Тьма и Свет - Пол Томпсон

Через одно из отверстий в полу высунулась голова Всполоха.

— Мы готовы к песку! — крикнул он.

Канат подошел ближе к отверстию и спросил:

— Что тебя держит?

— Ничего, — ответил перепачканный грязью гном. — Я сказал, что мы готовы к песку.

— Он имеет в виду, что удерживает тебя в этой дыре? — спросил Стурм.

— О! Я стою на Миконе.

Гигантский муравей цеплялся за отверстие вверх ногами, а Всполох стоял на его брюхе.

Вся команда, кроме Китиары и Погодника, спустилась в большую пещеру. Там вереница Миконов, навьюченных бункерами с песком, выстроилась в ряд, как кавалерийский отряд на параде. Каждый раз, когда Вабик высовывал голову через зубчатый проход в скале и свистел, муравей отделялся от вереницы и следовал к нему.

Еще дальше, за родовой камерой Миконов, гномы трудились над стеклянным чаном. Стурм наблюдал, как они выливают ведро за ведром в чашу с запеченной глиной, равномерно распределяя песок по дну и посыпая его различными безымянными порошками, которые они привезли с летающего корабля. Жара в камере стояла неимоверная. По приказу Купеликса Миконы открыли один из магматических каналов, чтобы из-под земли вышло больше породы. Гигантские существа, казалось, не страдали от жары. Чан стоял над бассейном с магмой на каменных опорах. Маленькие человечки беспечно ходили по краю огненной ямы, не замечая, что, если они поскользнутся, их может настигнуть мучительная смерть. Уже не в первый раз Стурм почувствовал восхищение гномами. Временами они были глупыми и неловкими, но в своей стихии они были неукротимы.

Песок стал горячим и от него поднимался пар. Слишком неожиданно и незаметно для глаз твердые песчинки превратились в гладкую массу, сначала ярко-оранжевую, а затем почти белую, когда жар достиг своего максимума. Гномам и Стурму стало не по себе, и они отступили в более прохладный конец камеры.

— Как вы доставите расплавленное стекло к форме для линзы? — спросил Стурм.

— Никак, — ответил Заика, вытирая свои розовые брови. — Мы будем отливать черновую линзу здесь, внизу.

Пока он это говорил, в камеру ворвались Миконы, груженные свежей грязью. Вабик, у которого, похоже, было особое взаимопонимание с муравьями, велел им свалить груз в естественное углубление в полу пещеры. Вабик и Наводчик взялись за совочки, сметая багровую грязь плавными вихрями, формируя круглую чашу.

Когда грязь стала твердой, хотя и не совсем сухой, Заика и Наводчик посовещались. Все ждали их решения — гномы, Стурм, Миконы, даже Китиара и Купеликс в обелиске наверху. Заика постукивал пальцами и говорил слишком быстро, чтобы Стурм мог за ним уследить. Наводчик кивнул.

Четверо Миконов заняли позиции вокруг чана со стеклом. Вабик сидел верхом на одном из муравьев, воя и размахивая руками, чтобы руководить действиями гигантов. Миконы ухватились клешнями за шпильки, которые гномы оставили в глиняных стенках, и легко подняли чан с магматической печи. Опираясь на двадцать четыре отдельные ножки, чан был перенесен по каменистому полу к форме.

— Вы готовы? — Заика обратился к Вабику. Свистящий гном подал знак, и Заика воскликнул — Можете лить!

Два муравья подняли чан. Белое расплавленное стекло перелилось через край чана и выплеснулось в форму. Потоки пара вырывались наружу, когда вода вытеснялась из еще влажной глины.

— Выше! — крикнул Заика. — Поднимите край выше!

Наружные части чана начали крошиться и отламываться. Расплавленная масса стекла билась о слабеющие стенки. На кромке образовались трещины.

— Держите их на месте! — приказал Заика Стурму.

Гномы, в своем безграничном стремлении все увидеть, столпились рядом с формой для линзы. Если бы чан прорвался, их всех захлестнуло бы расплавленное стекло. Заика отодвинул своих коллег на более безопасное расстояние.

Теперь чан стоял вертикально, и последние капли падали в форму. Расплавленного стекла было больше, чем могла вместить форма, поэтому оно переливалось через края. Когда Миконы опустили чан до горизонтального положения, треснувшие бока разлетелись на куски.

— Фух! — сказал Заика. Его лоб был мокрым от постоянного вытирания. — Это было не так уж и быстро!

Форма, прочно скрепленная камнем, держалась хорошо. Края линзы уже покраснели, остывая от накаленного белого цвета. В центре появились пузырьки, когда пар вырвался из глиняной оболочки. Наводчик нахмурился, глядя на это зрелище.

— Не ожидал этого, — сказал он. — Пузырьки деформируют стекло.

— Не обязательно, чтобы стекло было высшей пробы, — сказала Заика.

— Сколько времени потребуется на охлаждение? — спросил Стурм.

Мерцающий жар от налитого стекла завораживал.

— Полное охлаждение — двенадцать часов или больше, — ответил Наводчик. — Она станет твердой гораздо раньше, но мы не можем расколоть форму, пока не убедимся, что сердцевина остыла

— Может, попросим Погодника обрызгать ее водой, — предложил Лесоруб.

— Нет! Она разлетится на миллион кусочков!

Ничего не оставалось делать, как ждать, и Стурм со всеми гномами, кроме Наводчика, покинул пещеру. На поверхности еще оставалось немного дневного света, и гномы хотели вернуть «Повелителя облаков» в летное состояние.

Летающий корабль гордо возвышался на ровном дне долины, а после того как крылья были прикреплены к корпусу, он приобрел величественный вид. Длинная тень обелиска стремительно перемещалась вместе с быстро заходящим солнцем.

— Готовы к испытанию крыльев? — крикнул Манёвр в голосовую трубу. Из машинного отделения донеслось приглушенное «Да». — Включить двигатель!

Китиара почувствовала глубокую скрежещущую вибрацию под ногами. Кончики крыльев приподнялись, согнулись и снова начали опускаться, но застопорились. Мучительная дрожь пробежала по всему кораблю. Крылья повисли на месте и задрожали.

— Нет, нет! Выключить! — крикнул Манёвр. Дверь в столовую с грохотом распахнулась, и оттуда, кашляя, выскочил Всполох.

Манёвр высунул голову из окна рубки.

— Что случилось? — спросил он.

— Этот глупый Вабик установил переключатель якоря вверх ногами! Когда я подал молнию в двигатель, она проскочила обратно по кабелю и сожгла накопитель! У нас нет энергии! — воскликнул Всполох, едва не расплакавшись.

Китиара схватила гнома за плечо и развернула его к себе.

— Нет энергии? — спросила она. — Что это значит?

— Это значит, что мы не можем улететь домой!

Глава 27. ЗАХВАТЧИКИ

С наступлением ночи воцарился мрак. Вабика крепко отругали за небрежную работу, но как только упреки закончились, гномы вернулись к своему обычному добродушному товариществу. Китиара была в ярости, Стурм смирился. Дракон попытался разрядить обстановку.

— Будьте мужественны сердцем — напутствовал он. — Если случится худшее, я полечу на гору Небеспокойсь и сообщу властям гномов о вашем бедственном положении. Они, конечно же, организуют спасательную экспедицию. Если, конечно, мне удастся выбраться из этой башни.

— Да, конечно, — сказал Стурм. Он отошел, чтобы посоветоваться с гномами.

Китиара подошла к месту, где сидел Купеликс.

— Ты меня слышишь? — сказала она самым низким шепотом.

«Разумеется» — телепатический голос дракона ласкал ее разум.

— Когда мы тебя вытащим, я хочу, чтобы ты взял меня с собой, — пробормотала она.

«И оставишь своих друзей позади?»

— Ты сам сказал, что гномов на Санкристе можно известить. Это может занять несколько месяцев, но они постараются связаться со своими коллегами, оказавшимися на Лунитари.

С тех пор как был разрушен двигатель «Повелителя облаков», Китиара начала понимать, что чувствует дракон, оказавшийся в ловушке на этой луне. Кроме того, она боялась, что, освободившись, Купеликс не задержится на Лунитари, пока гномы будут пытаться починить летающий корабль. Ее мечтам о партнерстве пришел бы конец.

«А как же Стурм?»

— Кто-то должен присматривать за малышами, — сказала она. — Не считай меня безразличной, я просто хочу убраться отсюда.