Прикладная рунология (СИ) - Грей Дайре

— Откройте центральный разворот, там самое интересное.

Я так увлеклась каталогом, что совершенно забыла, что не одна в гостиной. Напротив, в углу у окна, сидела женщина в деловом костюме, явно заказанном здесь. Оливковый цвет, жакет с рукавами в три четверти, юбка, выглядящая как привычная — с завышенной талией и узкими бедрами, но на деле расходящаяся изящным куполом шатра, позволяющем хозяйке сидеть, закинув ногу на ногу. Блузка под жакетом имела весьма смелый вырез, на грани приличий, но все же не вульгарный. Рыжие волосы прижимала шляпка-таблетка в тон костюму. Выглядела посетительница интересно, но явно не принадлежала к высшему свету. Ни одна знатная дама не позволит себе подобную позу или вид.

— Благодарю. Вы уже все посмотрели?

— Скорее я приложила руку к его составлению, — женщина пригубила напиток из крохотной чашечки, в которой могли подать только кофе. — Теперь мне интересно, как будет воспринята идея, а у вас очень богатая мимика. Все можно понять по взгляду. Преступно упускать такой случай.

Мимика. Да, бабушка за нее часто ругала. И учила держать лицо. Стараться. Когда требовалось, я справлялась, но сейчас просто отдыхала, поэтому лицо отражало истинные эмоции. Досадно, что кто-то счел их слишком очевидными.

— Надеюсь, я вас не обидела, — собеседница явно заметила мою реакцию. — Прошу прощения за прямоту.

Раскаяния в ее голосе слышно не было. Впрочем, и обиды я не ощущала. Все же день слишком хорош, чтобы портить его подобными пустяками.

— Все в порядке, фрау…?

Пауза предполагала возможность представиться, чтобы беседа протекала в более дружеском ключе. И странно, что женщина не сделала это первой, ведь именно она начала диалог.

— Фройляйн Бистром. Можете называть меня Ульрике.

Фройляйн. Даже странно, учитывая ее возраст. А он явно ближе к четвертому десятку. Актрисы и певицы предпочитают называться вдовами или брать псевдонимы без фамилий, чтобы не выдавать свое положение — бабушка говорила, что так удобнее. Моя же собеседница явно ничего не скрывала, скорее даже демонстрировала.

— Фройляйн Ланге. Сабина. Очень приятно.

— Взаимно, — фройляйн Бистром неожиданно улыбнулась, окинув меня быстрым оценивающим взглядом, но более ничего не сказала.

Я сочла за лучшее вернуться к каталогу и открыла разворот. И даже замерла на мгновение. Он, действительно впечатлял. Для контраста были взяты яркие и притягивающие взгляд цвета — золото и красный. Первая сумочка напоминала песчаный пляж, на котором кто-то палочкой нарисовал узоры. Переливающийся шелк и более темные и насыщенные по цвету мелкие камушки, в сплетении которых местами проглядывали то руны, то просто завитки. Вторая же казалась горящим закатом с плавным переходом по цвету от золотистого до багрового. Камней на ней было немного, все же цвет и без того притягивал взгляд.

— Если в живую они выглядят хотя бы немного так, как на эскизе, коллекцию раскупят в первые же дни. А потом еще и заказывать будут постоянно.

Нет, ну какая прелесть. Может быть, оставить Моро заявку? Хотя, куда мне носить подобное? Не на встречи же с родственниками герцога. Великую герцогиню удар хватит, если я заявлюсь с чем-то подобным. На работе тоже не используешь. Все же настрой сумочка задает именно легкий. Для отдыха. Вечера. В одном из тех заведений, куда приличным фройляйн хода нет. Или все же рискнуть? Но тогда и платье нужно соответствующее. И премия как раз есть. Я хотела потратить ее на два новых костюма и какое-нибудь платье на осень. Если брать вечернее, выйдет дороже. Да и ткань…

— Что-нибудь понравилось? — вкрадчиво поинтересовалась посетительница, отвлекая от мук выбора.

— Да, но я такое не ношу. Работа не позволяет.

— Понимаю, но вам подошла бы песчаная. Оттенила бы цвет волос.

Ульрике чуть прищурила светлые глаза и склонила голову к плечу, рассматривая меня оценивающе. Как выставочный экземпляр. Или модель. Порой так смотрел Моро, когда мы спорили из-за фасона или цвета очередного наряда.

— Благодарю, но я все же остановлюсь на том, за чем пришла. Может быть, в следующий раз Моро выпустит подобные сумочки в более спокойной гамме.

— Интересная мысль, но повседневное использование исключает декоративные элементы, а именно они являются изюминкой коллекции. Впрочем, если использовать менее крупные камни и делать отдельные акценты на застежке и поиграть с материалами… Может получиться интересно. Спасибо за мысль.

Может, попросить добавить меня в долю, если коллекция будет создана? Впрочем, нет. Пока сбережений и дохода хватает, а дальше будет видно.

Нашу беседу прервало появление Моро собственной персоной. Невысокий, щуплый, с вечно растрепанными волосами и в халате, наброшенном прямо на рубашку и домашние брюки, мастер выглядел несерьезно. Глядя на наметившуюся лысину или живот, тщательно маскируемый складками, сложно поверить, что этот человек может создавать шедевры, приковывающие взгляды.

— О, две мои любимые музы наконец-то встретились! Как же я рад видеть вас обеих! Сабина, девочка моя, как ты похорошела! — Моро сжал мои ладони и звонко чмокнул воздух возле обеих щек. — Ульрике, чудо мое прекрасное, как тебе каталог⁈

С фройляйн Бистром мастер был чуть менее экспрессивен, позволив себе лишь поцеловать ей руку.

— Неплохо, — сдержанно ответила женщина. — И, судя по первой реакции, коллекция будет иметь успех. У меня уже есть новая идея. Обсудим после…

Она выразительно качнула головой в мою сторону, и Моро сразу же переключился.

— Конечно-конечно, подождешь еще немного? Велю принести тебе свежего кофе. Фройляйн, прошу пройти со мной, я готов выслушать ваши пожелания!

Мастер переключил все внимание на меня, и мы отправились в соседнюю комнату, точнее зал, значительно превосходящий размерами гостиную. Здесь хранились образцы тканей, стояли манекены с недоделанными нарядами, порхали помощницы и царила атмосфера творческого беспорядка.

— И что же моя прекрасная фройляйн желает сегодня? — поинтересовался Моро, отправляя меня на круглый подиум в центре. Перед ним полукругом располагались зеркала, в которых можно было рассмотреть себя со всех сторон.

Я встретилась взглядом с собственным отражением и… подумала, что проблем в моей жизни стало значительно больше, чем может покрыть пара костюмов.

— Платье. Вечернее. И ту сумочку из коллекции в песчаном цвете. Я готова оставить задаток.

— Ох, моя дорогая, какие задатки⁈ Тебе я отправлю ее сразу же, как придет. Оплатишь потом. А вот на счет платья надо пофантазировать… Где-то тут мне прислали новый, изысканный шелк…

Моро всплеснул руками и полез куда-то в закрома искать подходящую ткань, а я улыбнулась своему отражению. Деньги — всего лишь деньги. Герцогу наверняка понадобятся еще сверхурочные услуги. К тому же патент… Заработаю. А шанс получить эксклюзивную вещь выпадает не каждый день.

После Модного дома я снова вернулась в центр, теперь чтобы посетить выставку Небесных тел, открывшуюся в Музее естествознания. Сама выставка мало меня интересовала, но я любила Музей. Старинное, построенное еще тысячу лет назад здание, раньше использовавшееся как храм, затем несколько раз как дворец, и в итоге ставшее хранилищем диковинок нашего мира.

Первый раз меня привел сюда дедушка. Мне было двенадцать, мы приехали в столицу на несколько дней, чтобы встретиться с каким-то знакомым дедушки. Меня взяли с условием, что я буду хорошо себя вести и не создавать проблем. Я их и не создавала, была послушна и тиха. В итоге поездка продлилась почти неделю. Каждый день мы гуляли по городу, посещали выставки и Музеи, ели мороженое в центральном парке, слушали шарманщика, я даже поиграла с его мартышкой. Но больше всего мне запомнился именно Музей. И дело не в архитектурном наследии, в котором проявлялись черты поздне-изрилионской застройки. Нет, нас с дедом обоих очаровало совершенно иное.

Я подошла к дверям и запрокинула голову, разглядывая доступное только магам зрелище — старинное рунное плетение, созданное по всем классическим канонам и защищавшее здание столько веков. Самообновляющиеся элементы, узлы связок, спрятанные столь виртуозно, что до сих пор не нашелся тот, кто смог бы повторить или разрушить плетение. Да, оно выглядело громоздко, излишне сложно, но в то же время надежно и непоколебимо. Такие шедевры, как говорил дедушка, создаются раз в столетие. А иногда и в тысячелетие. Именно поэтому Музей не разрушился и даже ни разу не был затоплен, он не горел, не перестраивался, разве что добавлялись внутренние тонкие перегородки, не мешавшие плетению работать. Глядя на него, я всегда вспоминала тот первый восторг, который испытала, оказавшись здесь. А еще причину, по которой захотела стать рунологом. Чтобы однажды создать нечто подобное. Великое. И неподвластное времени.