Двойник короля 20 (СИ) - Скабер Артемий

Пальцы дефтердара — длинные, сухие, с ухоженными ногтями — медленно скользили по граням, как будто он гладил любимую женщину. Прикосновения нежные, почти интимные, но в глазах горел огонь жадности и вожделения, не имеющий ничего общего с любовью.

— Скоро… — тихо произнёс он, и уголки губ дрогнули. — Скоро ты станешь моим.

Голос низкий, бархатистый, с гортанными нотками. Сейчас в нём звучало почти религиозное благоговение, смешанное с плотским желанием обладания.

Тяжёлые двери беззвучно отворились, пропустив внутрь худого, низкорослого евнуха. Безволосое лицо, раболепный взгляд, бесформенное тело, скрытое под просторными одеждами. Он склонился, касаясь лбом ковра, не смея поднять глаз на дефтердара.

— Господин… Она выпила.

Слова прозвучали, как шелест сухих листьев. Дефтердар медленно поднял взгляд, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на веселье. Он откинулся на спинку кресла, хмыкнул, и в этой усмешке было нечто звериное. Жестокость хищника, играющего с добычей.

— Выпила… — он медленно повторил слово, смакуя. Каждый слог растягивался, как будто дефтердар пробовал его на вкус. — Надеется, яд её спасёт? Глупая девка.

Он щёлкнул пальцами, и евнух поднял голову. В крошечных глазках слуги читался страх. Мужик знал, что гнев господина может в любой момент обрушиться на того, кто приносит дурные вести. Но сегодня дефтердар в хорошем настроении.

— Яд заменён, — голос его стал тише и от этого только неприятнее. Словно змея, которая шипит перед броском. — Он не убьёт быстро. Сначала девчонка мне послужит.

Его ладонь вновь легла на кристалл, и магический свет пробежал по пальцам.

— Я заберу её честь. Я хочу, чтобы она сама, своими глазами увидела, как план рушится. Чтобы поняла: никто не придёт. И когда Зейнаб будет лежать в моём ложе, сломанная, опозоренная, когда в её глазах не останется даже искры… Тогда она умрёт.

Слова, произнесённые почти ласково, сочились ядом. Евнух невольно вздрогнул, представив судьбу девушки.

Дефтердар поднялся, обошёл стол и остановился у карты, растянутой на низкой подставке. Карта детализированная, явно созданная мастером. Столица и окрестности, каждая улица, каждое значимое здание отмечены с военной точностью. Красные и чёрные метки обводили дворцы, мосты, узлы стражи. Стратегические точки, рассчитанные не для обороны города, а для контроля над ним.

— Перед этим умрёт шехзаде Зафир, — продолжил он почти ласково, словно рассказывал сказку на ночь. — Он совершил ошибку, решив пойти против страны. Всё уже готово.

Дефтердар положил ладонь на карту, и маленькая чёрная метка — дворец Зафира — вспыхнула и погасла.

— А кристалл, — он вновь глянул на шкатулку, глаза загорелись алчным огнём, — останется моим. Навсегда.

Последнее слово произнёс с такой страстью, что слуга невольно отпрянул. В глазах дефтердара горело пламя одержимости — не просто желание власти, а нечто большее, глубже, первобытнее.

Евнух кивнул, не смея взглянуть в глаза хозяину. Спина согнута в подобострастном поклоне, голова опущена. Идеальная поза раба, знающего своё место.

— Уходи! — махнул рукой турок. Движение небрежное, словно отгонял муху.

Дверь за евнухом закрылась, и в покоях вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим, почти ласковым шёпотом, с которым он гладил кристалл. Пальцы скользили по граням, обводили каждый изгиб, каждую фасетку, словно изучая тело возлюбленной. В глазах дефтердара отражался холодный свет артефакта, превращая зрачки в два крошечных кристалла.

Глава 11

Что делать — понятно, осталось только разобраться, как. Мозг работал чётко, выстраивая возможные сценарии спасения Зейнаб. Каждый ход, каждое последствие, каждая потенциальная ловушка — всё требовало анализа.

Турок смотрел на меня удивлённым взглядом: неверие в его глазах смешивалось со страхом.

М-да, вот уж операция мне предстоит. Проникнуть в самое сердце Османской империи, вытащить жену из рук дефтердара, вернуть кристалл подчинения монстров, убить султана. И выжить, разумеется. Улыбка сама скользнула по губам. «Чем сложнее задача, тем интереснее решение», — мелькнула мысль.

В нос ударил затхлый запах комнаты — смесь пыли, старого дерева и страха, исходящего от Джемала. С улицы доносились приглушённые голоса. Внутри же, в моём разуме, — полная сосредоточенность и покой.

Что может пойти не так? Честно, всё! Слишком много действий, ограничений, мало времени и информации. Красиво, к сожалению, не получится. Придётся действовать почти вслепую.

Я посмотрел на Джемала. Его лоб покрылся мелкими капельками пота, глаза бегали из стороны в сторону, пальцы нервно перебирали край рукава.

— Во дворец вообще никак не пробраться? — спросил я, скрестив руки на груди.

Голос прозвучал спокойно, почти безразлично, как будто речь шла о прогулке в парке, а не о проникновении в самое защищённое место Османской империи.

— Нет, — помотал головой Джемал. — Я не смогу нас перенести, если у них включены артефакты. Внутри охрана. Был способ безопасный — переместиться к господину, но его держат, скорее всего, под стражей.

Я дёрнул бровью. Для тени императора слишком много страха и слишком мало решительности.

— Подожди! — встал. — Ну-ка, врубай шарманку и связывайся с Зафиром.

Пружинистым движением поднялся на ноги. Половицы скрипнули под весом тела. Турок вздрогнул от моего резкого шага, его рука инстинктивно дёрнулась к поясу. Он выпустил энергию, и артефакт активировался. Через мгновение в устройство ответили на турецком — первый хороший звоночек.

— Ну здравствуй! — хмыкнул я и забрал артефакт из дрожащих рук турка.

Металл был тёплым, почти горячим, пульсировал под пальцами. Я чувствовал, как магические потоки проходят через него.

— Как ты там? — продолжил, вслушиваясь в треск и шипение артефакта. Мышцы лица держал расслабленными.

Джемал отступил на шаг, в глазах — полное непонимание моих действий.

— Магинский? — ответили мне на русском языке, но с акцентом.

Голос шехзаде звучал напряжённо, с нотками удивления. Эхо магии создавало лёгкие искажения, но интонации я различал отчётливо. Страх, надежда, недоверие — всё смешалось в одном слове.

— Угу, — кивнул, прижимая артефакт ближе к уху.

Связь была стабильной, хоть и слабой. Охранные артефакты дворца, скорее всего, глушили сигнал.

— Информацию! — потребовал, делая голос жёстче.

— Я же сказал тебе уходить, забыть и готовиться, — повторил слова шехзаде.

Голос звучал устало, почти обречённо. В нём читалось смирение человека, принявшего свою судьбу. Это плохо. Мне нужен союзник внутри, а не мученик, готовый к смерти.

— Да-да. Ты давай лучше говори, где находишься? Есть ли охрана? Завтра, точнее, уже сегодня во сколько дуэль? Во сколько свадьба Зейнаб? Почему ты лапки свесил?

Я барабанил пальцами по столу, отмечая про себя каждую секунду молчания. Мозг рисовал карту дворца по обрывочным воспоминаниям и рассказам, основные входы, выходы.

Молчание. Джемал посмотрел на меня. Глаза турка расширились от паники. Он явно понимал, что если связь прервётся, его шансы на выживание резко упадут. Дыхание участилось, кадык дёрнулся при нервном сглатывании.

— Ау! — произнёс я. — Ты там?

Сжал артефакт сильнее, как будто это могло улучшить связь. Почувствовал, что ногти впиваются в ладонь. Гул магии стал тише, сигнал ослабевал. Что-то происходит на другом конце.

Пауза. Секунды растягивались в вечность. Магический предмет внезапно потух, стал холодным и безжизненным в руке. Последние искры энергии угасли с тихим шипением, и артефакт перестал работать. Сука! Я с разочарованием помассировал виски. Один из планов только что завернулся.

Ладно, попробуем другой подход. Уже вернулся на место и сел, как артефакт снова сработал. Тепло разлилось по ладони. Магический предмет ожил, засветился слабым пульсирующим огнём. Связь восстановилась, и по телу пробежала волна облегчения.