Раздавались до тех пор, пока слуга не закрыл дверь.
ГЛАВА 75
Небольшая гостиная, она же кухня, была обставлена просто, даже бедно — земляной пол, грубо сколоченная деревянная мебель.
Посреди выскобленного стола возвышалась на блюде огромная и аппетитно пахнущая фавероль-гриль в зелени.
— Спасибо вам, госпожа Виола, за ужин! — со слезами на глазах поблагодарила меня пожилая женщина. — Мы такого вкусного мяса отродясь не ели! Когда в прошлый раз Присси нас угостила фаверолью, я так удивилась. Поверить невозможно, что это дело рук самой госпожи Фрейзер. А теперь вы научили меня саму ее готовить — чудо какое-то! Подумать не могла, что это так просто.
— Теперь вам не придется голодать — ведь фавероль гораздо дешевле и доступнее обычного мяса. И вообще, это вам спасибо, госпожа Нотли, за то, что приютили нас с Листочком, да еще согласились за ним приглядеть, — улыбнулась я и положила прикорнувшего на моих руках малыша в колыбель, которая стояла в углу. — Буль тоже говорит спасибо, правда, малыш?
Морской котик, который тоже находился здесь, по своему обыкновению, захоркал и захлопал ластами.
Я погладила друга по умной мордахе, дала ему немного рыбки и вернулась к столу.
— Наша компания бывает иногда довольно шумной, вы уж простите.
Особенно, когда Листочек капризничает, а на морского котика нападают приступы энтузиазма, и он принимается носиться взад-вперед, совсем как настоящий кот! Вот только коты при этом не шлепают так громко ластами, ведь у них лапки.
— Наоборот, мы гостям только рады! Сами видите, живем со стариком бедно да грустно, не дал Ньерд ни детишек, ни внучков. А это ребеночка на руках подержать — счастье-то какое! Хорошо, что хоть Присси раньше навещала стариков, но что теперь будет? По условиям магического обета ее отца теперь она должна перейти в услужение Горгону Шатоперу. А он живет в дальней провинции, и по слухам, человек недобрый. Хоть она и троюродная племяшка нам, а болит сердце за нее…
Эти добрые старик со старушкой, которые пустили меня на постой, были дальними родственниками Присси, с которой мне удалось переговорить в момент моего краткого визита в поместье Грэма.
Краткого, но очень запоминающегося!
Я действительно не могу забыть лицо Амары Шатопер с огромными прыщами на лбу, четко складывающимися в одно очень нехорошее и позорное слово!
Гадина хотела опоить меня своим зельем, но сама попала в свой же капкан.
Как же было отрадно это осознавать.
Еще больше мне бы хотелось лицезреть лицо своего муженька, когда он увидел ее с этой великолепной надписью, но увы, увы, задерживаться в доме Грэма я не собиралась.
Мне нужна была свобода действий, чтобы наконец-то получить развод!
В момент нашего поцелуя на пляже мне даже показалось, что Грэм понял, кто я на самом деле…
А потом он спас меня и так осторожно нес на руках…
Тогда тем более мне нужно было бежать от него со всех ног, что я и сделала.
Сегодня утром от Присси пришла весточка, что Амара, прикрывшая тюрбаном свою надпись, опозорилась на ужине перед высшим светом и засветила перед всеми свою премиленькую надпись, после чего куда-то исчезла.
То ли сбежала, то ли…
«Господин сказал, что ее теперь не будет, а это значит, мне нужно ехать к Горгону Шатоперу и теперь служить ему, ведь он следующий по линии Шатоперов, кто меня наследует, госпожа Виола…»
В конце письма слышались отчаянные нотки.
Ну и черт с ней, с этой Амарой, хоть бы она в седьмое пекло провалилась!
Мне срочно нужно разрезать нашу с Грэмом ленту на брачном древе, и снова стать Шатопер, чтобы освободить бедную девушку от данного ее отцом обета.
При этом я сама освобожусь от этих обременяющих брачных уз.
И, если для этого мне нужно опозориться на весь Эльмарино, то я так и сделаю!
Я прикоснулась к плечу озабоченной старой женщины:
— Не переживайте, госпожа Нотли, мы обязательно выручим Присси, и она станет свободной.
Так же, как и я.
Во дворе я приветливо поздоровалась с господином Нотли — это был добродушный старичок, который все время сидел у окошка в теньке с охапкой лозы, замоченной в холодной воде.
Буль прошлепал к нему, с интересом сунув нос в чан, наверное, надеясь обнаружить там съестное, но опрокинул ее.
Я кинулась помогать — водрузила чан с лозой на свое место и принесла новой воды из колодца.
Дело в том, что одной руки у Нотли не было — потерял во время нападения русалов на его деревню, а вот другой рукой он ловко плел корзины такой красоты, что я просто диву далась!
К сожалению, господин Нотли делал это не так быстро, как другие корзинщинки, а потому старики перебивались с хлеба на воду.
Но когда я положила перед старушкой деньги за постой, то она замахала на меня руками — мол, какие деньги с госпожи любимой Присси, да и дом вовсе не подходит для пребывания такой особы, как я.
Крыша прохудилась, и забор вон, кренится так, что сейчас повалится…
Я заверила, что до этого жила в гораздо более стесненных условиях, и тут для нас с Листочком и Булем чуть ли не хоромы — отдельная комната, настоящая постель, а не прохудившийся топчан.
Упрямая старушка наотрез отказалась брать плату, поэтому я быстренько сбегала на рынок сама и купила продукты.
Так в доме появилось мясо фавероли, масло, сыр, зелень, фрукты…
— Добрая вы, госпожа. Добрая, да такая милая. Хоть бы век тут жили со своим ребеночком нам на радость, — со слезами на глазах сказала старушка.
Но я понимала, что это невозможно, главным образом потому, что Листочек рос не по дням, а по часам — слишком быстро для обычного ребенка.
В последнее время он пару раз обернулся русалом просто так, без попадания на него воды, а это сулило большие неприятности.
Кроме того, он русалка и должен расти в своей стихии — в море, рядом с такими же русалками, как он.
Рядом со своим народом.
Так и так получалось, что я должна найти его мать и передать его ей.
Найти королеву русалок?!
Пожалуй, даже опозорить Грэма перед всем городом и то будет проще!
Тем более, есть у меня кой-какой план…
ГЛАВА 76
По дороге на работу мы с морским котиком заглянули к Юстасу. Я протянула ему кофе из чайной в бумажной чашке, куда специально для этого заглянула по дороге.
Стоил такой кофе недешево, но для задуманного мне необходимо было расположить к себе торговца.
Мужчина очень обрадовался моему подарку — кофе он любил.
А я прошлась по его лавке, разглядывая представленные товары. Каких только тканей там не было!
У Юстаса были проверенные поставщики с востока, и огромный выбор, поэтому я была уверена, что найду здесь то, что мне нужно.
Так оно и оказалось.
Я остановилась около отреза ткани, которая свешивалась с рейки.
— Тактель? Интересный выбор, но я не советовал бы шить из него платье, — заметил Юстас, с удовольствием прихлебывая из чашки.
— Мне нужно не платье, — усмехнулась я и принялась в красках описывать мужчине свой план.
Он поперхнулся кофе, даже меня не дослушав.
— Невозможно. Виола, это совершенно исключено!
Не слушая его, я сделала на листе набросок карандашом и красноречиво ткнула в него пальцем.
— Ты сошла с ума? — страдальчески возвел к потолку глаза Юстас.
— Я заплачу.
— Дело не в деньгах! Как ты вообще себе это представляешь?
— Именно так, как мне и нужно, — чарующе улыбнулась я и прикоснулась к плечу мужчины.
Моя улыбка теперь была не оскалом фарфорового унитаза, как было раньше, а очаровательной улыбкой молодой девушки, перед которой даже такому суровому с виду Юстасу было трудно устоять.
— Без ножа меня режешь! — жалобно проныл мне он на прощанье.
А я попросила, чтобы все было готово в срок и сказала, как сильно я на него надеюсь.
Я, все так же улыбаясь, шла по торговой улице к своему ларьку, Бултых радостно шлепал за мной, но косые взгляды других торговцев заставили меня насторожиться.
