Испытания. Земли Ордена (СИ) - Игнатов Михаил

— Я ищу наставника, Рейка. Старейшины обещали через неделю пригласить к нам на службу опытного лекаря этапа Властелина.

— Я это слышала ещё две недели назад, — Рейка наморщила лоб. — Или три недели? Сразу после лечения у Морлан, — тряхнула головой. — Неважно. Седьмой брат, хватит меня кормить обещаниями, — Рейка отступила на шаг и твёрдо, отделяя слова, сказала. — Я. Хочу. Вернуться.

Мы замерли, уставившись друг на друга и сверкая глазами. Я в который раз напомнил себе, что сам назвал её сестрой. Не помогло. Зато помогло воспоминание о том, что даже Лейлу я иногда наказывал шлепком, а ведь она была гораздо более послушной сестрой.

— Сестра, — с нажимом произнёс я. — Я тебя не понимаю. Да, я оторвал тебя от твоего пути, — покачал пальцем, усилил нажим, — временно, временно оторвал! Я дал тебе другую возможность, но ты воротишь от неё нос.

— Я половину дня читаю трактаты и ничего не ворочу.

— Кто сейчас говорит о них? Я говорю о Возвышении. Почему ты до сих пор не прорвалась? Вокруг тебя море силы Неба, толпа наставников-старейшин и полный кисет зелий, а ты всё ещё Мастер. Как и две, как и три недели назад, как и два месяца назад. Сколько ты вообще тратишь времени на медитации? Что с твоим пониманием и накоплением стихии?

Рейка вскинула подбородок, отступая ещё на два шага, часто заморгала и выпалила:

— Зачем ты задаёшь глупые вопросы, седьмой брат? Ты же умный. Если с моим Возвышением ничего не происходит, то это означает только одно. Преграду. Моя стихия — это дерево, брат. Оглянись, — Рейка крутнулась, обводя рукой горы вокруг города. — Ты видишь здесь жизнь? Леса, животных, луга и прочее? Где я здесь, по-твоему, должна познавать жизнь во всех её проявлениях? То место? Оно слишком жёсткое для меня, я захлёбываюсь, даже на расстоянии ста шагов от него, оно давит на меня, рвёт…

До меня вдруг дошло, почему Рейка так часто моргала и почему сейчас отвернулась. Она смаргивала слёзы и не хочет, чтобы я видел их.

Через миг я уже обнимал Рейку со спины, одним шагом-техникой преодолев разделявшее нас расстояние. Осторожно, с трудом вспомнив, как это делается, погладил Рейку по голове.

— Т-ч-ш-ш, ч-ш-ш, всё хорошо, сестра, всё хорошо.

Рейка лягнулась, дёрнулась, но что всё это значило при нашей разнице в силе?

Я повторил:

— Всё хорошо. Тебе стоило раньше сказать мне обо всём этом.

Рейка снова дёрнулась, но я, прижимающий её к себе одной рукой за плечи, даже не шелохнулся, и она сдалась, обмякла и, опустив голову, вдруг заплакала.

— Я думала… Пятый пояс… Я думала… Я старалась. Правда. А оно… И всё…

Я ещё раз провёл ладонью по волосам Рейки и твёрдо сказал:

— Я хочу, чтобы для начала ты запомнила одну вещь. Преград не существует.

— Ой, вот только давай без нравоучений, Л… — прямо перед моим лицом символ в печати Рейки пыхнул огнём. — Ирал.

Моргнув, я отстранился от своего таланта, заставил печать перед лицом исчезнуть без следа. Повторил, выделяя каждое слово:

— Преград не существует. Есть только испытания, из которого идущий должен вынести что-то важное для себя, выйти с победой, с прибытком.

— Ты не замолчишь, да? — тоскливо спросила Рейка. — Ну давай, закати мне урок. Погляжу, кто лучше учит, ты или Виликор.

Очень кстати вспомнился разговор, который случился между мной и Рейкой на Поле Битвы Саул.

— Когда-то давно ты сказала мне, что я показал тебе, насколько большим может быть твой мир.

— Помню. А ещё сказала, что поняла, если очень стараться, то твоя жизнь может измениться до неузнаваемости, — она опёрлась мне в грудь затылком, запрокинула голову, ловя мой взгляд. — Так и вышло, седьмой брат, так и вышло. Я словно предвидела тогда всё, что случится. Я и правда не вынесла и четверти того, что выпало тебе, и не вынесу, как бы не пыталась. Мне не подняться так высоко, как тебе. Пятый пояс? Империя? — Рейка пожала плечами. — Это твой мир, седьмой брат. Он слишком велик для меня. Я осознаю свои пределы.

Я разозлился, тряхнул её за плечи:

— Откуда тебе знать свой предел? Прошлый твой предел был — заслужить уважение деда и лечить больных убогого городка!

— Он не убогий!

Рейка снова дёрнулась, и на этот раз я позволил ей вырваться. Она тут же развернулась, впилась в меня взглядом горящих обидой глаз. Но я и не подумал замолчать:

— А какой же он? Стоило тебе чуть поднять голову и увидеть кусочек мира за пределами убогого городишки, как уже деду нужно стало твоё уважение. Ты одним подарком перевернула влияние в своей семье и выполнила следующую свою мечту, к твоему отцу, которого ты одарила техниками, стали стекаться на лечение больные трети окрестных земель.

— Это не моя заслуга, а твоя. Твои духовные камни, твоя сила позволили мне сделать это.

— Что за бред? — изумился я. — С каких пор брат и сестра считаются, чьих заслуг больше в том, что за столом есть еда?

— С тех, как седьмой брат назвал мой городишко убогим?

— Вот только не надо пустых обид.

— Ирал, твой мир слишком большой, оставь мне мой, мне в нём было уютно, хорошо и понятно.

— Я и не собирался забирать его у тебя, Рейка. Но и ты не можешь закрывать глаза на то, что у этого мира появилась вторая, большая половина.

— И она твоя, вы с ней друг другу подходите.

— Что значит моя? А если я хочу, чтобы ты была рядом?

— Сёстры и братья вырастают, и у каждого из них появляется свой путь.

— Именно поэтому ни один из шести братьев так и не приехал к тебе в гости? — я мстительно прищурился. — Ничего, я поговорю с ними и объясню, как они были неправы.

Рейка вспыхнула, шагнула вперёд, сжимая кулаки:

— Не смей! Это их жизнь и их решение!

— Неправильное.

— Кто бы говорил! Ты сам, как, Лейлу давно навещал?

— Это здесь…

— При том! — оборвала меня Рейка. — Это то же самое! Ты хочешь быть достойным её положения, но сам отказываешь моим братьям в гордости? Считаешь их хуже себя?

Я стиснул зубы. До боли. Медленно кивнул и согласился:

— Прости. Был неправ, — но едва Рейка победно, пусть и криво усмехнулась, я сказал. — Но и ты неправа.

— В чём же?

— В половине того, что сказала.

— И в какой же половине? Давай, рассказывай.

— Я лучше покажу.

Через мгновение я уже снова стоял рядом с Рейкой, схватил её за руку и взмыл в воздух.

Толкнул мыслеречь:

— Седой, отмени всё, что у меня назначено на сегодня. У меня важное дело с сестрой.

— Хм, понял. Мне нужно что-то знать, молодой глава?

— Нет, ничего. Это семейное дело, — с улыбкой ответил я.

Но через миг улыбка померкла, когда меня настигла мыслеречь Пересмешника:

— Но со второй половиной неправы уже вы, господин, тянущий за собой всех. Особенно неправы, отправляясь куда-то на прогулку в одиночестве.

— Я могу справиться даже с Повелителем второго Испытания. Думаю, на простой прогулке мне помощники не нужны.

— Так-то оно так, господин, трезво оценивающий свои силы, но вы ведь не один на прогулке. Если что-то случится, вам может понадобиться тот, кто прикроет вашу сестру или утащит её прочь, пока вы охвачены жаждой битвы.

На миг перед глазами мелькнула Файвара. Умирающая Файвара, которая не пережила удар возлюбленного. Скрежетнув зубами, я толкнул мысль:

— Хорошо.

— Не стоит беспокоиться, господин, — Пересмешник вдруг отбросил свою обычную язвительность. — Я не буду приближаться, вы меня не заметили ни в прошлый, ни в этот раз, а она и вовсе не увидит.

А вот мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы отстраниться от мысли — мы здесь не одни — но я справился.

Зависнув высоко-высоко над долиной Истока, сказал:

— Погляди на великолепие под нами, вдохни этот свежий, бодрящий воздух.

— Камень, снег и лёд, — пробурчала Рейка. — Лучше бы ты сюда поднял Виликор, братец, да показал эти красоты ей. Вот она бы точно оценила. Даже воздух, от которого у некоторых могут уши отмёрзнуть.