Тайна доктора Авроры (СИ) - Александра Федулаева "Сандра Барро"

— Увы, у нас нет женщины-врача. Мы привлекаем монахинь из близлежащего монастыря, но большинство из них не могут сострадать им в полной мере, так как отдали себя Богу и никогда не познают радость материнства. Если кто-то будет готов взять на себя заботу — может быть, даже не врач, а просто кто-то сведущий, кто умеет говорить с женщинами… это было бы благом. Может, у вас есть кто-то на примете?

— Я подумаю, — тихо сказала я. — Но обещаю одно: это отделение я не оставлю без внимания. Мужчины должны лежать отдельно, в другом месте. Женщинам с детьми лучше находиться рядом. Они смогут помогать друг другу и присматривать за малышами, — продолжала я. — Столовую нужно разделить на зоны. Один общий зал, другой — для тех, кто соблюдает диету. Дети — отдельно. На столах таблички с цветной маркировкой: красный — общий, синий — диетический, зелёный — детский.

— Это будет стоить…

— Это будет правильно, — мягко, но твёрдо ответила я. — А затраты мы обсудим позже. Если вы позволите, я составлю план. Или, если не позволите, всё равно составлю.

Доктор усмехнулся.

— Пожалуй, вы не та женщина, которой можно отказывать.

Через несколько дней он попросил меня зайти в родильное отделение. Там, в тишине и влажной полутьме, я провела около часа, разговаривая с женщинами. Некоторые из них были напуганы, другие усталы, третьи — бодры, несмотря на боль. Почти все говорили о том, что им было бы спокойнее, если бы их принимала доктор-женщина. Кто-то не хотел пускать мужчину даже на осмотр, кто-то терял сознание от стыда, а кто-то просто нуждался в мягкости и материнской руке.

Когда я передала это доктору Лэнгтону, он долго молчал, а потом сказал:

— Похоже, нам действительно нужна женщина-врач. Вы правы. А ещё нам нужно полноценное детское отделение. И… может быть, родильное под вашим присмотром. Вы бы согласились взять за него ответственность?

Я задумалась лишь на мгновение.

— Согласилась бы, если бы вы помогли мне собрать команду. Нужны женщины, которые не боятся вида крови, умеют принимать решения и готовить лекарства по моим рецептам без согласования с вами.

Доктор усмехнулся.

— Графиня, очевидно, что теперь все планы лечения пациентов должны утверждаться вами. Ваши идеи работают быстро и эффективно. Удивительно, как вы, молодая женщина, предлагаете такие необычные решения.

Глава 47

— Ну надо же, — протянула я, сложив руки на груди. — Кто это у нас тут наконец соизволил появиться?

Марс величественно потянулся на подоконнике, зевнул и лениво повернул ко мне голову.

— Ах, графиня, неужели вы по мне скучали? — произнёс он своим низким, слегка насмешливым голосом. — Приятно, приятно. А то я уж начал думать, что вы нашли себе кого-то нового для вечерних бесед. Может, ту лягушку из оранжереи?

— Ты с ума сошёл? — Я прыснула от смеха. — Лягушку?! Да с ней вообще не о чём поговорить, она квакает, как старое кресло-качалка. И вообще, не переводи тему! Где ты был, безответственное животное?

Он, не торопясь, спрыгнул с подоконника, обошёл кресло и с достоинством опустился у моих ног.

— Моя дорогая Аврора, — начал он и вытянулся на ковре, положив лапу на лапу, — в окру́ге такие очаровательные кошки, что я просто не мог отказать судьбе. Речь, разумеется, не о простом флирте, а о стратегическом улучшении генофонда. Тебе не угнаться за моей общественной нагрузкой.

— Понятно, стратег, — фыркнула я, — ты хоть понимаешь, как я тут за тебя переживаю?

— Конечно. Именно поэтому я явился в триумфе, как только расправился с делами. Кстати, у Молли из особняка под Тисовым холмом роскошная шерсть и изысканные манеры. Ты была бы в восторге.

— Если только она не хочет занять моё место в твоём сердце, — я присела на подлокотник дивана и протянула к нему руку. — Ну что, старый друг, пока ты разбирался с любовными делами, здесь столько всего случилось, что тебе придётся слушать до вечера.

Марс выгнулся и прижался лбом к моей ладони.

— Я весь в твоём распоряжении. Начинай с самого драматичного.

Я задумчиво посмотрела в сторону и потёрла подбородок.

— Лорд Сеймур… Его приступы случаются всё чаще. Ночью он выходит на балкон и кашляет. Я это слышу. Он думает, что никто не замечает, но я-то знаю.

Марс посерьёзнел, и его голос стал мягче:

— Я тоже слышал. Он старается держаться ради тебя. Он знает, что времени у него мало, но он выбрал достойную женщину, чтобы использовать это время правильно.

— Я боюсь, Марс. Иногда, когда он смотрит на меня с этой усталой, глубокой добротой… мне хочется повернуть время вспять.

— Ты не сможешь повернуть время, Аврора. Но ты можешь наполнить его. Ты уже это делаешь. Сад, больница, слуги, дом. Ты дышишь жизнью, и он это чувствует. Ты лечишь не только травами.

Я молча гладила его по загривку. Он редко бывал таким серьёзным.

— Марс… Я и правда скучала. Мы ведь с тобой раньше разговаривали почти каждый вечер. А теперь — сад, травы, больница, гости…

Марс слегка приподнял уши, но остался неподвижным.

— Я знал, что ты будешь скучать. Я как солнечный луч: исчезаю, чтобы снова вернуться и согревать своим теплом.

Я покачала головой, поцеловала его между ушей и постучала пальцами по подлокотнику.

— Бетси и Элла теперь живут в моём крыле. Мы много времени проводим вместе: в саду, в больнице. Они помогают мне, а я чувствую, что они стали частью моей жизни, как младшая сестра и бабушка. Я почти забыла, как одиноко мне было раньше, в той жизни. Теперь я счастлива, ведь рядом есть люди, которые меня слушают и понимают.

— Они правда тебя любят, — сказал Марс. — Да и как тебя не любить? Ты упрямая, иногда вредная, но зато искренняя. А сейчас от тебя так вкусно пахнет домашней колбаской. Признавайся, ела в одиночку и даже не вспомнила о бедном голодном котике...

Мы рассмеялись почти одновременно. Это напоминало старые, до всех событий, времена. Вдруг в холле послышались разговоры и хлопанье дверей.

— Кто это? — спросила я вставая.

— По шагам, это не Сеймур, не Бетси и не доктор Ленгтон, — заметил Марс, приподняв голову. — Кто-то знакомый и очень уверенный.

В дверях показалась запыхавшаяся Бетси.

— Простите, миледи, но у нас гость… лорд Арлингтон.

— Генри?! — Я выпрямилась. — Пусть проходит скорее!

Через несколько минут мы уже были в столовой. Генри выглядел, как обычно: слегка загорелый, уставший, но с той же тёплой и искренней улыбкой. И Марс явился сам, важно вошёл в зал, обошёл стол и стал тереться о его ноги, довольно мурлыча.

— Поразительно, — заметил Генри. — Он ведь никогда не выказывал мне особой симпатии, признавая только одну хозяйку — тебя. А теперь вот это.

— Он соскучился, — отозвалась я. — Как и все мы. Какие новости?

— Новости из Рэдклифф-холла такие: мама каждую неделю устраивает приёмы «случайных» гостей, преимущественно с сыновьями подходящего возраста. Они будто по запаху чувствуют, что траур когда-нибудь кончится, и не теряют время. Фелисити улыбается, но глаза её, как у пойманной лани, она кардинально изменилась, без влияния своей матери. Леди Агата готовит её к светской жизни следующего сезона. Платья шьются, улыбка оттачивается. Не удивлюсь, если на зимние праздники мы все соберёмся в Эвервуде. Но я дал Фелисити слово: её согласие — это главное. Она ещё слишком юна, время терпит.

— Я заранее позабочусь о крепком глинтвейне и о подарках, — улыбнулась я. — А Фелисити? Как она держится?

— Удивительно, но она спокойна. Мэриэн написала письмо, в котором рассказала о природе и о том, что изменилась. Леди Агата, как пароход, медленно, но уверенно движется к своей цели. Она воспитывает племянницу как истинную леди и отвергает неподходящих женихов. Хотя, должен признать, один юноша показался им весьма достойным. Фелисити назвала его «интересным».

— Почти признание в любви, — улыбнулась я.

Николас усмехнулся:

— «Интересный» — это уровень комплемента в высшем свете. Я бы женился.