Серебряный шквал (СИ) - Алферов Екатерина

Я развернулся к нему, выставив когти, готовый защищаться. Но в то же мгновение вторая тень появилась справа. Точно такая же. Те же горящие глаза, та же искривлённая фигура, те же когти!

— Что… — начал было старший мальчик.

— Тихо! — рявкнул я.

Третья тень. Четвёртая. Пятая. Они появлялись одна за другой, окружая нас со всех сторон. Десять, двадцать, тридцать копий яо-гуя, все одинаковые, все угрожающие. Они двигались синхронно, шагая к нам медленно и неумолимо.

Иллюзии. Это должны быть иллюзии. Я знал это разумом, но инстинкты вопили об опасности. Каждая тень казалась реальной, каждая излучала запах скверны и злобы. Как определить, которая из них настоящая? Как узнать, откуда придёт удар? Удержит ли их мой купол?

Тени остановились у границы серебряных нитей, образовав плотное кольцо вокруг нас. Горящие глаза смотрели на меня с десятков сторон одновременно. А потом они заговорили.

— Сдайся, — прошипели они хором, и голос был везде и нигде одновременно. — Ты не можешь победить. Ты слишком слаб. Моё ущелье станет твоей могилой.

— Заткнись, — прорычал я, но голос мой дрожал.

Энергия была почти на исходе, я держал купол с трудом. Металлическое ядро в груди пульсировало слабо и неровно. Рана на боку горела огнём, хотя я и выжег яд. Всё тело ныло от истощения и боли.

А яо-гуй был прав. Я был слаб. Слишком слаб для такого противника. Я ещё ни разу не противостоял такому умному и сильному противнику… Это не заражённых кабанов гонять по лесу…

Тени сделали шаг вперёд. Некоторые коснулись серебряных нитей и растворились в воздухе, как дым. Но на их место тут же появились новые. Яо-гуй мог создавать иллюзии бесконечно, а я не мог держать защиту вечно. Каждое прикосновение истощало меня. На каплю, но деревья именно так крушат корнями самые крепкие камни — по чуть-чуть, понемного, медленно, но без остановки…

И тут я услышал голоса.

Сначала один, тихий, едва различимый. Мужской голос, грубый и хриплый.

— Зачем ты пришёл сюда, парень? — спросил он из темноты. — Это не твоя война. Не твои дети. Ты мог остаться в городе. Жить спокойно. А теперь ты умрёшь здесь, как и мы…

К иллюзиям яо-гуев присоединилась тень израненного воина… Это был один из железных наёмников, которые пропали три дня назад. Я не знал его имени, но слышал описание от Лулу. Опытный боец и ветеран многих сражений.

Второй голос почти сразу присоединился к первому, проявившись как тонкая фигура среди теней. Женский, молодой и полный боли.

— Мы пытались, — сказала она. — Мы действительно пытались спасти детей… Но он был слишком силён. Он разорвал нас. Одного за другим… Слил кровь под корни и съел наши сердца… И теперь ты тоже умрёшь. Как все мы…

Третий голос. Четвёртый. И тени, тени… Все четыре пропавших наёмника шептали из темноты, их слова сплетались в жуткий хор отчаяния.

— Сдайся…

— Прими неизбежное…

— Смерть ждёт всех…

— Ты не можешь спасти их…

Я стиснул зубы, пытаясь заглушить голоса. Это иллюзия! Психическая атака. Яо-гуй пытается сломить мою волю. Я знал это. Понимал. Но голоса были такими реальными, такими убедительными. Они просачивались в разум, как яд в кровь, отравляя мысли сомнениями.

А потом появился он…

Из темноты вышла фигура мужчины. Высокого, широкоплечего, с лицом, которое я видел только в размытых снах и никак не мог вспомнить полностью. Волосы были белыми и густыми, как шерсть зверя, с чёрными полосами. Глаза — такие же, как у меня. С золотым отливом. Крепкие плечи. Мощные руки. Воин и культиватор…

Отец.

Мой отец. Тот, кого я почти не помню. Тот, чьё лицо стёрлось из памяти, оставив только смутные обрывки воспоминаний, больше похожих на ощущения.

Он стоял на границе света и тьмы, глядя на меня с выражением, которое я не мог разобрать. Печаль? Разочарование? Жалость?

— Сын мой, — сказал он, и голос его был таким знакомым, таким родным, что сердце моё сжалось от боли. — Зачем ты сражаешься? Зачем рискуешь жизнью ради чужих детей?..

— Ты… ты не настоящий, — прохрипел я, но голос мой дрожал. — Ты иллюзия.

— Настоящий, не настоящий, — он покачал головой. — Какая разница? Я здесь. И я говорю тебе — положи конец этому безумию. Сдайся. Спаси себя, пока не поздно.

— Нет, — я попытался отвернуться, но не мог. Взгляд сам тянулся к нему, жадно впитывая каждую деталь. — Нет, я не сдамся.

— Ты всегда был упрямым, — вздохнул он. — Как и я. Но упрямство без силы — это просто глупость. Посмотри на себя. Ты истощён. Ранен. Энергия на исходе. А яо-гуй силён. Он на своей территории, пропитанной его силой. Ты не можешь победить его. Ты можешь только умереть.

— Я… я должен, — прошептал я, чувствуя, как концентрация начинает ускользать. — Дети…

— Эти дети для тебя чужие, — отрезал отец. — А ты — мой сын. Единственный сын. Я не хочу, чтобы ты умер здесь, в этом забытом ущелье, ради тех, кто даже не знает твоего настоящего имени.

Его слова били в самое больное место. В ту пустоту, которая зияла в моей душе.

Я сам не знал своего имени. Я даже не знал какого я рода… И, конечно же, не помнил имени отца… И вот теперь, хоть это и была иллюзия, хоть я и понимал это, его слова жгли, как кислота. Они трепали моё сердце и выворачивали душу.

Умом я понимал, как это работает. Я сам придумывал то, что вижу… Проклятый яо-гуй только наложил заклинание, а я достраивал и оживлял кадавров осколками своей памяти… Но я не мог остановиться. Я хотел видеть этого человека, я хотел слышать его голос…

Я не хотел, чтобы он исчезал…

— Сдайся, сын мой, — повторил он мягко, протягивая руку. — Опусти защиту. Прими неизбежное. Смерть не так страшна, как кажется. Я знаю. Я прошёл через неё. И если ты последуешь за мной, мы наконец-то сможем быть вместе.

Я почувствовал, как серебряные нити начинают слабеть. Моя концентрация рассеивалась, а ци текла всё медленнее. Металлическое ядро в груди тускнело. Защита разрушалась…

Нет. Нет, это неправильно. Это не он. Это иллюзия. Это ложь.

— Ты всю жизнь искал семью. Неужели это твой выбор?…Чужие дети, которые забудут тебя через месяц. Умри ради них и останься навеки один. Или… иди ко мне…

Образ был таким убедительным. Таким реальным. И часть меня, глубокая, израненная часть, хотела поверить. Хотела протянуть руку и взять его ладонь. Я должен стоять рядом с ним.

Я хотел, чтобы он гордился мной… Моей силой… моей культивацией…

Моя…

…семья…

— Дядя! — закричал Дагэ, хватая меня за руку. — Что с вами⁈

— Дядя! Дядя!!! Очнись! — маленькая Ван Мэй заплакала, обхватив меня за ногу.

— Дядя! — принялась теребить меня Лю Синь, и даже Эргэ что-то невразумительно замычал.

Серебряные нити дрожали, начиная рваться. Тени яо-гуя подступали ближе, их когти тянулись к детям. Ещё мгновение — и защита рухнет полностью. Ещё мгновение — и мы все умрём!

А я стоял, парализованный, глядя на иллюзию отца и не в силах пошевелиться.

Но тут внутри меня взревел тигр!

Рык был таким мощным, таким яростным, что отозвался в каждой клетке моего тела. Зверь вырвался из глубин сознания, сметая сомнения и страхи. Он не знал, кто такой этот человек в темноте. Он не помнил отца. Для тигра существовало только здесь и сейчас. Охота. Добыча. Защита детёнышей.

И он не собирался сдаваться!

Звериная ярость залила меня, как волна. Все мысли о прошлом, все сомнения и всю боль — всё смыло в одно мгновение. Остался только инстинкт. Только жажда победы. Только желание разорвать врага на куски.

Я запрокинул голову вверх и взревел в ответ! Дети с писком попадали на землю…

Чудовищный звук вырвался из моей груди. Нечеловеческий и звериный. Рык белого тигра, полный ярости! Тени вокруг нас дрогнули. Иллюзия отца замерла, её черты начали размываться…

— Хватит! — рявкнул я, и голос мой был наполовину человеческим, а наполовину звериным. — Хватит этой лжи!

Глава 18