Хозяин рубежа. Книга ll (СИ) - Глебов Виктор

— Господа, прошу садиться! — проговорил он на удивление зычным для своей комплекции голосом. — Время начинать.

В тот же миг в зал вошёл грузный мужчина лет пятидесяти, с проседью на висках и окладистой бородой. Одет он был в синий костюм и белую рубашку, воротничок которой беспощадно впивался в складки его жирной шеи. Маленькие глазки стремительно обежали присутствующих, чуть задержались на мне и скрылись за шторами век.

— Ваше превосходительство, мы готовы, — сообщил ему секретарь.

Так-так, значит, это и есть Назимов. Уверенные движения, прямая осанка. Человек, обладающий властью и наслаждающийся ею. Тот, кто рассчитывает вытрясти из меня взятку за прокладку железной дороги, и с кем мне придётся из-за этого серьёзно пободаться.

Губернатор прошёл вдоль стола и остановился перед креслом, поставленным во главе. Садиться не спешил. Положил руки на спинку из резного дуба, кивнул, выдержал паузу и сказал:

— Рад приветствовать, господа, на нашем очередном собрании. Вопросов накопилось много, так что мы тут сегодня надолго. Будут и обед, и ужин. Сейчас Михаил Алексеевич зачитает повестку дня, и начнём. Но прежде этого я рад сообщить, что в наших рядах пополнение, — при этих словах маленькие глазки губернатора буквально впились в моё лицо. — Родион Николаевич Львов, владелец участка ЗФ-36! Прошу встретить, как полагается.

Раздались аплодисменты. Пришлось встать и раскланяться.

— Благодарю, господа, благодарю. Счастлив быть среди вас.

Назимов наблюдал за мной, не моргая, пока я не сел на место.

— Что ж, давайте переходить к повестке, — проговорил он, грузно опускаясь в кресло. — Прошу, Михаил Алексеевич. Что там у нас сегодня по плану?

Глава 23

Как и говорил Лобанов, ничего особо интересного в повестке не значилось. Обсуждали планы развития губернии, утверждали траты, вносили предложения. Я даже малость заскучал. Но удивлён не был. В конце концов, реальная власть принадлежала губернатору, и задачи ему спускались сверху. Вертикаль никто не отменял, несмотря на дворянское самоуправление.

А вот во время перерыва на обед случилось кое-что интересное.

Как раз подали после лёгкого овощного салата с оливками и мягким сыром грибной суп, густой и острый, с жирной сметаной, когда Молчанов, усевшийся со мной за один стол, вдруг отложил ложку и уставился на меня. Сразу стало ясно, что помещик решил поднять тему псарни.

— Господин Львов, — заговорил он с полуулыбкой, которая мне совершенно не понравилась. — Вы упомянули, что хотели бы завести гармов. И не просто свору, а заняться разведением. Я вас верно понял?

Наши соседи по столу, а их было человек шесть, немедленно насторожились. Все разговоры стихли, и внимание присутствующих сосредоточилось на нас двоих. Похоже, Молчанов не случайно выбрал момент, когда рядом были свидетели. Так-так, что же ты задумал?

— Всё верно, Ярослав Карлович, — ответил я, зачерпывая суп ложкой. — И вы, помнится, ответили, что не желаете плодить конкурентов.

Молчанов кивнул.

— Так и есть. Но у меня имеется один недостаток. Я чертовски азартный человек. Кто меня хорошо знает, может подтвердить.

— Я вам и так верю.

— Хорошо. В общем, предлагаю пари. Ставлю племенную суку гарма. Что скажете?

— Зависит от того, в какую игру вы предлагаете сразиться.

Мой собеседник сложил пальцы домиком и послал мне загадочную улыбку.

— Уверен, вы слышали про гонки «Излом-2», — сказал он.

— Было дело.

— Ну, вот. Предлагаю вам в них поучаствовать. Если обгоните меня, собака ваша.

— А если нет?

Молчанов пожал плечами.

— Предлагайте ставку, господин Львов. Есть у вас что-нибудь соразмерное?

— Разве что деньги. Четыре миллиона. Кажется, это считается адекватной ценой.

Помещик брезгливо поморщился.

— Деньги мы все неплохие поднимаем. А сука гарма — товар почти уникальный.

— Чего же вы хотите? — прямо спросил я.

Если ответит, что предлагает в качестве ответной ставки убраться с Фронтира, то пошлю его к чертям. Даже несмотря на присутствие свидетелей. Явно же Молчанов выбрал такой момент, чтобы взять меня на «слабо». Думает, я не решусь отказаться от пари при других аристократах. И, надо сказать, отчасти он прав: среди дворян ценится лихость и смелость. Но это вовсе не значит, что я стану рисковать чем-то существенным, просто чтобы сыграть ему на руку.

— Решайте сами, — ответил Молчанов. — Я готов принять любую ставку.

А вот это интересно. Получается, ему главное втянуть меня в гонку. И при такой формулировке отказаться, конечно, трудно: окружающие точно воспримут это как трусость. И слухи разнесутся от этого стола в мгновение ока по всему Западному Фронтиру.

Я отложил ложку, чтобы показать серьёзность, которую приобрёл разговор. С физиономии моего собеседника не сходила хитрая улыбочка.

Очевидно, что у Молчанова, жаждущего от меня избавиться, ситуация сложилась не лучшая: вышка моя обзавелась силовым полем, и теперь диверсии ей не страшны. Да и темпы развития участка у меня здорово увеличились. Но железную дорогу соседу ой как хочется. И участие в гонке даёт ему шанс устранить меня с дороги. Ведь во время неё случиться может всякое.

— Итак, господин Львов, — нетерпеливо проговорил Молчанов, глядя мне в глаза. — Насколько вы хотите псарню?

Ха! Вопрос — насколько тебе нужно, чтобы я согласился поучаствовать в гонке.

— Увы, у меня нет ничего равноценного вашей суке, — сказал я холодно, чтобы он решил, что я вот-вот соскочу. — А предлагать ерунду считаю просто неправильным.

Молчанов дёрнулся. Понял, что упускает шанс. Ну, и кто теперь рыбак?

— Ладно, чёрт с ним! — проговорил он быстро. — Пусть будут деньги. Пять миллионов. Согласны?

Я сделал вид, что раздумываю. Теперь уже все за столом затихли, увлечённые нашей беседой.

И вдруг заговорил один из помещиков. Мы с ним знакомы не были, и, садясь за стол, он не представился.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, господа, но полагаю, будет честным, если господин Львов сможет оценить то, во что собирается вписаться, в полной мере.

При этом он вперил тяжёлый взгляд в Молчанова. Тот немедленно смутился. И в то же время было заметно, что в его глазах мелькнула злоба.

— Вы правы, Анатолий Дмитриевич, — нехотя процедил он. — Никто здесь не собирается обманывать господина Львова.

— Мне бы это и в голову не пришло, — проговорил мужик и тут же повернулся ко мне. — Кажется, вы не совсем представляете, как именно проходят гонки «Излом-2», — сказал он. — И что для участия в них требуется особый автомобиль. Не то, чтобы имелись какие-то жёсткие требования, но на обычной машине там просто нечего делать.

— Особый? — проговорил я. — Нет, этого я не знал.

— Так и есть, — быстро вставил Молчанов. — Я был уверен, что вы в курсе.

Чёрта с два! Гадёныш намеревался меня развести.

— Меня зовут Анатолий Елисеев, — представился мужик, протягивая мне руку. — Мы не были знакомы.

— Родион Львов.

— Кажется, я вам должен, — проговорил Елисеев со значением, глядя мне в глаза.

Точно! Это ведь его сына я избавил от Чёрной летаргии. Похоже, помещик нарочно уселся со мной за один столик — присмотреться решил.

— Если вы так считаете, — ответил я.

— Считаю. Надеюсь, вы примете в качестве благодарности чертёж автомобиля. С возможностью внесения доработок.

При этих словах Молчанов только что на стуле не подпрыгнул. Под кожей на лице заходили желваки. Да, совсем не такого он ожидал, когда пытался втянуть меня в гонку.

— С удовольствием, — ответил я Елисееву. — Вы участвовали «Изломе-2»?

— Мой сын участвовал. Младший. Царствие ему небесное. С тех пор, как он погиб в этом нелепом развлечении чертёж ни разу не пригодился. И ещё вам понадобится высокооктановое топливо. У меня есть, и я готов с вами поделиться. Мы ведь за честное пари, не так ли? — добавил он, взглянув на Молчанова.