Травница для орка (СИ) - Мир Ева

Он не ответил. Только сильнее обнял, прижимая к себе. Его подбородок упирался мне в макушку.

— А ещё — я знала все травы. У бабушки был сад, он казался мне волшебным. Она говорила, что сила растений — в их праве выбирать, кого лечить. Ты веришь, что они нас слышат?

— Да, — тихо сказал он. — У нас тоже есть такие легенды. Что трава слушает шаг. И если ты враг, она запутает тебя.

Я кивнула. Где-то внутри кольнуло странное тепло — мы разные, но… похожие.

— А ты каким был в детстве? — спросила я, чуть поворачивая голову.

Он долго молчал. Потом сказал глухо:

— Злым.

— Почему?

— Потому что меня так учили. Сказали, что я должен быть сильным. А сильный не плачет. Не прощает. Не жалеет.

Я почувствовала, как сжались его пальцы на моей талии.

— Мне тогда было семь, — продолжил он, — когда один эльф сжёг наш караван. Там была моя мать. Она не умела сражаться — только лечить. Он поджёг повозку с зелёными знаками. С теми, которые значат «мирно».

— О… — я прикрыла рот. — Я… я не знала.

— Конечно, нет. Вас учили, что вы всегда правы.

Он чуть отстранился, и мы встретились глазами.

— Почему ты не оставил меня в лесу?

Он провёл костяшками пальцев по моей щеке, медленно. Словно проверял, правда ли я — здесь.

— Потому что ты дрожала. Потому что в твоих глазах было не презрение, а боль. И я устал быть тем, кто всегда должен ненавидеть.

Между нами снова наступила тишина. Но теперь она была другой. Мягкой. Как воздух после грозы.

— Ты красивая, Лили.

Я засмущалась. Он же видел меня в таких местах…

— Без Гра-ка-ра-та ты бы на меня не посмотрел, — усмехнулась я, скрывая смущение.

— Гр’Кара’Та, — поправил меня Ветер. — Нет, наверное, нет. Но ты должна знать, что Гр’Кара’Та действует не на всех. Она сводит только подходящие пары.

Я посмотрела ему в глаза.

— Ты воевода орков, а я…

— А ты?

Если скажу, что я принцесса, убьёт? Посадит в темницу? Оставит у себя греть постель?

— Эльфийка, — закончила я. — Ты всё ещё горишь, ночной воздух не помогает?

— Ты сама знаешь, — хрипло сказал он.

Глава 11

Решение

Я замерла. Почувствовала, как он тяжело вдохнул — грудью, что касалась моей спины. И почувствовала другое — его возбуждение. Оно было ощутимо. Плотно. Давяще. И от этого вся я вспыхнула вновь.

Но он не двигался. Только сидел, стиснув челюсть. И обнимал меня так, будто я его последняя надежда.

— С рассветом всё пройдёт? — спросила я.

И поняла, что мне страшно услышать положительный ответ.

— Нет, — ответил Ветер. — Ещё какое-то время мы будем чувствовать притяжение друг к другу. Но уже не так… сильно.

Я почувствовала, как мне в бедро упирается его «сильно». Сильно упирается. От этого дыхание снова сбилось.

В его объятиях было так тепло и хорошо.

— Ты позволишь мне уйти, когда это кончится? — спросила я.

— Ты вольна уйти, когда захочешь.

— Разрешишь собрать немного Лунной слезы? Я растеряла все стебли, пока ты меня нёс.

— Собери впрок, обычно в той части леса есть патруль. Тебе повезло, что ты нарвалась на меня, а не… на кого-то другого.

— Ветер, — позвала я как-то отчаянно. — Значит, когда кончится Гр’Кара’Та, мы снова станем врагами?

Он не ответил.

Я развернулась к нему. Мои пальцы коснулись его груди.

На этот раз — намеренно.

Гори оно всё огнём.

Я провела по его коже — горячей, живой, дрожащей под моей ладонью. Чуть выше. Ниже. Почти дотронулась до той самой линии, где косые мышцы уходили под пояс.

Он зарычал.

Тихо. Протяжно. Опасно.

— Лили… — предупредил он, не двигаясь. — Если ты не остановишься, я…

Я не остановилась. Просто подняла на него глаза. Полные жара. Полные желания.

Мы оба знали, что это не просто Гр’Кара’Та. Что между нами действительно есть связь. Но сегодня для неё есть оправдание, а завтра уже не будет.

Мне предначертано стать невестой одного из старых эльфов. Того, кого выберет мне отец. Мои сестры давно не берегут свою невинность, развлекаются как могут. Так почему мне не отдаться этому мужчине? Если моё нутро успокаивается под его лаской, а тело горит от его прикосновений.

— Я хочу… — не смогла договорить, застеснялась, залилась краской.

— Лили… — сквозь зубы прорычал он.

— Сделай это, хочу, чтобы первый раз был с тобой, — прошептала я ему на ухо, касаясь дыханием заострённой части, что у меня самой — самая чувствительная. Ветер рвано выдохнул. Видимо, у него — тоже.

— Ты уверена? — спросил он сквозь зубы.

Я кивнула.

И в тот момент он сорвался.

Он схватил меня. Не больно, но резко. Как вихрь. Как буря, которую больше нельзя было сдерживать.

Его губы накрыли мои — горячо, требовательно. Я ахнула, и он этим воспользовался: поцеловал глубже, жарче. Его язык вошёл в мой рот, как армия на завоёванные земли. Его руки обвили мою талию, прижимая к себе, я почувствовала его напряжение — невыносимое, стальное. Его возбуждение прижалось ко мне, и я задохнулась от этого жара, от силы, от нужды, с которой он меня поцеловал.

Я утонула в нём.

В этом поцелуе, в его запахе, в его руках, что сжимали мою спину. В его дыхании, тяжёлом, рваном. Он будто сдерживал себя, но это давалось ему с большим трудом.

Я почувствовала, как его ладони скользнули по моей спине вниз — к бёдрам. Сжимая, сминая, снося границы. Он застонал в поцелуе, едва ощутив, что я снова горю, снова вся для него.

Он оторвался от моих губ — только чтобы прошептать:

— Ты не знаешь, во что ввязываешься, Лили…

Я не знала. Да. Но этот его Ша’Каар пробудил во мне жар, который утолить мог только Ветер. Я прижалась к нему сильнее.

И он понёс меня в шатёр.

Глава 12

В шатре

Он понёс меня на руках, будто я ничего не весила. Но по тому, как дрожали его пальцы, я знала — ему нелегко. Не от тяжести. От сдержанности.

В шатре всё было так же: полумрак, треск огня, запах трав, пепла и… его. Его собственный сладковатый и свежий запах.

Ветер опустил меня на мех, медленно, аккуратно. Будто боялся, что я разобьюсь. Его движения стали другими — осторожными, но всё ещё хищными. Он стоял надо мной на коленях, всё ещё глядя в мои глаза. И в них я видела всё, что сама пыталась скрыть.

Жар. Жажду. Страх. Нежность.

Он провёл тыльной стороной ладони по моей щеке, склоняясь надо мной, — и я прижалась к его руке, будто к якорю. Будто он был всем, что удерживает меня в этом мире.

Я расстегнула пряжку плаща, в который он меня укутал.

Его пальцы скользнули по моей шее, ниже, к ключицам, и я выгнулась навстречу. Его рука легла на мою грудь, поверх ткани — и я застонала, тихо, почти испуганно от того, как сильно моё тело отозвалось его поглаживанию.

Ветер забрался шершавыми ладонями под мою тунику и заставил поднять руки, потянул ткань вверх, и я зажмурилась. Никогда ещё я не раздевалась вот так перед мужчиной.

Сердце стучало в ушах, дыхание сбилось, соски горели от одного лишь прикосновения воздуха. Он снял с меня тунику, медленно, ласково. Словно срывал лепестки с цветка. Словно боялся, что я исчезну.

Так и сидела вот так с поднятыми руками и зажмуренными глазами, пока не почувствовала, как Ветер осторожно накрывает мой сосок своим ртом.

Я удивлённо ахнула и отстранилась, повалившись на спину и тяжело дыша.

— Не бойся меня, — сказал Ветер, наклоняясь ниже. — Не бойся меня, Лили.

Он аккуратно отвёл мою руку, которой я старалась прикрыться, в сторону, и проложил дорожку из поцелуев по шее к груди. А ещё через несколько мгновений, когда он начал посасывать и целовать мою грудь, я уже совсем растаяла от удовольствия, выгнулась ему навстречу и запрокинула голову.

Он прижался губами к моей шее, и я застонала. Тихо. Честно. Стыдно сладко. Мои руки нашли его плечи, сильные, надёжные, и я сжала их, будто только они могли удержать меня в этом вихре.