Ашер 6 (СИ) - Шиленко Сергей

— До сих пор не въеду, на кой ляд нужен этот металл, — пробормотал я, разглядывая блестящие обломки. — Что он, демонов приманивает? Души у них тырит? Обычных птичек в каких-то демонических прародителей превращает? Или все сразу, оптом?

— Уверен, посол Кларк тебе про это дело подробнее расскажет, когда вы с ним на остров Синапсид махнете, — хитро улыбнулся Байрон. Он осторожно подцепил опустевшим флаконом небольшой кусочек металла с пола. — Вот, держи. Передашь ему при встрече.

— Да ты же знаешь, я ему подыграл, чтобы он отстал, — буркнул я, принимая закупоренный флакон и убирая его в карман. — Тем более, как только его лихорадка отпустит, он про этот Синапсид и не вспомнит.

— А я бы на твоем месте не торопился отмахиваться от такого предложения, — нравоучительно заметил Байрон. Мы наконец выбрались из этой вонючей лаборатории и зашагали по лабиринтам коридоров обратно, к горячим источникам. — В конце концов, Кларк приветствовал тебя традиционным поклоном. А это у знатных рептилий, знаешь ли, знак большого уважения и доверия. Кое-что да значит.

— Это ты про те его кивки в сторону моих плеч? — уточнил я, припоминая, как посол как-то странно дергал головой в мою сторону. Больше ничего похожего на приветствие я за ним не заметил. И тут до меня дошло остальное. — Погоди-ка… «знатные рептилии»?

— Посол Кларк — младший брат главного претендента на пост Лорда Ашера острова Синапсид, — как бы между делом сообщил Байрон, обернувшись ко мне через плечо. — У этих рептилий глаза расположены широко, почти по бокам головы. Так вот, при таком поклоне они на какое-то время теряют тебя из виду, образуется слепая зона. Этот жест означает, что Кларк тебе безоговорочно доверяет. Настолько, что не боится за свою шкуру рядом с тобой. Раньше, до того как Синапсид раскололся на два лагеря, высокопоставленных ящеров именно так и приканчивали. Ловили момент в слепой зоне.

— Так, если брат Кларка только претендент, то кто же сейчас там Лорд Ашер? — спросил я, когда мы снова вышли в коридор.

— Их отец. Он уже давно и серьезно болен, — ответил Байрон. — Старший брат Кларка уже больше десяти сезонов фактически рулит Синапсидом, отец там правитель чисто для галочки. А сам Кларк взял на себя роль посла — это, между прочим, должность для избранных. Рептилии — народец по своей природе очень подозрительный. У них там свои заморочки, культурные обычаи, ритуалы, и они чужаков на свои земли пускают крайне неохотно, если вообще пускают.

— Ну вот, тем более мне там делать нечего, — слабо возразил я, хотя, признаться, возможность сунуть нос на другие острова архипелага меня здорово интриговала.

Прямо зудело, как интриговала.

— Твое право отказаться, если не хочешь, — пожал плечами Байрон. Мы как раз вернулись в зал с источниками. Вода в бассейнах все еще пузырилась, но теперь они больше напоминали безобидные джакузи, а не котлы, в которых можно было свариться заживо. — Однако многие, включая того самого советника с Синапсида и двух его жен, видели, какую выдержку ты показал, когда продержал щит дольше всех на той церемонии с десятиной.

— И к чему ты клонишь? — меня уже начинало злить, что он опять вокруг да около ходит и явно чего-то недоговаривает, какую-то важную деталь.

— Рептилии — народ приземленный, они ценят такие штуки, как сила и мужество. Поэтому они с радостью примут тебя на своем острове, — он невинно так улыбнулся, но я на него посмотрел в упор.

— Почему у меня такое чувство, что ты опять темнишь? — спросил я Байрона, подозрительно сощурившись. — Вечно ты так! Наобещаешь золотые горы ответов, а сам…

— Знаю, знаю, — усмехнулся Байрон и поднял руки, мол, сдаюсь. — Мне и самому давно пора тебе многое растолковать, но бывшее поместье Алека Свана с его кодлой шпионов-прихвостней — не самое подходящее для этого место.

Он оглядел эти жутковатые подземные коридоры и многозначительно так на меня посмотрел — мол, и у стен есть уши. Я и сам покосился на потолок. Меня не отпускало паршивое чувство, что за нами могут подглядывать, и расслабиться хоть на секунду не получалось.

Даже если мы и вправду перебили всех тех тварей, которых наплодил Сван, кто даст гарантию, что где-то не затаились еще какие-нибудь его сюрпризы?

— Ладно, твоя взяла, молчи. Но только на этот раз, — нехотя уступил я. — И то лишь потому, что мы тут недавно с Сетом наткнулись на еще одну какую-то живность, обитающую в подвалах этого гостеприимного домика.

— Серьезно? — удивился Байрон.

Мы как раз карабкались по какой-то бесконечной лестнице, ведущей из этих термальных пещер наверх.

— Ага. Я поначалу даже понадеялся, что она охраняет вторую половину той… штуковины, которую ты мне дал, — уклончиво ответил я. — Кстати, ее мы так и не откопали.

— Черт побери, — досадливо фыркнул он. — И что же это… существо охраняло?

— Какую-то непонятную хреновину на платформе. По-моему, она работает по принципу электрода, — поделился я своими соображениями.

— Электрод? — переспросил Байрон. — Это что, какая-то машина?

— Да нет, электрод — это такая фиговина… как бы тебе на пальцах объяснить… — я на пару секунд завис, подбирая слова. — В общем, это то, что хорошо проводит энергию.

Задачка, конечно, та еще — втолковать про электричество человеку, который о нем и слыхом не слыхивал, особенно когда сам в этом невеликий спец.

— Хм… то есть, ты думаешь, это существо охраняло источник этой самой энергии? — протянул он задумчиво.

— Может быть. Только вот чего бы оно там ни охраняло, самого этого источника там не оказалось, — ответил я, пока мы одолевали последние ступеньки. — Слушай, а ты не в курсе, есть на острове что-нибудь, что может энергию генерировать? Ну, типа как эти ваши светящиеся камни.

— Эти камни сами по себе — источники энергии, но они, как правило, только себя и обеспечивают. Чтобы питать что-то еще, камень должен быть огроменным, — ответил Байрон. — А этот твой электрод большой был?

— Да не особо, — ответил я, припоминая тот небольшой рычаг с какой-то клешней на конце. — Чем бы этот источник ни был, я бы его спокойно в руках унес. Так что на твое описание громадных камней это не тянет.

— Точно не тянет, — фыркнул он. — Камни, которые генерят энергию не только для себя, частенько бывают размером с хороший такой дом. А то, что ты описываешь, меня очень даже заинтересовало. Надо будет порыться в источниках, поискать информацию.

— А как думаешь, это может быть как-то связано с тем мутным сплавом? — спросил я, когда мы наконец выбрались в просторный холл поместья.

— Все может быть, — кивнул Байрон, взъерошив свою львиную гриву. — Глупо было с моей стороны упускать из виду такую связь. Это ты верно подметил, дружище.

— Стараюсь, — улыбнулся я, когда он дружески хлопнул меня по плечу. Но тут лицо Байрона стало каким-то непривычно серьезным, и моя улыбка как-то сама собой сползла.

— Мне очень не понравилось видеть тебя тогда… ну, на волосок от гибели, — сказал он, и от его тяжелого взгляда мне вдруг стало не по себе, захотелось как-то неловко потоптаться на месте. Будто это я виноват, что меня чуть на тот свет не отправили.

— Я и не знал, что ты это видел… — немного растерянно пробормотал я. — Но сейчас-то я в полном порядке, честное слово.

— Так постарайся, чтобы так и оставалось, — серьезно сказал он, а потом сделал то, чего я никак не ожидал. Резко притянул меня к себе и крепко, по-мужски, обнял. Чисто по-дружески, конечно. Когда он отстранился, на его лице уже снова играла привычная добродушная улыбка. — В тот день я думал, что Кларка больше не увижу, а потом примчался помочь тебе и застал тебя почти бездыханным у того отравленного пруда. Я по-настоящему рад, что мне повезло, и оба моих друга остались живы.

Меня, честно говоря, такой порыв немного ошарашил, но потом я вспомнил, что Байрон, при всей своей львиной внешности, в душе — большой и добрый кот. И все как-то сразу встало на свои места. Так что я принял этот жест дружбы от этого, без дураков, благородного мужика и в ответ прижал кулак к сердцу — наш с ним знак уважения.