Сопротивление (СИ) - Осадчук Алексей

Я видел на лице Аделины ликование. Наконец-то она смогла высказать все, что накопилось у нее на душе.

Ален вздрогнул и, слегка раскрыв рот, изумленно взглянул на меня. А вот Исабель поморщилась.

— Кузен, это все правда? — спросил бледный Ален. — Я был всего лишь заложником?

— Для меня — нет, — спокойно ответил я. — Но для нее — да.

Кивнул я в сторону его матери.

— Ведь она единственная верила в то, что я могу нанести тебе вред. Поэтому и сидела все это время тихо в обители Пресветлой.

— Но почему? — озадаченно переводя взгляд, то на меня, то на мать, спросил Ален. — Зачем было запирать матушку в том ужасном месте?

— Сами расскажете, тетушка? — невозмутимо спросил я у Аделины, но та, сверля меня взглядом, лишь заскрипела зубами. — Так я и думал. Тогда придется мне…

— Твоя мать неоднократно пыталась убить Макса, — опередила меня Исабель. От ее слов парень вздрогнул и перевел вопрошающий взгляд на Аделину. — Сперва она заплатила бретеру, который чуть было не прикончил твоего кузена на дуэли еще в Абвиле.

— Де Ламар? — глаза Алена расширились. Ему была известна та история об интрижке Макса с Вивьен Леруа. Просто в ее урезанном варианте.

— Да, — кивнула Исабель. — А потом, когда Макс победил де Ламара на дуэли, твоя мать пошла дальше. Она заключила контракт с гильдией убийц. Помнишь казнь вервольфов и всех связанных с ними людей пару лет назад?

Ален машинально кивнул. Его лоб пересекла тонкая морщина. В расширенных глазах плескалось неверие.

— Если бы не Макс, наша семья тоже пострадала бы. Но он выдвинул условие: твоя мать должна была отправиться в обитель Пресветлой, и тогда он делает так, что наше имя исчезает из списков королевских обвинителей. А чтобы Аделина не продолжила вредить Максу, ты переехал в его замок. Согласись, это лучше, чем пытки и виселица, а потом конфискация всего имущества семьи за связь с проклятыми оборотнями-убийцами.

Ален медленно опустился на стул и невидящим взглядом уставился в пол. А потом он поднял голову и посмотрел с надеждой на меня:

— Но ведь ты потом не пытался вредить нашей семье?

— Семье — нет, — покачал головой я и заметил, как расширяются глаза Исабель, а тонкий рот Аделины растягивается в торжествующей улыбке.

— Я же говорила! — закричала она. — Это он! Это все он! Наш отец предупреждал меня, когда приезжал в обитель! Он был уверен, что тот поджог в порту — это дело рук этого негодяя! Но доказать ничего не мог…

— Пожалуйста, скажи, что это неправда, — подалась вперед Исабель. Ее черты лица заострились. Она была похожа на хищную птицу, приготовившуюся к атаке. — Продажа товара, сгоревшего в ту ночь, могла спасти нас и нашу репутацию!

Ален лишь молча качал головой, его губы еле шевелились, но я разобрал каждое слово:

— Не верю… Ты не мог так с нами поступить…

Я же молча поднялся со своего места и, достав из внутреннего кармана камзола свиток, положил его на стол.

— Что это? — спросила Исабель, прищурившись.

— Взгляните, — кивнул я. — Это список товаров, что были на борту кораблей торгового дома «Легран и сыновья», и которые должны были отправиться на юг Вестонии.

— Я была права! — ликовала Аделина, в уголках ее пересохших губ появилась белая пена. — А вы мне не верили! Это все он! Он всегда был нам чужим! Я это знаю! Мне об этом сказала сестра Маргарита! А потом — и отец!

В следующее мгновение тело Аделины Бошар начало бить в конвульсиях. Глаза закатились, и она безвольной куклой начала оседать на стуле. Ален, возмужавший за последний год, легко подхватив мать на руки, бережно перенес ее на диван. Судя по тому, как спокойно он реагировал на обморок матери, подобный приступ не был для него сюрпризом.

Исабель так и вообще проигнорировала представление, устроенное сестрой. Она полностью сосредоточилась на чтении документа. По мере того, как ее взгляд скользил по строчкам, ее глаза расширялись, а брови постепенно сходились над переносицей.

Дочитав где-то до середины, Исабель подняла на меня взгляд. В ее глазах плескался страх.

— Это какая-то ошибка, — пересохшим горлом прохрипела она. — На кораблях должен был быть другой товар.

— Вы уверены? — спросил я. — Вы видели его собственными глазами?

— Нет, — покачала головой Исабель. — В тот день меня не было в порту. Отец сам следил за погрузкой. Он хотел лично проконтролировать все…

К нам подошел Ален и взял из рук Исабель список. Пробежавшись по нему глазами, он недоуменно произнес:

— Что это?

— Это? — кивнул я на список и взглянул на Исабель. — Это ингредиенты, добытые в Тени, которые Паскаль Легран собирался доставить в Астландию. Другими словами, это контрабанда, в случае обнаружения которой Паскалю Леграну и всему его семейству грозила смертная казнь. Не самая приятная, кстати. Всех сварили бы заживо в кипящем масле.

Родственники непроизвольно вздрогнули и, кажется, еще больше побледнели.

— Значит, тот пожар — твоих рук дело? — спросила Исабель, она довольно быстро вернула себе самообладание.

— Да, — кивнул я. — Мне сообщили о контрабанде вовремя. Мои люди успели разгрузить корабли и сжечь их. Как раз представился удобный случай. Так сказать, убил одним выстрелом несколько зайцев.

— Склады и притоны Барона — тоже твоя работа? — брови Исабель поползли вверх.

— О, тетушка, вам известен сей персонаж?

— Слышала краем уха, — пожала плечами Исабель. — Но почему?

— Дело в том, что сей ныне покойный Барон, — начал я, — рекрутировал всяких подонков и мразей в летучие отряды, которые вырезали купеческие караваны и простых путников на территории Бергонии. Об этих отрядах, действующих под моим знаменем, вы уже наверняка слышали.

Глаза Исабель расширились. Ален тоже слушал не дыша.

— По вашим взглядам вижу, что слышали, — продолжил я. — Забегая немного вперед, хочу сказать, что все те мерзавцы уже мертвы. Осталось покончить с организаторами. Но для вашей же безопасности, их имен я вам не буду называть. Скажу лишь, что покойный Паскаль Легран тоже был замешан в этих преступлениях. Экипировка этих отрядов была за его счет. Наверняка, тетушка, вам попадались странные счета на имя некоего Пьера Жермери. Это глава небольшого торгового дома, что торговал конской сбруей и доспехами. Помимо всего прочего, сей Пьер Жермери был кузеном Барона, о котором вы упомянули ранее. Почему был? Потому что его лавка, а также сам Пьер Жермери и еще двое его партнеров сгорели в тот же день, что и флот вашего отца.

Исабель тихо охнула и медленно опустилась на стул. Похоже, ей попадались те бумаги. Она потерла лицо ладонями, пытаясь прийти в себя. Затем она подняла голову и спросила слегка дрожащим голосом:

— Значит, все, что произошло с нами, наше разорение и позор — это твоя месть отцу?

Она хотела еще что-то сказать, но дверь отворилась, и в проеме появилась голова моего частного поверенного.

— О, мсье Шаброль! — произнес я. — Вы как раз вовремя! Проходите. Как все прошло?

— Как говорят у нас юристов: без единой кляксы! — улыбнулся мэтр Шаброль, приблизившись к нам. — Все кредиторы торгового дома «Легран и сыновья» остались довольны и благодарят ваше сиятельство.

— Очень хорошо, — кивнул я. — Доставайте.

Мой частный поверенный поставил на стул свой саквояж и под изумленными взглядами Исабель и Алена начал доставать из него пачки долговых расписок и векселей, перемотанные бечевками.

— Что это? — прошептал Ален.

— Это, мой дорогой кузен, — произнес я, хлопая его по плечу, — торговый дом «Легран и сыновья», которым ты будешь управлять после того, как наша тетя обучит тебя всем премудростям.

Я взглянул на сидевшую на стуле Исабель и впервые увидел в ее глазах слезы. Этой умной женщине обо всем произошедшем объяснять по два раза не было нужды.

— Дорогая тетушка, — произнес я, протягивая ей свой платок. — Полагаю, мы теперь можем позвать мэтра Ньери, чтобы он засвидетельствовал вступление Алена Леграна в наследство. А потом вы объясните, почему меня сегодня несколько раз назвали чужаком?