Перекресток воронов - Сапковский Анджей

И все же потеря медальона и мечей была болезненной.

Аллейкой меж голых деревьев он пошел в сторону мыловарни. У кадок там работало несколько послушниц, разносились ароматы ромашки, розмарина, ландыша и других пахучих ингредиентов мыла, которые ведьмак не смог определить. Послушницы весело переговаривались за работой, смеялись. Атмосфера в храме, как он смог оценить, была жизнерадостной. Не без причины. Приказ о депортации, объявленный храму местными властями, был бессрочно отложен. По официальной версии власти приняли во внимание ухудшающееся состояние матери Ассумпты из Ривии. По неофициальной же это явилось результатом вмешательства маркграфа Верхней Мархии, каковое до местных властей донесла комендант службы охраны мархии, Елена Фиахра де Мерсо. Кроме этого комендант де Мерсо разогнала гражданские пикеты у храма и, по слухам, строжайше запретила местным властям организовывать их впредь. Посетила храм, поинтересовалась, как идет излечение Геральта, пожелала здоровья матери Ассумпте и охотно приняла подарок в виде ящичка фирменного мыла.

Он услышал за плечами покашливание. Обернулся. Сестра Нэннеке, как обычно, носила на лице на редкость суровое выражение, более подходящее кому-то постарше, чем ее неполных тридцать лет. У Геральта было вполне достаточно времени, чтобы к этому привыкнуть.

– Холодно, да?

– Теплеет.

– Но понемногу. Зайдем внутрь. У меня есть кое-что тебе рассказать… Понемногу теплеет, – начала она, лишь только они вошли. – Снег почти весь сошел. Дороги стали проезжими. Я этим воспользовалась и выбралась в Спинхэм. Угадаешь, куда именно?

Геральт угадал, но молчал.

– Госпожа Пампинея Монтефорте, – продолжала жрица, позволив себе легкую улыбку, – хранит о тебе приятные воспоминания, я бы сказала, что даже благодарные. Чем же это ты такую благодарность заслужил, а? Ха, Геральт, ну ладно молодые барышни из «Лорелеи», но завоевать себе, хммм… Симпатию самой хозяйки, дамы с многолетним опытом, ну это нечто.

Геральт не отреагировал, нутром чуя провокацию и хитрость. Он не верил, что Нэннеке узнала правду. Госпожа Пампинея весьма настаивала на секретности, потребовала от ведьмака поклясться в том, что об их маленьком тайном приключении никому не проронит ни слова.

Нэннеке всячески постаралась изобразить лицом персону, отлично информированную, но тактичную, такую, что знает, но не скажет. Геральт и глазом не моргнул.

– А в придачу, – жрица не сдавалась, – госпожа магистр Враи Наттеравн, спешащая тебе на помощь на крыльях магии и спасающая тебя своим медицинским искусством. И ей, ты похоже, когда-то услужил, как я полагаю. На будущее добрый совет, мальчик. Держись подальше от чародеек. Чем дальше, тем лучше, поверь мне.

Геральт и на сей раз не моргнул. Нэннеке была явно разочарована.

– Вернемся, однако, к Спинхэму и веселому дому «Лорелея», – продолжила она. – Не без повода я нанесла визит в это заведение. Такие места – богатейший источник информации. В компании дам мужчины бывают весьма разговорчивы, многие в интимной обстановке хвастаются известными им секретами, чтобы подчеркнуть свою значимость и свой статус. Так что, если ты хочешь узнать о делах, о которых шепчутся в кулуарах, смело отправляйся в ближайший бордель. Желаешь послушать, что я там узнала?

– Желаю.

– Как ты наверняка догадываешься, я расспрашивала про маркизу Цервию Эрраду Граффьякане, которая, по твоим словам, стояла за покушением на тебя и планом нападения на храм. Для начала нам придется вернуться в прошлое, лет на шестьдесят с лишним, в последние годы правления короля Дагреада. Маркиза – тогда еще не маркиза, а всего лишь некая девица Цервия – завязала роман с Артамоном из Асгута, влиятельным чародеем из академии в Бан Арде. Ей тогда было семнадцать лет, сколько же было ему, не знал никто. Через несколько лет Цервия вышла замуж за старого маркиза де Граффьякане, но связь с Артамоном не прервала, продолжала с ним встречаться. Потом маркиз умер, а маркиза-вдова родила ребенка. Официально посмертного ребенка, законного сына и наследника маркиза с титулом графа. Но всем было известно, что это внебрачный ребенок, и что отец его – Артамон.

– Чародей? Зачал ребенка?

– Случается, вовсе не так редко, как об этом думают. Но факт, нечасто. Так что ходили слухи о том, что беременность маркизы есть результат магических экспериментов Артамона. Молодой граф был подопечным чародея и ненаглядным чадом для маркизы. И, как обычно и бывает в таких случаях, вырос разгильдяем и оболтусом, которому всё было дозволено и все делишки сходили с рук. А делишек было немало. Юнец обожал устраивать скандалы, лез в разборки и драки. Власти смотрели сквозь пальцы, никто не рисковал заполучить себе во враги маркизу, частую гостью при дворе, или могущественного чародея.

– Догадываюсь, что кончилось все плохо.

– Даже очень плохо. Как-то раз граф в компании двух дружков затеял скандал в таверне в пригороде Ард Каррайга. Присутствующий при том гость, человек будто бы довольно пожилой, отругал и поставил на место юнцов. Те, казалось бы, послушались и покинули заведение. Но когда этот гость выходил, напали на него, намереваясь избить. Да вот только не на того напали. Вышло так, что этот старик оказался профессионалом и здорово поддал всем троим. Дружки сбежали с разбитыми носами, а вот граф бросился на противника с ножом и ранил его. Как оказалось, тот до сей поры еще сдерживался. И лишь будучи раненым, показал, на что способен. Страшно избил графа, руками и ногами. С трагическим исходом. Не помогли ни медики, ни магия. Молодой граф умер, не приходя в сознание.

– А старик?

– Его и след простыл. А искали его везде и долго, ибо маркиза сошла с ума от ярости и пустила в ход все свое влияние. Так же и Артамон. И тут кто-то пустил слух, что этот старик был ведьмаком. Был или нет, никому доподлинно не известно, но маркиза с чародеем объявили войну. Предложили даже королю проект указа о признании всех ведьмаков преступниками, чтобы поставить их вне закона. Король – а тогда правил уже сын Дагреада, Эоин – само собой, отказался. Примо, не было доказательств, что убийца действительно ведьмак. Секундо, нельзя применять групповую ответственность. Тертио, в пограничных мархиях чудовища досаждали поселенцам, и ведьмаки были нужны.

Но маркиза и Артамон не остановились, по-прежнему обвиняли ведьмаков в гибели сыночка, втайне распускали о них лживые слухи. А через несколько лет чародей написал и отпечатал свой опус магнум [73] – Монструм, или ведьмака описание. С известным тебе результатом. К тому же почти наверняка именно Артамон и маркиза оплатили нападение на Каэр Морхен. И вооружили толпу. Что из всего этого вышло, – вздохнула жрица, – видит каждый. Престон Хольт узнал об Артамоне, вероятно, от кого-то из тех троих, которых до этого убил. Артамон распрощался с жизнью, маркиза в безутешной скорби запланировала месть. Хольт закончил жизнь на эшафоте, но достаться должно было и тебе, и нашему храму. Старуха ловко это устроила, ибо никаких доказательств нет. То, что во время казни Хольта одного из бандитов ты видел в ее свите, к сожалению, слишком мало.

– Для меня, – процедил Геральт, – достаточно.

– Мне не нравится, – поморщилась Нэннеке. – Мне не нравится то, что ты говоришь, мальчик. Месть – отрада для людей мелких и примитивных. Не забывай об этом.

– Трудно забыть. У меня до сих пор еще все болит.

– Ты выздоравливающий. Пока еще не в полной форме. Я ведь говорила, что пока рано заканчивать лечение.

– Нет, самое время. Я уеду завтра. Но хотел бы до этого… Мать Ассумпта все еще болеет?

– К сожалению, да. – Лицо Нэннеке вновь приобрело суровое выражение. – И, к сожалению, улучшения не заметно. И, к сожалению, насчет остального ничего не изменилось. Мать Ассумпта все так же не хочет тебя видеть.

Он долго молчал.

– Она… – спросил он наконец. – Она так и не сказала, почему?

– Нет, причины она не назвала. – Жрица пронзила его взглядом. – Но прежде чем занемогла, пока ты лежал в полубреду, она несколько раз молилась и была в трансе. А в трансе она видит разное. Что именно она там увидела, я не знаю и знать не хочу. Прямо очень не хочу. Ты, головой ручаюсь, не хочешь этого ровно так же. Так что давай ограничимся фактами. Мать Ассумпта не хочет тебя видеть. И все на этом. Обойдись тем, что она просила тебе передать. Несколько слов. Которые, советую, восприми серьезно.