— Это что? — возмущаюсь. — У вас теперь еще и стиль одежды одинаковый?
— Не расстраивайся, мы и тебе прикупили одежку, — обнадеживает Эльна.
— Такую же, черненькую? — с легким ужасом спрашиваю соседку.
— Хотелось бы, да ты не оценишь.
Эльна вытаскивает на обозрение вешалку с платьем глубокого фиолетового цвета. Совершенно восхитительным… и настолько же нескромным.
— А сверху еще что-то будет? — с опаской смотрю на тонкие, почти невидимые бретельки, которым положено спускаться на плечи, соблазняя и дразня.
— Грудь твоя будет, — сообщает Эльна. Потом критически осматривает меня и добавляет:
— Хотя… уже не уверена.
Вынуждена признать, платье выглядит волшебно. Лиф из плотной ткани усилен корсетом и расшит цветами и птицами. Широкая струящаяся юбка в пол, подол также украшен вышивкой.
— Что, не нравится? — хмыкает Эльна, но в глазах тревога. Она и правда старалась, но никогда в этом не признается.
— Оно восхитительно, — выдыхаю я, — но надо бы накинуть что-то на плечи.
— Вот заладила! — соседка берет со стола нечто между шарфом и палантином. Легкая ткань, в таких же цветах, что и платье, но без птиц.
— Я знала, что ты трусиха и будешь хныкать.
— Спасибо, — улыбаюсь ей, — и сколько все это стоило?
— Твоей стипендии почти хватило, — успокаивает меня соседка, — пришлось совсем немного добавить из второго конверта.
Да уж, наряд выглядит дорого. Я давала Эльне с собой два конверта. В одном стипендия, во втором — деньги из дома. Что ж, мама мне их прислала как раз на платье.
Что касается туфель, подойдут те, которые я надевала на прошлое мероприятие.
Получается, чисто внешне я готова для зимнего бала. Что касается морального самочувствия, тут все сложнее.
Между тем, зимняя гонка только-только начинается.
Событий становится все больше.
Каждый день нас ждет контрольная работа или сдача практического зачета. Жизнь идет в таком темпе, что не продышаться.
Даже Кирсея уже кажется нормальной, потому что все становятся, как она. Одержимые зубрежкой, с быстрыми перекусами на ходу.
А у меня еще и занятия с моим новым наставником, профессором Тарром.
Это и пугает очередными нагрузками, и привлекает. Ведь я жажду разобраться в своей сути.
Теперь, когда я чувствую себя вправе находиться среди остальных адептов, обучение играет особыми красками.
Наша первая встреча с Тарром проходит в пустой переговорной боевого факультета.
Оскур Тарр разглядывает меня с интересом, как экспонат из питомника магических зверей.
Затем изрекает:
— Серый орден прислал для тебя целую программу, Ирлея. Но мы сначала попробуем по-моему, а там поглядим.
И я не знаю, хорошо это или плохо. Оно просто есть.
— Расскажи, что ты уже знаешь про свою магию и как ей пользуешься.
Собираюсь с мыслями и выкладываю все, что прочла и услышала про мраккиаров. И как пластаюсь на тренировках.
— Молодец, — хвалит Тарр, — делаешь неправильно все, что возможно.
Он говорит это без улыбки, но я чувствую его иронию.
— Ты напрягаешься и рвешь себя изнутри, пытаясь разжечь искру. А достаточно просто найти подогрев.
Оскур улыбается, довольный найденным образом.
Но я не очень-то его понимаю.
— Я читала, что у меня нет варианта брать силу в своем эфирее, я должна его сама насыщать.
— Да, твоя магия двухступенчатая, если можно так сказать. Но ты можешь подпитать ее из внешней материи. И надо найти свой источник. Это могут быть деревья, камни, кристаллы или магниты. Что-то плотное, материальное. Вместо того, чтобы напрягаться, выжимая из себя частицы, ты заряжаешься. Но повторюсь, сначала найди свой источник.
— И как его искать?
Я сбита с толку.
— Опыт, упражнения. Вот твое задание. До нашей следующей встречи проанализируй свой опыт. Есть ли объекты материальной сферы, рядом с которыми улучшается твое самочувствие? Трогай, пытайся отследить ощущения.
У меня много вопросов, но с трудом получается облечь их в слова.
— Выходит, я могу пользоваться общей магией легко, а чтобы раздавать…
— Верно, чтобы раздавать, надо сначала наполнить эфирей частицами. В этом нет противоречия.
— Голова кругом, если честно, — признаюсь я.
— Ничего сверхсложного я тебе не сообщил, — Тарр, кажется, раздражен моей непонятливостью, — вы ведь на магических практиках проходили действия амулетов для колдунов с низким уровнем частиц. Как усилителей. Что-то вроде магических костылей. Когда их создают, заряжают магией. У тебя иначе, но принцип сходный. Ты сможешь черпать чистую силу из материи сама. А из какой, будь добра найти.
Благодарю наставника за объяснение. Тарр назначает время для следующей встречи.
У меня добавляется еще одна задача.
Глава 17
Пять из семи зачетов сданы, четыре из шести контрольных написаны.
За зубрежкой и плотным графиком тренировок так и не удалось заняться «чувственным опытом» по заданию Тарра.
Планирую это делать сразу после игры.
Собираясь на матч с зелеными, не могу не думать о том, что возможно в следующем году буду учиться с ними на одном факультете.
— Готова? — спрашивает Эльна, когда я по сложившейся традиции отдаю ей Филю.
— Надеюсь, что да, — вздыхаю, — следи, чтобы этот герой снова не устроил самосуд.
— Без проблем, — кивает соседка.
У нее на губах черная помада, глаза подведены иссиня-черным. На щеке — изящно прорисованная молния, все того же цвета.
Хороша до жути.
Сжимаю маленькую лапку фамильяра на удачу, иду в раздевалку.
Захожу, когда форму проверяет служба безопасности.
— Все чисто! — докладывает полуорчанка, сестра нашей кастелянши. — Никаких вам семян железа, стекла в беговых ботинках или иголок в очках.
В преддверии зимнего бала и последующих выходных даже эта суровая дама настроена вполне дружелюбно.
Дальше все по ритуалу.
Мы одеваемся, капитан Эфлон приходит с напутствием.
Затем выходим на поле под рев трибун. Круговое командное объятие и звук сирены.
Игра началась.
Стою на воротах, чувствуя волны чужой магии и возбуждение толпы зрителей.
Боевики действуют на устрашение.
Используют жесткую тактику, не нарушая правил.
Берут в оборот наших нападающих, пробивают защиту.
Такмар, должно быть, взмок, потому что противника интересуют центральные ворота.
Его изматывают. Раз, второй, третий. Четвертый удар он пропускает.
Болельщики зеленых ревут, размахивая плакатами и растяжками.
Бульон из обожания и ненависти обрушивается на игровое поле.
На радостях противник теряет бдительность.
Вальдер замечает слабое место в защите и тут же направляет туда нападающих и двоих отвлекающих.
Удар! И мы забиваем двухочковый.
Радость длится недолго.
Зеленые пробивают оборону правого фланга, и Гелера пропускает гол на два очка!
Борьба ожесточенно развивается дальше, с переменным успехом.
Я чувствую вдохновение от этого боя, отбиваю три мяча.
Счет к концу первого мена — 6:5, в нашу пользу.
— Молодец, Летхит, — хлопает по плечу Вальдер, — единственная, кто пока не облажался. Так держать!
Выразить одобрение спешат и остальные. Обнимают, похлопывают по спине, плечам.
Я воодушевлена.
После перерыва встаю на ворота, надеваю перчатки, чувствую покалывание между лопатками.
Будто комар укусил.
Звучит сирена, я пытаюсь почесать спину, но в перчатках и шлеме это ужасно неудобно. К тому же, игра начинается резко.
Мяч летит на меня, но я готова его принять. Выставляю руки, как положено.
И вдруг у меня начинает двоиться в глазах. Моргаю, и становится хуже.
Теперь мяча три!
Все плывет, я не могу понять, какой из снарядов настоящий.
И пропускаю гол.
Сразу же картинка выравнивается, возвращается четкость.
Списываю свой первый прокол на нервы и утомление.
