И в этом была проблема.
За четыре месяца я сделала все, что обещала. Наладила производство кристаллов, обучила Лиата всему, что знала сама, восстановила сады, помогла вернуть доброе имя роду Эрален после предательства отца. Я даже подружилась с соседями — местной знатью, которая поначалу относилась к нам с подозрением.
Все было сделано. Все было завершено.
И теперь я сидела в прекрасном саду, в родовом замке, окруженная любящей семьей и уважением окружающих... и чувствовала себя абсолютно лишней.
Это осознание пришло не сразу. Сначала была радость от воссоединения с Лиатом, с матерью, с тетушкой Мираден. Затем — азарт от работы над кристаллами, от возрождения садов. Потом — удовлетворение от первых успехов, от того, как менялось отношение людей к роду Эрален.
Но теперь... теперь оставалась только пустота.
Я открыла глаза и посмотрела на свои руки — руки мага, руки, которые могли создавать и разрушать. Руки, которым больше нечего было делать здесь.
Лиат прекрасно справлялся с управлением имением и производством кристаллов. Мать и тетушка занимались домом и благотворительностью. Сады цвели, кристаллы сияли, дела шли в гору.
А я... я была просто гостьей. Почетной, любимой, но все же — гостьей.
Это был уже не мой дом. Может быть, никогда и не был.
Мой дом был в Донке, в маленьком городке, где никто не знал моего прошлого, где я могла быть просто Кераль — не Эрален, не Авельтан, просто собой.
Или, может быть, мой дом был... нет, я не позволяла себе думать об этом. О замке с белыми стенами. О виноградниках, раскинувшихся до горизонта. О человеке с зелеными глазами и холодной улыбкой, который отпустил меня, не сказав ни слова о том, что хотел бы, чтобы я осталась. Я встала со скамьи, внезапно приняв решение. Пора было двигаться дальше. Пора было найти свой настоящий дом.
Вечером я постучала в дверь кабинета Лиата. Он сидел за столом, заваленным бумагами и образцами кристаллов, но при моем появлении тут же отложил работу.
— Кераль! Входи, — он улыбнулся, указывая на кресло напротив. — Я как раз хотел поговорить с тобой о новой партии кристаллов. У меня есть идея, как улучшить формулу...
— Лиат, — мягко прервала я его. — Мне нужно сказать тебе кое-что важное.
Он замолчал, внимательно глядя на меня. В его глазах мелькнуло беспокойство.
— Что случилось?
Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
— Я уезжаю, Лиат.
— Уезжаешь? — он нахмурился. — Куда? Зачем?
— В Донк, — ответила я.
Лиат выглядел потрясенным.
— Но твое место здесь, с нами! Ты нужна нам, Кераль. Мне, матери, тетушке... всем нам!
Я покачала головой, чувствуя, как к глазам подступают слезы.
— Нет, Лиат. Вы прекрасно справляетесь без меня. Ты стал настоящим главой рода, мать и тетушка счастливы, дела идут отлично. Вы не нуждаетесь во мне.
— Это неправда! — он встал, его голос дрожал от волнения. — Без тебя ничего бы не получилось. Ты восстановила наше доброе имя, ты возродила производство кристаллов, ты...
— И теперь все это работает без меня, — мягко прервала я его. — Ты справишься, Лиат. Ты уже справляешься.
Он смотрел на меня долгим взглядом, и я видела, как в его глазах борются разные чувства — желание удержать меня и понимание, что я права.
— Это из-за него? — спросил он наконец тихо. — Из-за Дьярвета?
Я отвела взгляд, не в силах солгать брату.
— Нет, — сказала я. — Это из-за меня.
Он медленно кивнул, принимая мое решение.
— Когда ты уезжаешь?
— Скоро.
Лиат подошел ко мне и крепко обнял.
— Я буду скучать по тебе, сестра.
— И я по тебе, — прошептала я, обнимая его в ответ.
В следующие два дня я готовилась к отъезду — собирала вещи, прощалась с матерью и тетушкой, давала последние указания по производству кристаллов. Все принимали мое решение с пониманием, хотя я видела грусть в их глазах.
Накануне отъезда я в последний раз вышла в сад, чтобы попрощаться с растениями, которые стали для меня почти друзьями за эти месяцы. Я ходила между рядами цветов и деревьев, касаясь каждого, шепча слова благодарности и прощания.
Когда я дошла до дальнего угла сада, где росли мои любимые велании, я остановилась, пораженная внезапной мыслью.
Велании — разрушители иллюзий.
Может быть, именно поэтому я так любила их? Потому что они помогали мне видеть правду, даже когда я сама не хотела ее видеть?
Я сорвала один цветок и поднесла к лицу, вдыхая его сильный, пряный аромат. И в этот момент я поняла, что мое решение уехать в Донк — тоже своего рода иллюзия.
Я не искала свой путь. Я бежала. Бежала от чувств, которые не могла или не хотела признать. От правды, которая была слишком болезненной, чтобы смотреть ей в лицо.
Но велании не позволяли лгать себе. Они разрушали иллюзии, обнажая истину во всей ее неприглядной красоте. Истина заключалась в том, что я не хотела возвращаться в Донк. Не по-настоящему. Я хотела вернуться... домой. К нему.
Но я не могла. Не после всего, что произошло. Не после того, как он отпустил меня, не сказав ни слова о том, что хотел бы, чтобы я осталась. Я отбросила эти мысли, как отбросила цветок велании. Решение было принято. Завтра я уезжаю в Донк, и точка.
Я вернулась в свою комнату и закончила сборы. Уложила последние вещи в дорожный сундук, проверила, не забыла ли что-нибудь важное. Все было готово.
Утром, когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь утренний туман, я вышла во двор, где уже ждала карета. Лиат, мать и тетушка Мираден стояли рядом, готовые проводить меня.
Прощание было коротким — мы уже все сказали друг другу накануне. Я обняла каждого, пообещала писать и приезжать в гости. Затем села в карету, и кучер щелкнул кнутом. Когда замок Эраленов начал скрываться в утреннем тумане, я не оглядывалась назад. Мой взгляд был устремлен вперед, к новому началу, к новой жизни. Я возвращалась в Донк, в свой маленький дом с садом, где когда-то нашла покой и свободу. Где, возможно, найду их снова.
Карета мерно покачивалась на дороге, колеса шуршали по опавшим листьям. Я смотрела в окно на проплывающие мимо пейзажи — холмы, покрытые золотистыми лесами, поля, где уже собрали урожай, маленькие деревушки с дымящимися трубами. Осень в Атале была прекрасна, но я едва замечала эту красоту, погруженная в свои мысли.
Дорога в Донк была долгой — еще месяц, если повезет, меня будет трясти по ухабам. Если не повезет – может и вдвое больше. Сначала нужно проехать весь халид Куар, весь халид, от повелителя которого у меня то ли мороз по коже, то ли дрожь в коленках. Не говоря уж о том, что я и сама – халидэла, и жена этой бесчувственной дубины. Ах, чтоб его.
Ладно, к черту, подумаем о другом.
Что я буду делать в Донке? Возможно, делать несложные бытовые артефакты вроде неистончаемых прихваток и чашек, на боках которых цветы меняют оттенки и движутся, а чай становится вкуснее. И урожаи, конечно, поднимать урожаи. Впрочем, теперь у меня есть опыт производства накопителей. Всегда может пригодится.
Мои размышления прервал резкий окрик и стук в дверцу кареты:
— Стойте! Проверка документов!
Карета замедлилась и остановилась. Я нахмурилась — такие проверки были редкостью на главных дорогах Атала, особенно для экипажей с гербами знатных семей. Мой кучер что-то негромко сказал стражникам, но их голоса звучали настойчиво.
Наконец, дверца кареты открылась, и я увидела двух стражников в синих мундирах с серебряной отделкой — цвета дома Авельтан.
— Прошу прощения за беспокойство, госпожа, — сказал старший из них, почтительно склонив голову. — Могу я узнать ваше имя и цель путешествия?
— Кераль Авельтан, — ответила я, слегка удивленная. — Я направляюсь в Донк.
