Танцор Ветра. Том 2 (СИ) - Зайцев Константин

— Господин. Он очень опасен, чуть не убил одного из наших новичков. — Начал было один из копейщиков, стоящих за моей спиной, но ответом ему было лишь презрительное хмыканье.

— Свободны. Я по твоему похож на новичка? — И бывший легионер хрустнул своими здоровенными кулаками. Уверен ему не привыкать участвовать в кулачных боях. Слишком уж подозрительно стесаны костяшки.

— Конечно нет, простите господин.

Стоило за моей спиной закрыться двери, как бывший смертник обратился ко мне:

— Смотри на меня. Я задаю вопросы — ты отвечаешь. Соврешь сломаю палец. Второй раз руку. На третий отдам духам. Понял? — Внутри меня зрела уверенность, что он не шутит. Так что придется думать прежде чем отвечать.

— Да, старший. — Я слегка поклонился, но не так как принято в нашей традиции, а среди свободных людей Предела. Ответом мне была чуть дернувшаяся бровь.

— Отлично. Вопрос первый почему искалечил стражника?

— Он решил, что из меня можно сделать пример и показать насколько он крут. Захотел, чтобы я слизывал его плевок. У него есть власть меня наказывать за проступки, но нет права унижать. Так что у меня попросту не хватило терпения простить его за глупость и мои руки действовали раньше головы. Дубинка, которой он меня ударил оказалась у него во рту, засунутая по самую глотку. — Ответом мне была неожиданная реакция — смех. Смотритель смеялся будто я рассказал ему веселую шутку. Хотя для бывшего висельника это действительно была шутка.

— Так ты с характером. Это хорошо. Тогда сможешь выжить в этом аду.

— Следующий вопрос. За что ты тут?

— Не знаю. — Левая бровь лысого поползла вверх, но он промолчал ожидая дальнейшего рассказа и я продолжил. — Правда не знаю. Меня арестовали по личному приказу генерал-губернатора, по крайне мере так сказал начальник стражи, который меня арестовывал с усиленным отрядом.

— Ты настолько опасен?

— Я убил жреца культистов искажения и несколько его прислужников. — Левый уголок рта смотрителя дернулся будто его ужалило насекомое. Те кто служит у Предела знают, что такое искажение и как опасны его жрецы.

— Вижу что ты говоришь правду. Жрать хочешь? — После моих слов о культистах его настроение изменилось.

— Не откажусь.

— Идем, нам все равно придется ждать Чанга, который тебя сюда направил.

— Могу я узнать почему тут нет охраны?

— Потому что все они возле шахт, а здесь хватает меня одного. Да и жрать я люблю не в компании их унылых рож.

Мне досталась большая кружка кислейшего вина из тех, что я когда-либо пробовал, но тут я был рад даже такому. И миска свежего, вкусного риса с жареными овощами и безумно вкусная свинина. Я ел медленно. Неторопливо. Как человек, знающий цену каждому куску. Свинина была жирной, хорошо поджаренной на углях, с хрустящей корочкой.

Смотритель смотрел на меня не мигая. А потом попросил.

— Расскажи, как они сдыхали. Те, искаженные. Те, кто перешел грань. — По спине словно пробежала молния, а я почувствовал тень шанса на лучшую жизнь.

Я проглотил кусок мяса и вытер рот тыльной стороной ладони и начал рассказывать смакуя кровавые подробности:

— Одному я сломал ноги, а потом пробил грудную клетку и вырвал его гнилое сердце. Оно еще билось на моей ладони когда я его раздавил.

Смотритель закрыл глаза. Его веки дрогнули. Пальцы сжались на кружке так, что пальцы побелели. Он задышал чаще. Создавалось впечатление, что он проживал эту сцену вместе со мной. И убивать искаженных ему очень нравилось.

— А другие? — прохрипел он, чуть склоняя голову. — Что с остальными?

— Я хорош с ножами. Очень хорош. Часть умерла быстро, у меня не было возможности насладиться их мучениями. — Из его рта вырвался разочарованный рык. — Но вот их жрец. — Вспомнил свою схватку с Фушэ. Этой подлой тварью. — Я рвал его на куски, он изменялся и мне приходилось резать его снова и снова пока на его костях не осталось мяса. Его череп треснул под моими ударами. Эта мразь заплатила за смерть моего наставника.

— Ха… — хриплый звук вырвался из горла смотрителя. Он улыбнулся. Злобной, хищной улыбкой. Он радовался их страданиям, пусть даже и не видел их лично. — Превосходно.

Он взял свою кружку. Его пальцы покрытые шрамами и ожогами, чуть дрожали от напряжения. Он поднял ее и посмотрел на меня:

— Знаешь, парень… Среди тех кто прошел Предел есть традиция. Мы пьем. За каждого ублюдка заигравшегося с изнанкой, что отправился на корм червям. За каждого культиста, что получил свое.

Он поднял кружку выше и его голос стал жестче:

— А еще мы пьем за тех, кто вырезает гниль из этого мира. Кто отдает свои жизни, чтобы люди спали спокойно.

Я поднял свою, не отводя взгляда:

— За тех, кто не забыл, что значит быть человеком.

Мы выпили. Вино было отвратительным. Но тост — правильным. В этот момент я понял: у этого человека не было ни семьи, ни веры, ни надежды. Только одна святая страсть — ненавидеть и убивать искаженных. И, возможно, в этой тюрьме у меня появился кто-то кому я могу хоть немного доверять. Хотя бы в эту минуту.

Было видно, что сейчас, на эмоциях, он готов воспринимать меня равным и я этим воспользовался.

Наука наставника пошла мне впрок. Больше всего люди любят рассказывать о себе и если ты умеешь слушать, то можешь узнать очень многое.

Мой визави загремел в тюрьму за убийство и разбой, еще когда был совсем юнцом. Тогда империя остро нуждалась в свежем мясе, что будет отдавать свои жизни защищая покой граждан. Так что таким как он дали шанс искупить вину не только кровью, но и службой.

Он был хорош в бою как один на один, так и в свалке где каждый сражается сам за себя. Когда его пытались арестовать он серьезно ранил нескольких бойцов и лишь приказ командира патруля сохранил ему жизнь. Суд был быстр и гуманен. Ему дали выбор каторга или предел.

Он выбрал Предел.

Он сражался и убивал. Сначала по приказу, потом по инерции. А потом — по зову. Он видел слишком много грязи и дерьма, но именно на землях Предела он обрел смысл. Осознал, что теперь делает нечто нужное. Каждая смерть культиста, искаженной твари или демона приносила ему радость и облегчение.

Его заметили. Дом Цуй Бо или как его еще называют дом Изумрудного Кедра приняли его в свои ряды. Конечно же не в семью, но на его одеждах красовался знак дома, как символ того, что он один из его верных слуг.

Он отслужил полный срок — двадцать пять лет. И когда он вернулся, дом Изумрудного Кедра дал ему последнее задание — не как солдату, но как доверенному. Провал. Заброшенная, опасная шахта, которая таит в себе живой нефрит. Материал, что используется в ритуальных печатях, хранилищах эссенции и оружии.

Дом заключил соглашение на ее разработку с канцелярией генерал-губернатора Облачного города и поставил Фанга смотрителем. Чтобы он навел там порядок. Теперь он тут уже больше десяти лет. Он царь и бог в этих тоннелях. Его слово — закон, но только в Пределе. Тюрьма не в его власти как и заключенные, что попадают сюда по договоренности с надзирателями тюрьмы.

Фанг готов был мне помочь. На моих руках кровь искаженных, а значит мы говорим на одном языке и делаем одно дело. Но даже он не всесилен.

Мне придется работать и добывать нефрит. Таков закон этого места.

— Твоя история дурно пахнет, парень. — Сказал он после того как я еще раз рассказал как меня арестовывают.

— Фэн Лао.

— Твоя история очень дурно пахнет, брат Лао.

— Гораздо дурнее чем ты думаешь, брат Фанг. — Раздался холодный голос командира стражников. — У нас мало времени.

— О чем ты, Чанг?

— Парень нужен Первому советнику. Поступил заказ, чтобы его проучили. Серьезно проучили.

— И ты решил спрятать его у меня?

— Да, брат Фанг. — Я непонимающе переводил взгляд с одного на другого. Эти двое общались так словно они были давними друзьями, а потом до меня дошло. Они знакомы еще с предела.

— Хорошая мысль, но больше трех дней даже ты его не отправишь иначе будет слишком подозрительно. Ты поэтому не отправил его в водопад, а сразу сюда. Чтобы я заподозрил неладное?