Тьма и Свет - Пол Томпсон

«Удача, которую нужно найти, война, которую нужно выиграть».

— И не забыть показать тебе все вокруг.

«Да, конечно. И все же мне интересно, дорогая Кит. Если бы ты умела летать, а я нет, ты бы тоже оставила меня здесь?»

Она усмехнулась, глядя на огромное существо.

— Ты слишком большой, чтобы я могла тебя нести, — сказала она.

Ужин прошел в спокойной обстановке, и вскоре после еды все разошлись. Купеликс удалился на вершину своей башни, а люди и гномы спали, рассредоточившись по просторному полу обелиска.

Стурм не спал. Он лежал на спине, устремив взгляд в черные недра башни. Это вполне соответствовало его настроению. Неужели это его судьба — навсегда остаться на красной луне? Дракон что-то говорил о том, что здесь никогда не умирают. Неужели он так и будет жить, полный горечи и одиночества, навсегда лишенный своего рыцарского наследия?

Темное пространство над ним сомкнулось. Странное, вытесненное ощущение снова нахлынуло на него.

Он приподнялся и услышал, как в кустах стрекочут сверчки. Полог деревьев почти закрывал небо Кринна. Стурм разглядел вдалеке очертания высокой стены и понял, что это Замок Светлый Меч.

Он двинулся по ночной земле к главным воротам замка. К его удивлению, в боковых кронштейнах горели факелы, а вход украшали две внушительные фигуры в доспехах. Он подошел ближе.

— Что происходит? — спросил стражник справа от Стурма. Он направил свой топор прямо на Стурма.

«Он меня видит!» — Стурм поднял руку и сказал:

— Я Стурм Светлый Меч. Этот замок принадлежит моему отцу.

— Дурак, ничего не выйдет, — сказал другой стражник. — Убери топор.

— Так и есть.

Правый стражник выхватил факел из держателя и зашагал к Стурму... и сквозь него. В свете пылающего соснового сучка Стурм разглядел лицо стражника. Оно не было ни человеческим, ни дворфийским, ни эльфийским, ни кендерским, ни гномьим. Выступающая морда была зеленой и чешуйчатой, а из широкой пасти торчали клыки. Глаза были вертикальными прорезями, как у Купеликса.

Дракониды! Он был в ярости от того, что эти уродливые животные оказались в доме его предков. Стурм протиснулся через ворота во двор замка. Там стояли повозки и телеги, груженные мечами, копьями, боевыми топорами и связками стрел. Дракониды превращали замок Светлый Меч в арсенал, но для кого?

В большом зале он обнаружил потрескивающий костер. Перед очагом были расставлены походные табуреты, а стол на подставке был завален свитками. Стурм остановился у стола. В свитках были карты, в основном Соламнии и Абанасинии.

Сталь звякнула о камень, и Стурм вздрогнул, забыв о том, что его не видят. Из темного зала вышел высокий, мощный человек. Он был без шлема, его лицо было жестким и невыразительным. Длинные гладкие локоны белых волос рассыпались по плечам. Мужчина прошел между камином и столом и сел на один из табуретов. Шлем он положил рядом с собой. Стурм никогда раньше не видел такого шлема. Из-под забрала торчали клыки, а вся конструкция напоминала голову хищного насекомого.

— Проходи и садись, — сказал человек, которого Стурм принял за генерала.

В тени зашевелилась вторая фигура. Он (или оно) не вошел в круг света костра. Тонкая рука в темно-серых рукавах протянулась и потащила походный стул в более тусклый угол зала.

— Я забыл, что ты не любишь огонь, — сказал генерал. — Жаль. Огонь — такая полезная сила.

— Огонь и свет когда-нибудь станут моей погибелью, — прошелестела фигура в одеянии. — Я видел свою гибель в пламени. Я не хочу пока встречать свой конец.

— Не с таким количеством дел, — ответил генерал. Он посмотрел на карту Соламнии. — Когда ты услышишь от своей госпожи, что Красное Крыло будет здесь? В этом сыром старом замке ржавеет оружие.

— Терпение, Меринсаард. Темная королева хорошо изучила нравы страны, и она приведет армии в движение, когда для этого будут наиболее благоприятные условия.

Генерал фыркнул.

— Вы говорите о знамениях и предвестиях так, будто они определяют все. Судьбу битв и империй решает удар копья, удар кавалерии, Соротин.

Скрытый колдун захихикал — заплесневелый, истлевший звук, который заставил Стурма похолодеть.

— Людям действия всегда нравится думать, что их судьба находится в их руках. Это утешает их и заставляет чувствовать себя важными.

Меринсаард ничего не ответил. Наклонившись к очагу, он выхватил горящий хворост и направил его на своего скрытого тенью компаньона. Стурм мельком взглянул на лицо, которое его удивило. Оно могло бы быть красивым, если бы не смертельная бледность и зло, исходившее из горящих глаз. Маг Соротин застонал и отпрянул от пламени. Меринсаард швырнул за ним горящий хворост.

— Следи за своим языком, — сказал Меринсаард. — И помни, что здесь командую я. Если ты мне не угодишь или потерпишь неудачу в некромантии, я сам скормлю тебя огню.

Колдун задыхался от страха.

— Не будьте слишком дерзки, мой господин. Ибо сейчас здесь находится тот, кто наблюдает за нами, и он не друг нашему делу.

Сердце Стурма заколотилось.

— Что? — воскликнул генерал. Он потянулся под стопку карт и вытащил злобно изогнутый кинжал. На острие виднелся липкий налет зеленоватого яда. — Где этот незваный гость? Где?

— Стоит между нами, великий генерал. — Он имел в виду Стурма!

Меринсаард пронзил пустой воздух.

— Дурак! Там никого нет!

— Не в телесном смысле, милорд. Он дух издалека — очень издалека, судя по его ауре. Возможно, так же далеко, как... Лунитари? Это действительно далеко.

— Избавься от него, что бы это ни было, — сказал Меринсаард. — Убей шпиона! Никто не должен знать о наших планах!

— Успокойтесь, милорд. Наш гость здесь не для того, чтобы шпионить. Я чувствую, что когда-то это был его дом.

— Придурок! Здесь никто не живет уже двадцать лет. Последний хозяин замка был изгнан из страны.

— Верно, могучий Меринсаард, — сказал Соротин. — Привести ли мне сюда этот дух в теле или же предложить ему вернуться туда, откуда он пришел?

Стурм мгновение боролся со своими чувствами. Он пытался придать себе твердость, чтобы бросить вызов этим злым людям. Но он не чувствовал никаких изменений в своем состоянии.

— Может ли он говорить с живыми этого мира? — спросил Меринсаард.

— Думаю, нет. Он слишком ослаблен огромным расстоянием, которое преодолел. Я не чувствую в нем никакого знания магии.

— Тогда брось его обратно в его жалкое тело, и держите его там! У меня нет времени на визиты призраков.

Стурм увидел в темноте отблеск. Он услышал приятный звон. Колдун ударил в серебряный колокольчик, который он носил с собой.

— Услышь меня, о дух: Когда я трижды позвоню в этот волшебный колокольчик, ты покинешь этот замок, эту землю, этот мир и никогда не вернешься. — Колокол звякнул один раз. — Аргон! — Дважды. — Х'рар! — Трижды. — Во имя Королевы Драконов!

Каждый мускул в теле Стурма разом дрогнул. Ему показалось, будто он упал с высоты, но он был в сознании и в своем теле, в обелиске на Лунитари. Он сел, тяжело дыша и пошатываясь. Все видение прошло без каких-либо новых сведений о местонахождении его отца. Это было достаточно неприятно, но действия этих Меринсаарда и Соротина в замке Светлый Меч приводили его в негодование. Нужно кому-то рассказать! Нужно объявить тревогу!

Он поднял Наводчика с одеяла.

— Проснись! — сказал он. — Давай посмотрим на твою линзу.

— Сейчас? — сказал гном, зевая во весь рот.

— Да, почему бы и нет? Прошло уже несколько часов.

Микон, как и положено, стоял наготове, и он позволил Стурму и Наводчику спуститься в литейную камеру. Вся пещера была заполнена капельками тумана. Гигантскому муравью сырость совсем не понравилась. Раз или два его колючие лапки скользили по стекловидной стене, заставляя Стурма крепко держаться за веревочную обвязку, а Наводчика — еще крепче прижиматься к Стурму.

Линза по-прежнему была рубиново-красной, но тепла от нее почти не исходило.