Хозяин антимагии 5 (СИ) - Базаров Миф

Старый литейщик, несмотря на свои годы, выглядел бодрым, хотя была заметна лёгкая грусть человека, постепенно передающего бразды правления.

— Коля справляется, — говорил Пётр, разливая по кружкам ароматный чай, в котором угадывались нотки смородинового листа и полевых трав. — Энергии у него хоть отбавляй! Носится по цехам, всё успевает, новые идеи предлагает. А я вот… Без дела сидеть не могу, душа не на месте. Так, подсказываю по мелочи, а сам сижу тут, чтобы под ногами у него не путаться.

— Главное, чтобы здоровье позволяло, Пётр Арсеньевич, — заметил я, с наслаждением делая первый глоток обжигающего напитка. — Опыт ваш бесценен.

— Здоровье-то ничего, — отмахнулся мужчина, присаживаясь в кресло, которое с лёгким скрипом приняло его вес. — И дела, слава богу, идут хорошо. Выпуск рельсов увеличили ещё на треть. Новые локомотивы сходят с линии почти каждый месяц. Вагонов в достатке. Инфраструктура позволяет, мы постоянно расширяемся. Думаю, как только магистральные пути достроим, можно будет всерьёз заняться перепрофилированием части мощностей.

— На воздушные суда? — уловил я направление его мыслей.

— А почему бы и нет? — Бадаев посмотрел на меня с хитрой усмешкой. — Вместительные, между мирами шустро должны ходить, от наземных тварей не пострадают. Да и запас цветных металлов в нашем секторе приличный. Сырьё для строительства есть.

— Неужто Цеппелин тебя своими рассказами о небесах околдовал? — пошутил я.

Старый литейщик рассмеялся, и его лицо покрылось сеточкой морщин.

— Меня, барин, словами не подкупишь. Я факты уважаю. А факты говорят, что будущее дальних колоний за небом. И ты это прекрасно понимаешь, раз собрал такую команду.

Я покачал головой, глядя на этого седовласого труженика, чья проницательность со временем становилась только больше.

— Пётр Арсеньевич, успех любого дела, даже такого сложного, как покорение неба, всегда зиждется на надёжном тыле. На тех, кто обеспечивает прочный фундамент. Для рода Пестовых такой опорой вот уже много лет служит ваша семья.

Старый вассал отвёл взгляд, с непривычной сентиментальностью разглядывая узор на кружке. В его глазах блеснула влага, которую он тут же смахнул грубоватым движением руки.

— Ну что вы, барин… — пробормотал мужчина, и голос его на мгновение дрогнул. — Мы… я и мои сыновья будем стараться. Всегда. Пока силы есть.

В кабинете повисла короткая тёплая пауза, после которой я, чтобы сменить тему, спросил:

— Кстати, как Сергей?

— Да он в последние полгода только и делал, что расширением цехов да вагоностроительного производства занимался, — оживился мужчина. — Горит на работе, прямо как я в молодости.

— Людей хватает? Не испытываем кадрового голода?

— С людьми сейчас туговато по всей империи, но у нас-то полный порядок! — с нескрываемой гордостью ответил Бадаев.

Его палец принялся выбивать на столе перечисление:

— Во-первых, зарплата у нас высокая, платим исправно. Во-вторых, школа для детей рабочих — бесплатная. В-третьих, своё жильё в охраняемом посёлке, рукой подать до фабрики. Кому охота в городе в бараках ютиться, когда тут свои овощи с огорода и баня по субботам? Очередь из желающих к нам устроиться.

— Небось, ещё и собеседование проводите? — усмехнулся я.

— А то, — Бадаев-старший расплылся в довольной улыбке.

Я кивнул, удовлетворённый услышанным. Социальная стабильность и лучшие кадры были не менее важны, чем производственные показатели.

— Это хорошо. А где сейчас Сергей? Не видел я его.

Пётр Бадаев усмехнулся.

— А Серёга-то… Он у меня, можно сказать, с ума сошёл с вашей этой экспедицией. Последние дни только о ней и говорит. Готовится, снаряжение проверяет. Думаю, где-то на складах пропадает. Чует моё сердце, рвётся он в путь вместе с вами.

В разговор лёгким стуком в дверь вмешался Ефим Черепанов.

— Пётр Арсеньевич, Кирилл Павлович… Прерву вас ненадолго.

— Готово? — прищурив один глаз, просил Бадаев.

Инженер довольно кивнул.

— Что готово? — переспросил я.

Мужчины переглянулись, а потом Черепанов, почесав подбородок, сказал:

— Сюрприз готов. Пойдёмте.

Мы вышли из кабинета и направились к тупиковой ветке у вагоностроительного завода. Там стоял невзрачный с виду почтовый вагон. Я с недоумением посмотрел на инженеров.

— Отдельный почтовый вагон? Зачем? У меня итак…

Мои слова замерли на губах, когда Черепанов с гордостью распахнул массивную дверь. Внутри, вместо ожидаемых полок с корреспонденцией, я увидел идеально обустроенное пространство. По центру на специальных креплениях стоял мой «Волго-Балт», а вдоль стен располагались верстаки с инструментами, заправочные устройства, даже немного запчастей. Настоящая мобильная мастерская!

— Мы подумали, — пояснил Черепанов, — что возить ваш автомобиль в грузовом вагоне, пристёгнутом к пассажирскому составу, и неудобно, и привлекает лишнее внимание. А почтовый вагон — он свой в доску, никого не удивляет. И проблем с логистикой нет.

Я оценил гениальность этой простой идеи. Это было элегантное решение, снимающее массу головных болей.

— Браво, Ефим Алексеевич! Браво, Пётр Арсеньевич! — искренне восхитился я. — Отличная работа.

Мужчины переглянулись с явным удовлетворением.

К вечеру, как и было обещано, всё оказалось готово к отправлению.

Грузовой состав, из-за занимавшего три платформы дирижабля, походил на гигантскую приземистую улитку, готовую начать неспешный путь по стальным рельсам.

Впереди пыхтел и дышал паром могучий локомотив, за ним прицеплены технические вагоны с оборудованием, а потом платформы с дирижаблем, далее пассажирский и мой личный вагон, замыкал состав новенький почтовый.

Мотя, мой верный спутник, уже обжил столик посередине гостиной и с важным видом умывался, явно довольный, что мы вновь отправляемся в путь.

С лёгким, почти незаметным толчком состав плавно тронулся с места, и за окном поплыли назад огни станционных построек.

Вскоре в гостиной собралась небольшая команда будущей экспедиции: я, Цеппелин, Мирослава, Виталий Кучумов, Сергей Бадаев и Евгений Павлов, назначенный мной руководителем этой рискованной вылазки.

Разговор, начавшись с общих впечатлений от отправления, быстро и неизбежно перешёл к дирижаблю.

— Кирилл, вы просто обязаны взглянуть на итоговые расчёты! — с жаром воскликнул Цеппелин.

Он с ловкостью фокусника расстелил на столе рулон детальных чертежей, едва не задев при этом Мотю. Тот недовольно фыркнул и пересел подальше.

— Итак, смотрите, — Фердинанд указкой обвёл контур сигарообразного корпуса. — Длина — пятьдесят четыре метра от носа до кормы. Это оптимальный баланс между манёвренностью и внутренним объёмом.

— Внутренним объёмом для чего? — уточнил я, вглядываясь в схему переборок и отсеков.

— Экипаж минимальный: два пилота, они же штурманы, плюс два стрелка для обслуживания оборонительных позиций, — чётко, как по уставу, отчеканил Павлов, подходя ближе и указывая на схему. — Но пассажировместимость до десяти человек. Это с запасом для наших нужд и для возможных… находок.

— И это при том, что тип конструкции жёсткий, граф! — продолжил Цеппелин, с гордостью постучав пальцем по изображению ажурного каркаса. — Не эта тряпичная дутик-конструкция, а полноценный корабль! Над чертежами несущего каркаса с нами работал Ефим Алексеевич, а над рецептурой лёгких сплавов трудился уважаемый Пётр Бадаев. А обшивка… — он сделал драматическую паузу, — не простая ткань, а магически обработанная. Прочнейшая и легчайшая. Её не пробьёт шквал мелких камней или когти некрупной летучей твари.

— Силовая установка — комбинированная, — вступила в разговор Мирослава, её тонкий палец лёг на схему силовых отсеков. — Подъёмная сила обеспечивается связкой воздушных артефактов, вшитых в верхние секции обшивки. А для горизонтального хода мы используем двигатели внутреннего сгорания. Это экономичнее и надёжнее в долгом полёте, чем постоянная трата магической энергии. Хотя, — девушка многозначительно посмотрела на меня, — в критической ситуации можно задействовать и магические ускорители. Резерв есть.