Танцор Ветра. Том 3 (СИ) - Зайцев Константин
И лишь Цуй Юнхо выглядел абсолютно спокойным. Поймав мой взгляд, он едва заметно кивнул. Этот парень был хладнокровнее песчаной гадюки, и я уверен, что он не менее опасен. Если я правильно его понимаю, то он уже считал своего брата мёртвым, и поэтому его смерть его совершенно не тронула. А вот искажение — это могло быть для него опасно.
Я глубоко вздохнул, принимая окончательное решение. И стоило мне его принять, как ветер ласково коснулся моего лица, словно подбадривая. Задержав дыхание и игнорируя боль в рёбрах, я поклонился согласно этикету. Выпрямившись, я громко и чётко произнёс:
— У меня лично, — начал я, делая паузу для большего эффекта, — и у Дома Ли нет претензий к Дому Изумрудного Кедра.
Шёпот прокатился по толпе. Многие ожидали обвинений, требований компенсации, возможно, даже вызова на кровную месть. Но мне было плевать, и я продолжил, зная, что писарь арены сейчас фиксирует каждое моё слово:
— Цуй Жанлинь бросил мне вызов по всем правилам. Поединок был честным до тех пор, пока кто-то — не член Дома Цуй, я уверен — не осквернил его тело. Этот кто-то превратил гордого драконорожденного в жалкое чудовище. И этот кто-то должен ответить за своё преступление.
Сделав шаг вперёд, я картинно обернулся, чтобы каждый на арене видел меня и слышал мои слова:
— Как друг и союзник наследницы Дома Изумрудного Кедра, госпожи Цуй Су, я лишь помог Дому Цуй удалить гнилую ветвь с их фамильного древа. Жанлинь пал не от моей руки, а от яда, который влили в него враги дома. Искажение — наш общий враг. — Я сделал ещё одну паузу, сдерживая новый спазм боли в сломанных рёбрах. — Клянусь, что, пока я жив и могу сражаться, мои клинки будут разить искажённых, не зная жалости, и любой, кто посмеет принести искажение в этот мир, будет уничтожен.
Вдох-выдох, и теперь я смотрел прямо на Сун Хайцюаня. Я говорил вроде бы для всех, но старый выродок понял, что моё послание именно для него:
— Пусть настоящий враг не стоял сегодня на этой арене. Пусть он прячется в тени, манипулируя, отравляя, превращая благородных воинов в монстров. Но я — драконорожденный, и я выполню свой долг. Обещаю, как член Дома Огненного Тумана, как друг Дома Цуй, — этот враг будет найден. И когда он будет найден…
Я позволил тишине повиснуть в воздухе, а затем закончил с холодной улыбкой:
— … он пожалеет, что родился под этим небом.
Распорядитель кивнул с явным одобрением. Это был идеальный ответ — политически грамотный, не оскорбляющий Дом Цуй, но ясно указывающий на то, что я всё прекрасно понимаю и знаю, с кого спросить. Эти драконорожденные и их правила мало чем отличаются от подобных же правил на улицах Нижнего города.
— Ваши слова, господин Ли, будут записаны и переданы всем заинтересованным сторонам, — официально произнёс седой мужчина. — Арена свидетельствует: вы действовали с честью, защищая не только себя, но и священные традиции драконорожденных.
Он повернулся к толпе и поднял руку. Его голос усилился эссенцией, донося слова до каждого уголка арены:
— Поединок завершён! Ли Фэн Лао из Дома Огненного Тумана — победитель! Цуй Жанлинь из Дома Изумрудного Кедра пал с… — он запнулся, затем более честно закончил, — … пал, став жертвой предательства и Искажения. Пусть его душа найдёт покой, а его враги — справедливое возмездие!
Гонг ударил четыре раза, официально закрывая церемонию.
Фигура в сером одеянии стояла в тени верхнего яруса, вдали от любопытных глаз. Здесь, где камни трибуны встречались с массивной аркой, свет едва добирался, оставляя лишь клочки тусклого сияния. Идеальное место для того, кто не желал быть замеченным.
Он смотрел на арену.
Фэн Лао шагал прочь едва заметно хромая. Идущая рядом с ним девушка была из дома Изумрудного Кедра. Цуй Ксу. Наследница, которая оказалось слишком умной и слишком живучей, чтобы просто сдохнуть. Лао помог ей, а теперь она поможет ему. Плохая комбинация, господин будет недоволен. Пока эти мысли крутились в голове незаметного человека. Фигуры выжившего бойца и его союзницы постепенно растворялись в толпе, покидающей арену.
Неудача.
Мужчина вытащил из рукава серебряную монету. Тяжёлую, древнюю, отполированную тысячами касаний. На одной стороне — воин с изогнутым клинком, застывший в смертельном ударе. На другой — змей, пожирающий собственный хвост. Знак Матери Изменений. Знак бесконечного цикла трансформации.
Монета закрутилась между пальцев. Раз. Два. Три оборота. Металл звякал тихо, почти нежно, как колокольчик на ветру. Но в этом звуке чувствовалось что-то холодное. Смертельное.
Жанлинь был инструментом. Слабым, но удобным. Амбициозным дураком, готовым выпить всё, что ему предложат, лишь бы почувствовать себя сильнее. Снадобье сработало. Искажение расцвело в нём, как гниль в спелом плоде. Но Фэн Лао оказался крепче ожидаемого. А затем вмешался тот.
Губы мужчины сжались в тонкую линию.
Ещё один драконорожденный. Мастер земли. Третий ранг, может быть, выше. Он разрушил всё одним ударом. Не дал Жанлиню окончательно трансформироваться, не позволил Искажению проявиться в полной мере. Неучтенный фактор, о котором стоит доложить господину.
Монета снова закрутилась. Щелчок. Щёлк. Щёлк.
И вот теперь — этот Фэн Лао жив. Говорит красивые речи. Делает политические ходы, как настоящий игрок. Обещает найти врага. Обещает справедливость.
Щёлк.
Монета взлетела в воздух. Мужчина поймал её на ладонь, не глядя. Сжал. Металл был холодным, словно лёд.
Он посмотрел на результат.
Воин с кривым мечом.
Фигура развернулась и растворилась в тени, её шаги не оставили ни звука на каменных плитах. Лишь тихий шёпот скользнул по воздуху, прежде чем исчезнуть окончательно:
— Что ж… пора действовать по-другому. Иначе великий господин будет очень недоволен.
Монета снова сверкнула в темноте — и пропала вместе с её владельцем, будто их и не было вовсе.
Глава 22
Сознание возвращалось ко мне неспешно, нехотя, как прилив, отступающий от берега, оставляя после себя влажный песок реальности. Первым вернулось ощущение боли, от которой хотелось громко ругаться вслух. Радовало, что она была уже не такая острая как сразу после боя когда схлынули эмоции. Тогда без помощи Ксу я точно не смог бы дойти до повозки. Сейчас это был скорее некий глухой фон, растекающийся по ребрам с каждым вдохом. Паршиво, но терпимо.
Я лежал, не открывая глаз, и прислушивался к ощущениям тела, пытаясь разобраться насколько все плохо. Наставник говорил, что сразу после боя ты можешь не чувствовать множества повреждений и лучший способ осознать насколько все плохо это проснувшись утром прислушаться к своему организму.
Левая сторона груди ныла особенно настойчиво, похоже все-таки пара ребер вчера он мне сломал. Но куда важнее было, что запущенный процесс регенерации сумел их неплохо восстановить. Правое плечо отзывалось тупой болью при малейшем движении. Но я был жив и это было самое главное. Пока ты жив, ты можешь сражаться.
Глубокий вдох подтвердил мои ощущения. Ребра больше не сломаны, но до полного восстановления мне придется потратить еще изрядное количество эссенции или времени. Но в целом все не так плохо, в моей жизни были травмы и посерьезнее, а тогда у меня не было способностей драконорожденного.
Стоило мне открыть глаза, как первое что я увидел высокий потолок отделанный темным деревом с узорами напоминающие символичное изображение великого дракона дерева. Потолочные балки шли параллельно, образуя строгие квадраты, между которыми виднелись панели из рисовой бумаги, рассеивающие утренний свет. Запах сандала смешивался с чем-то цветочным, тонким, почти неуловимым. Скорей всего магнолия или что-то подобное.
Все-таки есть свои плюсы в том, когда твой друг наследница дома Цуй. После жесткого боя просыпаться в таком комфорте куда приятнее, чем в какой-нибдь подворотне Нижнего города.
Я попытался приподняться и сразу пожалел об этом. Ребра напомнили о себе резкой вспышкой боли. Замерев и прикусив губу, и медленно опустился обратно на шелковые подушки. Слишком рано. Тело еще не восстановилось. Нужно было проверить другое.
Похожие книги на "Танцор Ветра. Том 3 (СИ)", Зайцев Константин
Зайцев Константин читать все книги автора по порядку
Зайцев Константин - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.