Свиток первый (СИ) - Зайцев Александр А.

На мгновение посетила безумная мысль — взять разбег и попытаться перепрыгнуть большую часть зала, приземлившись где-то ближе к выходу. Но стоило только оценить расстояние, как стало ясно: это чистое самоубийство. Даже при всей силе тела Бин Жоу прыжок на двадцать с лишним метров для меня был всё же невозможен. А шанс угодить при приземлении на плиту, запускающую смертельную ловушку, приближался к почти стопроцентной вероятности.

Потом попробовал просчитать возможность добраться до арки, прыгая от одной статуи к другой, использовать каменных стражей в качестве обходной дороги. Но и эту идею пришлось откинуть, так как не было уверенности в том, что даже простое прикосновение к этим статуям не запустит какой-то скрытый механизм. Каждый из каменных стражей стоял на особом постаменте, и мне показался странным и опасным тот факт, что между этим постаментом и полом пролегали слишком широкие зазоры. Древние мастера умели работать с камнем, так что эти зазоры были не их ошибкой, а скорее всего были оставлены специально. Для чего? По правде, мне не хотелось это проверять.

Ощущение скрытой совсем рядом опасности заставляло мое сердце колотиться так громко, что казалось, его эхо разносится по всему залу. Ладони вспотели, несмотря на холод гробницы, и я крепче сжал рукоять гуаньдао. Первый шаг по мозаичным плитам мог стать последним, но если его не сделать, то придется снова развернуться назад. А отступать теперь, после того как удалось разгадать загадку с созвездием, было бы особенно обидно. Поэтому, усевшись в позе лотоса, я нормализовал дыхание, успокоил сердцебиение и только полностью успокоившись, принялся усиленно думать.

Не зная древнего языка, разгадать оставленные древними строителями подсказки, у меня не было ни малейшей возможности. Но, у меня были и другие варианты, отличные от логических расчетов.

Как я уже догадался, представители правящей династии древнего царства, как и я, обладали талантом к астральной магии. Возможно, получится проложить себе путь, опираясь на эту мою способность?

Не покидая позы лотоса, погрузился в легкую, поверхностную медитацию. В своем воображении, я словно разливал свое сознание по всему залу, стараясь охватить его полностью.

Разумеется в начале ничего не получалось, но я не сдавался, так как у меня уже получалось применять астральную магию на интуитивном уровне, с опорой на воображение.

Спрятанные ловушки таким образом у меня найти не получилось, как и «безопасные» плиты. Зато получилось нечто иное. Я ощутил легкий отклик от мозаики. Магия, с помощью которой они были созданы, словно отзывалась на мои попытки прощупать её силой воображения.

Нет, мне не показали путь к дверям, но едва ощутимый намек, почувствовать у меня все же вышло. По крайней мере, одну, первую плиту, которая была точно безопасна, я нашел. Точнее, не нашел, а сама мозаика казалось её мне подсказала.

Поднявшись на ноги, глубоко вздохнул и сделал шаг на плиту с зелёным петроглифом, напоминающим стилизованное изображение молодого дерева с пышной кроной.

Первый шаг на зелёный цвет — символ, олицетворяющий в местной традиции природу, весну и рождение.

Рождение — то, с чего начинается любой путь.

Словно ступая на тонкий лёд над бездонным озером, перенес вес своего тела на плиту. Камень под ногой ощущался твёрдым и надёжным. Никаких подозрительных звуков, никакого движения. Воздух, который я, не осознавая, задерживал всё это время, вырвался из лёгких с облегчением.

Следующую плиту уже пришлось выбирать без прямой подсказки. У меня был выбор из четырёх цветов, но по-настоящему рассматривал я лишь два: зелёный — продолжение пути «рождения», или красный.

Почему красный? Потому что он символизировал лето и буйство юности. А лето следует за весной, как юность за рождением.

Минут десять я стоял в нерешительности, после чего шагнул на плиту с красным петроглифом.

Едва мой вес перенёсся на камень, плита просела на несколько миллиметров с едва слышным, но зловещим щелчком.

Моё сердце ухнуло в пятки.

Ошибка!

Я неверно просчитал логику создателей усыпальницы!

Столбы раскалённого пламени вырвались из трещин вокруг плиты с рёвом разъярённого дракона. Температура в зале мгновенно подскочила. Огненные языки взметнулись на высоту двух человеческих ростов.

Только благодаря звериному чутью нового тела я успел отпрыгнуть назад за долю секунды до того, как пламя заключило меня в свою клетку. Но огонь всё же лизнул мою левую ногу, прожигая ткань штанины и опаляя кожу.

Обычно Бин Жоу легко переносил боль. Но ожог, нанесённый магическим пламенем, принёс совсем иные ощущения. Она ослепила, и весь мир для меня сузился до единственной пульсирующей точки ожога.

Запах жжёной плоти ударил в ноздри.

Несколько секунд я стоял, сжав зубы, чтобы не застонать от боли, слушая, как стихает потрескивание пламени. Зал снова погрузился в зловещую тишину, нарушаемую лишь моим прерывистым дыханием. В воздухе висел запах гари и магической энергии.

Попытка наступить на неверную плиту едва не стала фатальной.

В чём же я ошибся? Ведь за рождением должна следовать юность — этап взросления. Но это в моём мышлении было так, и всё казалось выстроенным в верную схему.

В простую и понятную схему.

Слишком простую, чтобы быть верной!

Скорее всего, именно чтобы поймать таких «умников», как я, создатели зала и разместили красную плиту рядом с зелёной. Чтобы уже второй шаг по мозаичному рисунку стал последним для незваного нарушителя, возомнившего себя слишком догадливым, а древних мастеров — слишком тупыми, чтобы придумать более сложную загадку.

А что если не самому наступать на плиты, а сперва что-то на них положить, чтобы спровоцировать срабатывание нажимного механизма?

Почему столь простая и явная мысль не пришла мне в голову сразу?

Даже обидно.

Идея показалась мне здравой, и я вернулся в технический коридор, по которому проник в гробницу. Там нашёл подходящий камень весом примерно в семьдесят килограммов — примерно столько, сколько весит средний человек.

Перед тем как вернуться в мозаичный зал, сходил к оставленным у входа вещам и взял там веревку, обмотал ею камень и соединил эту нехитрую конструкцию с древком алебарды.

Для проверки выбрал ту же плиту с красным петроглифом, нажатие на которую едва не спалило меня. Благодаря силе голема я без особого труда поднял камень, привязанный к древку, на вытянутых руках и осторожно опустил его на плиту.

Но ничего не произошло.

Вообще ничего.

Может, ловушка была одноразовой?

Подняв камень, я опустил его на соседнюю плиту, готовый в любой момент выскочить в галерею.

Но снова — плита, на которую лег камень весом с человека, осталась полностью безучастной к опустившейся на неё нагрузке. Так же я проверил и все те фрагменты мозаики, до которых мог дотянуться своим корявым инструментом.

Раз ничего не сработало, значит, все они безопасны?

Не может такого быть.

А значит, ловушки запускает не нагрузка, что казалось вначале логичным, а нечто иное. Возможно, плиты реагируют только на живых — на тех, кто обладает душой или сознанием. Скорее всего, так и было, а значит, «прощупывание» дальнейшего пути с помощью камня, примотанного к древку алебарды, мне не поможет.

Обидно.

А ведь идея с камнем-щупом казалась такой перспективной.

И что же делать? Метод «научного тыка» не сработал. Мои предположения о последовательности прохождения плит едва не стоили мне жизни. Как быть дальше? Мне явно не хватает информации, чтобы решить мозаичную головоломку.

С этой мыслью вернулся в галерею перед входом и принялся изучать все рисунки и более-менее понятные надписи. Нет, я не надеялся найти там подсказку, потому что никаких подсказок древние строители не собирались оставлять: посещать эту усыпальницу должны были только те, кто прекрасно понимал, как пройти внутрь, и никто более. Зачем же я осматривал галерею и технические коридоры с их барельефами? Для того, чтобы понять, как думали древние строители, что было для них важным, на чём они делали акцент в оставленных изображениях. Пытался понять их образ мышления в меру своих сил, благо что что, а анализировать информацию я умел, спасибо моей в этом моей прошлой жизни и полученному образованию.