– Чего улыбаешься? Он берёт меня каждую ночь по нескольку раз, – Мила подаётся вперёд, её глаза гневно сверкают.
Я не слишком настроена выслушивать про постельные подвиги Рагнара. Но почему-то чувствую лёгкое разочарование.
Дракон – кретин! Только строит из себя умника, а на деле повёлся на уловки потаскушки Милки. Я только начала чувствовать к нему хоть какое-то уважение, но сейчас оно трещит по швам.
Мила глядит на меня, высокомерно задрав нос:
– Рагнару нужна женщина, которая сможет направлять его. Которая знает наши традиции и не будет идти против них. Я уже слышала, что ты решила стать наставницей. Это просто смешно! Ты испортишь годами отлаженную работу. Лира Дарина подходит на эту роль лучше!
Интересно, они знакомы? Что общего у такой кокетки, как Милава, и гром-бабы Дарины?
Уж не приплачивает ли сестре Дарина? Или это безумие?
Но ведь логично, обработка гибельника – самое прибыльное дело в Мраколесье. Едва Норд явился, так сразу стал угрозой. В воздухе висит то, что скоро все местные, кто причастен к добыче и годами наживался на этом, лишатся сладкого куска пирога.
А как сладить с Рагнаром? У него нет слабостей. Точнее не было… пока не появилась бедняжка Анна – его истинная.
Вдруг поворачиваю голову и вижу наставницу, наблюдающую за нами из окна храма. Её нисколько не смущает, что я замечаю её. Дарина лишь едва заметно усмехается.
– Ты знакома с лирой Дариной? – спрашиваю я сестру, которая глядит в сторону и не замечает нашего соглядатая.
– Н-нет, – как-то неестественно быстро отвечает Мила.– Но слышала о ней. Кстати, ты думала, что будет, если она узнает, что ты иномирянка? Я пришла сказать, что хочу помочь тебе. Помнишь я обещала подарок на День Рождения?
Ага. И вела себя так, будто хотела убить.
– Интересно, и что же там за подарок? – я бросаю на сестру подозрительный взгляд.
Когда гадюка предлагает перемирие, лучше держать ухо востро.
– Я помогу тебе сбежать, – улыбается Мила. – Ты обретёшь свободу! Сегодня ночью приходи к лесу на границе посёлка безмужних, я помогу тебе выбраться и дам коня.
Она совсем за идиотку меня держит? Я Милаве не верю, а даже если бы и поверила, что толку от побега? Рагнар найдёт меня. Он – дракон. У него огромная армия.
– Мила, я не хочу больше тебя видеть. На Норда у меня планов нет, будьте счастливы. Но со своей судьбой я разберусь сама, – отрезаю я, ставя точку в разговоре.
Я иду прочь, обратно в храм, под недовольные вопли Милавы о моей неблагодарности.
Я ей ни капельки не верю, поэтому вечером засяду дома под защитой амулетов, которые сделали Велик с Водяным. Божок как раз сегодня обещал их развесить.
И вообще, надо бы рассказать всё Норду, как только увижу его. Мила хочет меня прикончить, я уверена. Поверит мне дракон или нет – другой вопрос. Но попробовать стоит.
Глава 19. Нападение
Сегодня в храме, как назло, нас задерживают допоздна. Всё потому что Дарине приспичило вымотать все нервы работницам. Она прошлась по всему храму и объявила о том, что мы плохо делаем уборку и будем наказаны, если за сегодня не исправим всё! Многие испугались, что их не пустят на праздник в город, как кухонных работниц, и коллективно решили задержаться, чтобы угодить Дарине.
Наставница высматривала малейшую пылинку, заглянула в каждый угол. Технически храм ей не подчиняется, но Добромир всё равно зависит от её мнения. Эта маленькая подлянка от лиры Дарины наверняка неспроста, но делать нечего, приходится работать наравне со всеми.
Я выхожу из храма, когда до темноты остаётся не так много времени. Ветер несёт снег, закручивая его будто в танце. Ноги тонут в хрусткой белизне, а холод пробирается под одежду, напоминая, что нужно торопиться.
Слова Рагнара о моём старом, почти не греющем полушубке снова приходят на ум. Может быть, здесь продают зимнюю одежду? Нужно глянуть на базаре. Я была там один раз и тогда меня больше всего волновала еда. Но даже если зимняя одежда есть, наверняка цена такая, что мне вовек не скопить.
С тяжёлыми мыслями я бреду по заснеженной дороге, пряча нос в старый дырявый шарф. Нога почти не болит, мазь помогла. Вспоминаю, как дракон трогал мою щиколотку, и меня накрывает лёгким смятением. Снова это странное чувство, будто Рагнар заботился обо мне. Иногда он будто отталкивает меня, напоминает себе о том, что я якобы лгунья. А порой… я запрещаю себе вспоминать его грубоватую нежность и странное притяжение, возникшее между нами.
– Анна! Это ты? – раздаётся вдруг позади меня незнакомый женский голос, приглушённый воем ветра.
Надо же, уже совсем стемнело, а я так задумалась, что не заметила, как рядом оказался кто-то ещё.
Я оборачиваюсь:
– Добрый вечер, а вы кто?
Незнакомая мне старая дева в ярко-алом платье, виднеющимся из-под такого же старого полушубка, как и мой, пристально смотрит на меня. Я успеваю лишь растерянно моргнуть, а она уже делает шаг вперёд, поднимает руку и дует на ладонь. Чёрная пыльца, смешивается с белым снегом, кружащимся в воздухе. Я хочу отшатнуться, но пыльца, которую почему-то не уносит ветром, достигает моего лица за считанное мгновение. Я вдыхаю что-то терпко-сладкое, и голова моментально становится тяжёлой.
– Апчхи! – чихаю я.
– Вот так… – ласковый голос незнакомки слышится будто через толщу воды.
Я делаю несколько шагов назад, трясу головой и моргаю. Вдруг с девушки будто спадает морок, её лицо становится злым. Она стоит и глядит на меня с усмешкой и кичливым превосходством.
– Глупая, глупая Анна, – нараспев произносит она. – Ты даже не представляешь, во что ты вляпалась.
Она чем-то отравила меня? Хочу закричать, позвать на помощь, но не могу вымолвить даже словечка. Оглядываюсь, надеясь, что кто-то увидит и поможет, но на улице никого нет. А ведь я почти дошла до своего жилища. Я даже вижу его в конце улицы.
Где-то там Велик и Есения, но они не знают, что беда настигла меня практически на пороге дома.
Девушка делает пару шагов вперёд. Её глаза сверкают, в них я вижу собственное отражение.
– Надо было слушать, когда тебя предупреждали. Не нужно было высовываться. Теперь ты получишь по полной, моя сладенькая добыча, – смеётся она.
Я разворачиваюсь и, медленно перебирая ногами, иду в сторону дома, силясь спастись. Мысли разбегаются испуганными лесными зверьками. Звонкий смех старой девы летит мне вслед, он вторит завываниям ветра. Сердце работает на износ, бешено разгоняя по венам кровь. Паника овладевает мной.
