С крысой на руках иду к серому шкафу.
— Открой дверь! — командует Франс.
Послушно дергаю ручку. Дверца заперта. Смотрю на Франца, который закатывает глаза-бусинки, поражаясь в очередной раз моей недогадливости.
— А! — вспоминаю я и мысленно открываю дверь шкафа.
Она тут же со скрипом открывается сама. Вот ведь! Да я давно могла бы развернуться в этом мире со всем комфортом!
Распахиваю дверцу и вижу на внутренней стороне ее зеркало. Оно мутное, но красиво мерцающее при свете настенных ламп. В нем отражается новая Любовь Тихомирова: утонченная светская дама, но всё портят огромные бешено зеленые глаза — они придают интеллигентному облику магический флер, делая эту утонченность какой-то зловещей.
— Эх! — огорчаюсь я. — Они позеленели! Понимаешь, меня не просто узнали! Меня записали в Колдуньи. А Бернард вообще заявил, что я уничтожила сущность Лунет и захватила ее тело!
— Ну, он мог это предположить! — неожиданно говорит Франц. — По легенде, вы, Sorcièr, так и делаете.
— Нам, то есть им, своих тел не хватает? — удивлюсь я.
— По легенде, — повторяется Франц, — все Колдуньи — шпионки. Согласись, в чужом теле шпионить легче и удобнее.
Соглашаюсь, но меня передергивает от удивления. Вспоминаю, что именно, кроме несоответствия светской утонченности мистической бесшабашности, так поразило меня в отражении и поворачиваюсь к зеркалу еще раз.
— Тебя нет в зеркале! — пораженно констатирую я.
— Естественно! — нисколько не удивляется Франц, раздраженно помахивая хвостом. — Это неприятная мне оболочка. Я не хочу в ней отражаться и не буду!
— Везет тебе! — ворчу я. — Я тоже не хочу отражаться вот… вот такой!
— Не хочешь — не отражайся! — реагирует на мой каприз фамильяр.
— Не хочу! — говорю я своему отражению.
И исчезаю. Ощущение всесильности опьяняет меня.
— Шкаф открываю. Отражение стираю. А дверь открыть и подняться по лестнице не смогу? — не верю я.
— Проверь! — обижается на меня Франц. — Только меня отпусти! Не хочется подпалить шерстку, хотя крысиный образ мне и не нравится!
Я опускаю крысу на пол и решительно иду к дверям. Они высокие, металлические, с потрясающим чеканным рисунком, изображающим огромные глаза на фоне звездного неба. Для приличия дергаю ручку двери на себя. Заперто.
Приказываю двери открыться. Но ничего не происходит. Вообще ничего. Оборачиваюсь на Франца. Крыса забилась в дальний угол большой комнаты и даже прикрылась тощим хвостом. Повторяю приказ еще раз и еще — ничего!
— Будь осторожна! — пискляво советует из угла крыса.
Да что мне грозит? Переутомиться от приказов, которые я отдаю двери? Я начинаю злиться. Дверь начинает нагреваться, раскаляясь и меняя цвет — и резко распахивается.
— Ага! — радостно кричу я, победно оборачиваясь на Франца, которого нигде нет. — Старый пройдоха!
— Почему же старый? — голосом Фиакра отвечает Франц. — Я начал жить первую сотню лет. Впереди еще три-четыре, а с твоей помощью все пять-шесть сотен.
Медленно поворачиваюсь к открытой двери. Это не Франц, говорящий голосом Фиакра. Это сам Фиакр.
— Я знал, что это ты! — хрипло и как-то потерянно говорит Решающий.
Он бледен. Черная одежда его отливает глубокой синевой в свете ламп. Темные глаза горят радостью узнавания.
— Зачем бы тебя ни прислали, я тебя не отпущу! — строго и твердо произносит Фиакр. — Пойдем! Будь осторожна! Не прикасайся к двери!
— Бернард! Он… — я вспоминаю, что нужно нажаловаться на Его Святейшество
— Если мы не поторопимся, он непременно появится, и мы потеряем много времени! — Фиакр протягивает мне руку в черной перчатке.
Я еще раз оглядываю комнату в поисках фамильяра. Никого.
— Это мертвецкая! — говорю я, быстро поднимаясь за ним по лестнице и уже почти задыхаясь и от скорости подъема, и от длины лестничных пролетов. — Комната для мертвецов!
Фиакр ничего не отвечает.
— Он хотел допрашивать меня с пристрастием! Это значит пытать! — не теряя темпа подъема и удивляясь тому, что они не придумали лифтов, говорю я спине Решающего.
Фиакр никак не реагирует.
— Я не Sorcièr! — приступаю я к главному. — У меня просто нечаянно зеленые глаза!
Фиакр резко останавливается, и я натыкаюсь на твердую спину. Мужчина медленно поворачивается ко мне. Но по-прежнему молчит. Через пару секунд снова начинает подъем.
— Вы точно маг?! Разве нельзя щелкнуть пальцами и оказаться наверху?! — кричу я его спине. — Я устала! Вниз меня хотя бы несли!
Фиакр снова резко останавливается, так же резко разворачивается — и одним хватом берет меня на руки. До выхода из этого подвала Решающий решительно несет меня на руках, и мое левое ухо слышит размеренные удары его сердца. Несколько раз мы встречаемся взглядами, и в глубине его темных глаз я вижу радость, торжество и страсть.
Вот чему он радуется? Тому, что нашел ту, которая приходила к нему в прорывах между реальностями? Или тому, что считает меня Колдуньей? К чему страсть? Я не давала повода!
Возле маленькой калитки аккуратно лежат мои охранники. Ровненько так, по стойке смирно, сложив руки по швам. Фиакр осторожно ставит меня на ноги, я медленно начинаю обходить лежащих, подозревая самое страшное.
— Вы их убили? — пугаюсь я.
— Не пытайся казаться глупее, чем ты есть! — усмехается Фиакр.
Намек на мою глупость обижает, и я останавливаюсь.
— Вы понимаете, что Бернард хотел убить меня! — возмущаюсь я тому, что он всё-таки не понимает серьезности момента. — Ни за что!
— Глупости! — Фиакр берет меня за руку (никакой химической реакции!). — Он просто пугал тебя! Его главная обязанность — моя безопасность от…
— Женщин? — подсказываю я.
— От не подходящих мне женщин, — поправляет меня Фиакр, впившись в меня взглядом и собственнически окатывая им с ног до головы.
— Он решил, что я неподходящая! — выкрикнула я. — И я с ним согласна! Только мертвецкая — перебор! Я вообще думала, что меня там среди трупов оставят!
— В это раз Бернард просто перестарался, — внешне спокойно отвечает Решающий, но я вижу крайнюю степень нетерпения в его глазах. — Надо ехать, Лунет!
— Куда? — вырываю свою руку и прячу ее за спину.
— К Алтарю, — хрипло отвечает он и сглатывает.
— Нет! — кричу я, пятясь. — Какому еще Алтарю! Я не готова выходить замуж! Я еще выбираю жениха! Не факт, что это будешь ты!
Не выкать же этому нахалу!
— Или это буду я, — свистящим шепотом обжигает он мое лицо, резко схватив за талию и прижав к себе, — или никто!
— Ага! Разбежался! — возмущаюсь я. — Иди к своей Ребекке! А то у нее, наверное, все нитки для вышивания кончились!
— Ребекку забрал Лефевр. Ребекку выдадут замуж за приближенного Императора и Королей! — Фиакр не отпускает меня.
Мысленно отправляю его в полет за калитку, но и это не срабатывает. Черт с ним, Решающим! Открою хотя бы калитку.
Калитка остается недвижимой, несмотря на то, что я даже брови хмурю от напряжения. Может, мои способности перекрываются способностями Решающего? Ничего не понимаю!
Пока я ищу объяснение своим неудачам, Фиакр снова берет меня на руки и несет в свою чёрную карету.
— Я не поеду с тобой! Я требую отпустить меня к моему Хранителю! — кричу я.
На улице гуляют прохожие, но никто не обращает на нас никакого внимания.
— Тебя никто не слышит, — шепчет мне на ухо Фиакр, подсаживая в карету. — Я закрыл нас пологом.
— Я не поеду к Алтарю! — и я пинаю Решающего в голень.
Да я в детском саду и в школе столько раз не пиналась, как в этом магическом мире за один день!
— Поедешь! — жёстко возражает Фиакр. — Уже едешь.
— Ты принудишь меня? — поражаюсь я. — Тебя ждет страшное разочарование! Тьма лишит меня разума — и это будет на твоей совести!
— Тьма не лишит разума свое создание, — усмехаясь, отвечает Решающий.
— Я не добавлю тебе силы! — хватаю я его за руки.
Он тут же пользуется этим и пересаживает меня к себе на колени.
