Двойник короля 16 (СИ) - Скабер Артемий

— Да, — шмыгнула носом Изольда, и в этом простом звуке слышалась застарелая боль. — Я видела, как воин становится быстрым и сильным, когда в него подселяют дух умершего, как духи разрывают целые армии джунгар. Шаманы тут имеют очень важную роль и влияют на политику, экономику. На всё…

Криво улыбнулся, ощущая, как новая информация встраивается в моё понимание реальности, раскрывая дополнительные грани и возможности. Ну а почему бы и нет? В этом мире я уже со стольким встретился, мало что может удивить. Вот, к примеру, гном-вампир. Тогда почему бы тут не быть… духам или призракам? Очередная странность в копилку этого места.

Вот только как их убивать? Этот вопрос сразу возник в моей прагматичной голове. Если есть существа, значит, должен быть способ с ними справиться. Магия льда? Огня? Или нужно что-то специфическое, какое-то ритуальное оружие, заклинание? Ладно, буду разбираться с проблемами по мере поступления.

Монголы так и не въехали в туман. Слышал, как они переговариваются на безопасном расстоянии, их голоса звучали приглушённо, с нотками суеверного страха.

Возникла идея, которая вызвала улыбку. Если уж так боятся духов, почему бы не использовать это? Немного театральности никогда не помешает, особенно когда имеешь дело с суеверными людьми.

Сосредоточился и начал формировать из пара фигуры, направляя энергию так, чтобы туман сгустился в определённых местах. Медленно, будто из ниоткуда, стали проявляться силуэты — высокие, смутно человекоподобные, с длинными конечностями и размытыми чертами лиц, в которых угадывались лишь глубокие провалы глаз.

Они словно плыли над землёй, то растворяясь, то вновь проявляясь в туманной дымке. Вышло, на мой взгляд, достаточно зловеще — фигуры, полупрозрачные и бесплотные, окружали нас, создавая иллюзию присутствия потусторонних сил.

Услышал, как хоровод коней начал отступать. Копыта нервно били по земле, а голоса всадников стали ещё тише, как будто они боялись привлечь внимание моих туманных созданий.

Спросил у Изольды, как сказать то, что нужно. Мне хотелось закрепить эффект, произведённый на монголов, и начать строить свою репутацию. Пусть думают, что владею силами, которых они боятся. Женщина перевела нужные слова, и я, повторяя за ней, старательно запоминал звучание и интонацию.

Выглянул из тумана и уставился на монголов, которые держались на расстоянии, сгрудившись плотной группой. Впереди на коне восседал Бат, его лицо застыло маской, а рука сжимала рукоять сабли до побелевших костяшек.

— Храбрые воины остаются? — уточнил я на их языке, стараясь произнести слова чётко и с вызовом. — Даже лошадь вам не добавила уверенности? Жаль…

Как же узкие глаза ещё прищурились, сузившись до едва различимых щёлочек. А для создания эффекта я махнул рукой, и туман тут же развеялся лёгкими клочьями на ветру.

Мои фигуры и всё, что я создал, тут же ушло в землю, растворяясь без следа. На лицах хозяев этой территории отразились удивление и шок. Щёлочки глаз начали расширяться. Некоторые из мужиков сделали защитные жесты, как будто отгоняя невидимое зло.

Пожал плечами с нарочитым безразличием и пошёл к Изольде, которая ждала меня с нечитаемым выражением лица. Только спустя пару минут нас нагнали монголы, держась на почтительном расстоянии. Смешков, улыбок стало сильно меньше. Теперь они держали поводья ещё крепче и сосредоточенно смотрели вперёд, избегая встречаться со мной взглядом.

Ещё час бега, потом они сбросили темп. И вот к нам подъехал Бат, что-то сказал.

— У тебя спросили, не шаман ли ты? — перевела мать перевёртышей, и в её голосе я уловил новые нотки — уважение.

Посмотрел на монгола, который задал этот вопрос, и улыбнулся. Пусть думают, что хотят. Иногда недосказанность эффективнее самого красноречивого ответа.

Продолжили шлёпать дальше по пыльной дороге. Солнце медленно клонилось к горизонту, окрашивая степь в золотистые тона. Чтобы проводить время с пользой, решил немного подучить местный язык. Запоминал сразу фразами или предложениями, и только то, что меня интересовало: приветствия, вопросы, команды, названия предметов — всё, что могло пригодиться в этой стране.

Тренировались прямо на бегу, спасибо мой хорошей памяти. Как мне сказали в прошлой жизни, это может быть у всех, просто нужна мотивация. В детстве ею стали розги. Очень мотивировало…

Была и ещё одна причина, почему я вдруг начал подучивать язык, — прошлый опыт в Османской империи. Там многие говорили на нашем наречии, да и сопровождение тоже было понимающее. А тут… Не хотелось рисковать и потом выражаться языком жестов и картинок на земле. Вдруг что-то случится. Зная свою удачливость, заложил это в план действий.

Незаметно пролетел день. Ноги гудели от усталости, спина ныла, а горло пересохло настолько, что каждый глоток слюны казался мучительным.

Небо на западе окрасилось в пурпурные и оранжевые тона, создавая фантастический пейзаж. Мы остановились на какой-то поляне, окружённой невысокими холмами. Место было выбрано явно неслучайно — защищённое от ветра, с небольшим ручьём неподалёку, идеальное для ночлега.

Монголы привязали лошадей к вбитым в землю колышкам и начали доставать поклажу из седельных сумок, двигаясь с отточенной эффективностью. Одни разбивали небольшие круглые шатры — юрты в миниатюре, растягивая ткань на деревянном каркасе. Другие собирали хворост для костров, третьи доставали котлы и мешки с провизией. В центре лагеря разожгли костёр. Языки пламени взметнулись вверх, бросая красноватые отблески на лица монголов, делая их похожими на бронзовые маски.

Воздух наполнился запахами горящего дерева, конского пота и чего-то пряного — они начали готовить пищу, бросая в котёл куски мяса и неизвестные мне коренья. Работа шла слаженно, без суеты и лишних слов. Каждый знал своё дело.

Тут же, без всяких церемоний, сели есть, расположившись вокруг костра. Еда у них была простой — вяленое мясо, какие-то лепёшки и горячий бульон, который передавали в деревянных чашах по кругу. Заметил, как они брали друг у друга кожаные фляги, делая по глотку и отдавая дальше. Судя по запаху, какой-то ферментированный напиток.

Как я и ожидал, помогать нам никто не собирался, да и интересоваться, где мы будем спать и что есть. После ужина у мужиков началась помывка в ручье. Мы с Изольдой сидели на дереве и наблюдали. Часть меня ещё ждала нападения или какого-то подвоха от этих ребят, но выглядело всё так, словно у них дела свои, а мы просто прибились к группе.

— Мужчина должен иметь с собой всё, — начала мать перевёртышей. — От того, где будет спать, чем мыться, и заканчивая едой. Это не проявление неуважения, а, скорее, наблюдение и анализ. У монголов многое оценивается внешне.

— Уже заметил, — улыбнулся я.

Когда мужики закончили мыльно-рыльные процедуры, поднялись и мы с Изольдой. Подошли к ручью, и первое, что я сделал — начал наполнять бадьи, которые оставил в пространственном кольце.

Вода! Вот, что я забыл взять с собой с запасом. Женщина в это время разделась до нижнего белья и начала мыться. Дал ей кусок мыла. Тут меня Изольда немного удивила: вода была ледяной, а она даже не морщилась.

Глянул. За нами наблюдали, послали двоих. Когда дамочка закончила плескаться, обтёрся и я. Оделись и вернулись к лагерю.

Достал палатку из пространственного кольца и разложил её немного в стороне от монгольского лагеря. Хорошую взял — и от дождя, и от ветра защитит. Сначала думал поставить две, в том числе отдельную для Изольды, но решил, что правильнее будет спать с ней. Не из-за каких-то романтических соображений, а чисто из практических — так проще контролировать ситуацию. Вдруг кто из монголов полезет к женщине, а она его сожрёт? С учётом того, как Изольда напрягается, весьма возможный исход. А дальше битва, трупы, и вот мы уже идём одни.

За вечером быстро пришла ночь, накрыв степь чернильной темнотой, пронизанной бесчисленными звёздами. И вообще как-то холодно стало, ветер усилился, пробирая до костей даже сквозь одежду.