Древесный маг Орловского княжества 10 (СИ) - Павлов Игорь Васильевич

— Непобедимый и ужасный, гроза русских земель, тёмный лорд Ярослав! — Объявляет звонко какая–то женщина.

И сидящие за столиками дамы с господами рукоплещут, будто пришли на представление и с особой охотой его ждут. Собралось тут человек двести, столики разных формаций, отдельные с выпивкой и закуской. Посередине подальше — площадка для танцев, по бокам на постаментах оркестровые группы, официанты в белоснежных одеждах лавируют меж столов, как работящие муравьишки. А пёстрые господа наслаждаются роскошью, яствами и выпивкой.

На сцену выходит Сигизмунд, на этот раз он одет в зелёный камзол, усыпанный изумрудами, побольше размером, чем я когда–либо видел. Ему аплодируют ещё яростнее. Встав сбоку от клетки на безопасном расстоянии, он кланяется людям с довольной рожей.

— Поймал–таки, — слышу голоса восхищения со столов. — Изловил засранца. Наш император всегда держит своё слово…

— Тишина! — Прогремела женщина, прерывая гам. — Император желает говорить!

Через полминуты зал затихает. Господа смотрят с такой любовью на этого урода, что невольно покривился.

— Короли, герцоги и лорды! — Восклицает Сигизмунд. — В этот светлый зимний вечер в моём прекрасном дворце мы празднуем великое свершение! Я, и мои верные подданные проявили силу, смелость и смекалку в поимке величайшего злодея Восточных земель! Лорда тьмы, хозяина волколаков и берендеев, друга упырей и ведьм, покровителя леших и прочей нечисти, которой отравлена русская земля…

И бла–бла–бла. Поначалу думал — ну, сука. А затем даже стал ухмыляться, слушая этот пафосный бред.

Посадил меня зверушкой, демонстрируя своё могущество. Остаётся только сидеть смирно и не показывать своих эмоций. Лучше вообще медитировать. Все они просто мясо, долбаное тупое мясо. Герцоги и короли? И этот не лучше. Когда доберусь до него, порву на мелкие кусочки.

Официоз быстро заканчивается. Император спускается в зал к своему большому столу, где начинается активное застолье и вылизывание его задницы. Впрочем, это нормально, учитывая его статус. Музыка всё громче, начинаются танцы. Народ расслабляется и разгуливает по залу. Особо смелые подступаются к сцене, пытаясь поближе рассмотреть меня. Но бдительная стража не подпускает к клетке близко.

Молодые господа, совсем ещё мальчишки с брезгливым видом смотрят.

— И это чучело держало в страхе всю русскую землю? — Посмеиваются и девицы.

— А он ничего такой, — выдают дамочки постарше.

— Внешность обманчива, это монстр, — комментирую другие. — Зря наш светлейший пожалел его.

— Наш император милостив…

— И так хорош…

Сладкие речи, шершавые языки и вонючие рты. Улыбающиеся и смеющиеся смело мне в лицо, наштукатуренные и лощёные рожи, которые вдруг захотелось содрать когтями с черепушек. Как же я вас всех ненавижу. Похоже, император собрал в своём дворце всю европейскую знать, которая чувствует себя тут в полной безопасности.

Впервые среди гостей замечаю и Белку. Сразу кровь вскипает в жилах.

Ближайшие зеваки шарахаются от моей клетки.

— Что у него с глазами⁈ — Визжит молодая сисястая блондинка, которую мне вдруг захотелось сожрать. Потому что она ещё девственница, и её сладкая кровь так манит.

Чуя беду, подскочил Гершт. И посмотрел на меня испытывающе.

Я же сделал вид, что ничего не случилось. Даже не дёрнулся, продолжая сидеть неподвижно, как медитирующий мастер Шаолинь. Однако теперь глаз с Роксаны Бельской спустить уже не смог.

Как же хочется наказать эту подлую суку. Расфуфыренная, вычурно накрашенная, с сиськами на выкате — шлюха. Похоже, это её суть — быть шлюхой.

Которая сейчас делает вид, что меня тут нет. Мило беседует по дороге то с одним, то с другим, продвигаясь к главному столу, где её ждёт Сигизмунд. Увидев Белку, тот поднимается и спешит навстречу. Они обнимаются крепко и страстно, будто она пришла с войны, а он чуть было её не потерял. Как же это трогательно.

Впервые я успеваю уловить её скользящий в мою сторону взгляд. Да, тварь, да. Я знаю, что тебе стыдно. Я чую это.

Но вот ты непринуждённо усаживаешься за стол к королям и герцогам, прямо по правую руку от императора. И снова делаешь вид, что меня в зале нет. Но теперь ты чувствуешь на своём виске мой взгляд.

— Представляете, я не видел свою девочку целых десять лет, — стонет Сигизмунд и целует её в лоб. Похоже, нарадоваться не может.

— Милый дядя, я так скучала, — воет и Белка, прижимаясь в ответ. — Теперь всё позади. Ты завоюешь весь мир.

— И отдам тебе половину, — заявляет ей он.

— А как же императрица? — Слышу от других с иронией.

— А эта несносная пана ещё не заслужила такой милости, — хохочет Сигизмунд и поворачивает на меня свою голову. — Так, а я не понял, почему мой гость не пьёт и не ест? Угостите его чем–нибудь.

От такого заявления народ явно растерялся. Но тут поднялась Белка, прихватила с собой общую тарелку с частично раздербаненной уткой, во вторую руку взяла кувшин. И уверенно направилась ко мне.

Стража собралась её остановить, но этой стоило лишь зло взглянуть на них, чтоб мужики отступили.

Две ступеньки, и она на сцене стоит, со мной поравнявшись. Делаю вид, что мне она не интересна. И никак не ожидаю, что еда полетит в меня через прутья.

— Жри, — лепит Белка с заметной брезгливостью, а затем ещё плещет мне в лицо вином. — Вкусно тебе? Испробуй, тёмный король. Тут тебе и место — подле императора.

С ближайших столов разразились хохотом.

Улыбаюсь ей, глядя прямо в глаза. Шлюха скалится в ответ, разворачивается и уходит. По дороге, она беспардонно достаёт платок Мейлин, который вытащила у меня, и вытирает им пальцы. Конечно, ты не знаешь его ценности, сука драная.

С ближайших столов поднимаются другие, следуя её примеру, смело подходят с тарелками и бросаются в меня едой.

Попадает на одежду, на волосы, в лицо. Но я остаюсь сидеть с невозмутимым видом, хотя внутри меня бушует огненный смерч.

Белка вернулась к императору и прильнула к нему головой на плечо.

— Ты слишком жестока к гостю, он обижал тебя? — Слышу негромкое от него.

— Да, имел такую неосторожность. Зазнавшийся, тупой пёс, — бросает тварь и посмотрит на меня таким взглядом, будто всю жизнь ненавидела и ждала этого момента.

Момента отмщения.

В этот самый миг я понял, что хочу прикончить её во что бы то ни стало.

Глава 19

Такова наша сущность

Неужели она ненавидит меня настолько сильно? Что же такого ей сделал? Эти вопросы крутились в башке ещё часа два, пока я неподвижно сидел в клетке и наблюдал за тем, как куражатся господа.

Посидев немного за столом, Роксана потянула императора на танцы, где они весело кружились минут так сорок. И выглядели уж явно не как дядя с племянницей, а как романтическая парочка. По Сигизмунду было видно, как сильно он её хочет, как пялится на её белые дыньки. Думаю, Белка ему ещё не дала, она так просто не даёт. Только если он отпишет ей целое состояние, она раздвинет ноги. Шлюха.

Тем временем люди совсем распоясались и осмелели. Всё больше дамочек крутится около клетки, будто я безобидное зверьё. Стража расслабилась, пропуская всех. Даже Гершт, что бдил какое–то время, отступил подальше. А когда император с Белкой куда–то свалили из зала, он и вовсе исчез.

Стоило императору покинуть празднование, приличное застолье превратилось в балаган. Всё больше пьяных выкриков раздаётся, какие–то мелкие потасовки начались. Слышно, как ругаются пожилые дамочки со стражей, которая их не выпускает в дамскую комнату.

Вскоре мою клетку облепили. Пьяные, неадекватные хохочущие мне прямо в лицо рожи. Молодая пухлая явно перепившая девица вообще полезла через прутья, чтобы меня потрогать.

И тут случилось непредвиденное! Почуяв девственную кровь, я не смог сдержать в себе зверя и дёрнулся навстречу манящей добычи. Острые демонические зубы впились в руку, сладкая питательная кровушка коснулась языка и полилась в глотку. Этого хватило, чтобы проломить дверь клетки! Стремительно тающие десять единиц резерва вылились в залп шрапнели. Выкосив десяток людишек, я бросился на очередную девственницу, которых теперь легко распознаю по ауре. Вонзившись ей в горло, принялся всасывать жизнь жадными глотками. Резерв теперь не так важен, кровь в моём желудке подпитывает мои силы. Потусторонние силы.