Побеги божественного пламени (СИ) - Клёнова Евгения

Пол оказался не ровным, принесённая стремянка перекачивалась с ножки на ножку.

— Нет! Не приближайтесь! — девушка дотянулась до края и попыталась опрокинуть лестницу, но вместо этого, звонко взвизгнув, полетела вниз сама.

Елисей выскочил вперёд, вытянув руки. Секундное промедление, и она расшиблась бы о каменный пол.

Крепко вцепившись в сурового наëмника, а ныне командира царской стражи, она захлопала голубыми глазами. Показалось, что он немного смутился от повисшей паузы.

— И давно ты тут сидишь? — руки, овивавшие его шею, казались ледяными. Под удивлённый взгляд Пересвета, Елисей снял шапку и накрыл голову найдёныша, при этом убрав со лба выпавшую седую прядь.

— Ты же погиб…

— Хорошего же ты обо мне мнения, — он опустил Ясю на пол, но она продолжала держаться за его рукав, перебегая взглядом от одного солдата к другому.

— Это твои люди?.. Наши?..

— Да, можешь больше не бояться.

Самого страшного Яся и так не видела. Она спряталась среди бочек, как только воины Мастислава прорвались в замок.

— Пересвет, принеси тëплой одежды и одеяло. Вы двое, — обратился он к солдатам, — стойте у входа. Никого нового не впускать.

— Подожди… Я не пойду с тобой? Что там происходит? — опешила она.

— Пока рано.

В компании оруженосца он направился к выходу, но Яся догнала.

— Ты вернёшься?

— Я же сказал, что опасность позади. Мы тебя заберём.

— Нет. Ты. Ты за мной придёшь, — это она произнесла очень тихо. Влада учила, что мужчины очень не любят, когда женщина командует ими в присутствии других мужчин, особенно подчинённых.

Шёпот был ей к лицу больше, чем слёзы и крики. Он сам удивился тому, как быстро дал согласие.

Выйдя на улицу, Елисей увидел, как Руслану ведут на поклон царю.

— Для этой тоже что-нибудь тёплое возьми, — сказал он оруженосцу.

…

Так как члены Совета разом потеряли способность подписывать документы, наёмнику пришлось в Сборске задержаться. Нужно было проконтролировать выборы новых членов. Более живых.

Помимо основной работы было ещё одно незаконченное дело. Ночью третьего дня он спустился в застенки местного Храма Правосудия, чтобы вызволить узника, о котором, казалось, все забыли.

Ему давали воду и еду, но не объяснения. Горе-стукач мог только догадываться о том, что происходит снаружи. И каждый раз догадки были не в его пользу. Если в первый день Агний ждал, когда же за ним придут, то на третий стал этого бояться.

Лучше уж так, зато жив.

— Пора, — служитель Правосудия впустил в узкую сырую камеру тёплый факельный свет и двух помощников.

— Король принял решение?

— Нет у нас больше короля, только царь.

Ослабленного предателя вывели из храма. Оказалось, на дворе середина ночи.

В крытой кибитке его ждал Елисей. Какая ирония.

Когда плотная городская застройка сменилась разрозненными домиками в частных садах, Агний решился заговорить. Но имеют ли смысл оправдания, в которые сам не веришь?

Лошади остановились у рубленной избы с покатой соломенной крышей. Домик крайний. Дальше лес.

Любой солдат, надевая кольчугу, знает, что смерть — это не про старость, а про удачу. Знал и Агний.

Он удручëнно посмотрел на арбалет, лежащий на коленях Елисея.

Заряжен.

Обидно. Ведь он не идиот и не трус, чтобы бежать сейчас. Тогда, три дня назад — другое дело. Тогда был шанс.

Просто не повезло.

От избы исходило тепло. Агний зашёл сам, без посторонней помощи. Елисей следом.

В сенях они наткнулись на Ясю, натягивающую валенки. Завидев в окно повозку, она хотела выбежать на улицу, но не успела.

— Ты что здесь забыла? — бросил Елисей.

— Ну… Ты обещал, но не вернулся тогда… а сегодня уезжаешь…

Она смущëнно захлопала глазами, не ожидая, что сразу нарвётся на грубость.

Наëмник, не считаясь с хрупкой девичьей гордостью, схватил Ясю за талию и выставил на мороз.

— Тебе прямо, — он арбалетом указал направление Агнию.

Как только солдат переступил порог, дверь за ним с треском захлопнулась.

В глубине плохо освещённой горницы у печи стоял высокий человек. Он не стал размусоливать и выяснять отношения, а сразу достал из ножен меч.

— Ждамир, позволь сначала объяснить!

Откуда-то взялась отчаянная жажда жизни.

Мечник сделал первый свистящий замах. Лезвие прошло в вершке от груди отскочившего Агния.

— Это был несчастный случай! Знаешь же, я бы никогда не навредил ей!

Уклоняясь от второго удара, он оступился и упал на скрипучий пол.

— Влада сама пришла ко мне посреди ночи. Она разозлилась, когда я ей отказал, — рука наткнулась на деревянную ножку. Агний подкинул табуретку вверх, встретив третий удар. Сиденье раскололось надвое.

Глазах Ждамира страшно блеснули.

— Она же сама убийца. Скольких она убила, чтобы прожить так долго? — обречённый отползал назад, пока не упëрся в печную стену. — За сотню лет от неё же остались одни кости, душа истлевает вслед за телом. В ней давно не было ничего человеческого!

— Ублюдок, не тебе это говорить…

Меч, присвистнув, разрезал воздух. Агний зажмурился, перестав дышать. Но секунду спустя он был ещё жив, как и в следующую. Подняв веки, он увидел перед собой лицо Ждамира.

— Почему ты сказал про кости? — его клинок ожидал у самого горла.

Агний не понял, что именно в его словах отсрочило смерть.

— Она пользовалась телом Мерины, до этого другой…

— Нет. Почему ты сказал, что от неё остались одни кости?

— Так много времени прошло. Вряд ли в могиле сохранилось что-то ещё, — он всё ещё не понимал.

— В могиле?

— Да…

— Таких, как она, всегда сжигали.

— Нет-нет! Она точно в земле! — он не был в этом уверен, но сейчас готов был сказать что угодно, лишь бы выжить. — Я был там, видел. Руслана мне показала. Погребение, которому больше века, на нём даже цветы круглый год не вянут.

— Где? — выдавил Ждамир.

— В Прибрежном городе. Там большое кладбище. Помнишь? Мы с Русланой ездили осенью. Влада там. Почти в самом центре погребальной спирали. Единственная убранная могила, не спутать, сторож наверняка знает… — он резко замолчал, мысленно проклиная себя за то, что сказал слишком многое бесплатно.

И да. Судя по изменившемуся мечнику, информация была ценной.

Но перед Ждамиром по-прежнему был тот, кто не заслуживал второго шанса.

— Нет! — успел выкрикнуть Агний прежде чем горло его заполнилось кровью. Серые глаза, в которых секунду назад вспыхнула надежда, налились ужасом, но тут же померкли. Быстро и навсегда.

В планы Елисея не входили слезливые прощания. Тем не менее, выйдя из избы, он огляделся по сторонам в поисках седовласой девушки.

Нигде нет. Так даже лучше.

Поймав на душе странную нелогичную досаду, он пошёл к кибитке.

— Никогда не пробовала… Вот так?.. — щебетание становилось всё отчётливее.

На облучке рядом с Пересветом сидела Яся. Держа в руках вожжи, она широко улыбалась и хихикала от каждой фразы, сказанной юношей. Остроумие парнишки было не при чём. Он с трудом связывал буквы в слова в присутствии девушки.

Интерес Яси родился ровно в тот момент, когда солдаты, приставленные к ней ещё в замке, решили перемыть косточки оруженосцу командира.

Пересвет не был обычным воином, да и вообще воином не был, хотя происходил из служилой династии. Семья его решила отойти от традиций, отдав малолетнего сына, восьмого по общему счёту, в послушники Храма Всех Богов. Через тринадцать лет внезапно оказалось, что Пересвет остался единственным наследником. А наследство там было внушительное. С юноши стянули рясу, а взамен облачили в форму царской охраны. Пусть не доблестная, но всё же служба.

«Какая же ушлая лисица», — подумал Елисей.

— Я разве сказал, что ты можешь остаться? — на радость девушки вопрос был риторическим.

Наёмник ступил внутрь кибитки и расположился на сидении за спиной парочки, скомандовав:

— Трогай.

Пересвет засветился от решения командира сильнее самой Яси. Опыта общения с прекрасным полом он не имел совершенно. Храмовым послушникам было запрещено отвлекаться на волю плоти, а проститутки, обычно сопровождавшие любую армию, его откровенно пугали своей вульгарностью.