Локки 10. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Да этот придурок рехнулся! — произнёс кто-то.

— Ха! Да вы посмотрите на него, хозяин, мать его, города, — весело вторил другой. — Да это же просто батрак, у него даже нет оружия и брони.

— Какой-то хрен ушастый! — разглядел мои прекрасные уши третий.

— А я всё ждал, когда наш добрый хозяин попотчует нас каким-нибудь развлечением, а оно само к нам пришло, — насмешливо выпалил четвёртый и зашёлся очередным приступом кашляющего хохота.

Правда, кое-кто весьма серьёзно поглядывал на меня, и даже раздались вполне разумные слова:

— А как он вообще попал сюда? Как прошёл через всю охрану?

— Вроде бы он похож на сына Сварга, чью рожу я вижу чуть ли не на каждом заборе.

— Сейчас мы его превратим в кровавую отбивную, но сперва он должен рассказать, через какую щель точно крыса пролез в мой дом! — прогрохотал глава клана. — Живодёр, а ну притащи ко мне этого ублюдка!

Из-за ближайшего к жирдяю стола поднялся огромный здоровяк, как две капли воды напоминающий ублюдка на троне, только помоложе.

Он прорычал, скаля крупные жёлтые зубы с загнутыми к расплющенному носу нижними клыками:

— Да, отец!

И двинулся ко мне, расправив плечи и заложив большие пальцы за пояс, раздуваясь, как индюк перед наседками. На его блестящей от жира роже застыло снисходительное презрение, а в каждом движении сквозила уверенность в собственной исключительности. Он смотрел на всех свысока, будто мир обязан был ползать перед ним на коленях.

— Давай накажи этого придурка! — закричали зверолюды. — Выбей из него всю дурь!

— Сейчас! — прогрохотал Живодёр, пьяно подмигнул мне и вскинул руки, окутанные чёрным магическим туманом.

Но буквально через мгновение в его покрытую складками рожу со свистом вонзились десятки вилок и ножей, подхваченных со столов моим «телекинезом». Жиробас даже хрюкнуть не успел, как грохнулся на спину словно гора плоти, ещё пару мгновений подрагивающей на полу как студень.

Тотчас смех захлебнулся в глотках зрителей, брови поползли вверх, и смертные начали переглядываться, словно не верили в произошедшее.

— Ублюдок! Убейте его! — снова первым отошёл от шока зверолюд на троне.

В мою сторону от ближайших столов ринулись штук десять хаоситов, с лязгом вытаскивая оружие из ножен или готовясь применить магию. Но прежде чем они воспользовались хоть чем-то, я вызвал «холод» и окатил их ледяным потоком воздуха. Они превратились в покрытые инеем живописно застывшие статуи с мучительно раззявленными ртами, занесёнными для удара клинками и вытаращенными мутными зенками.

— Кто-то ещё⁈ — в ошеломлённой тишине прогрохотал я, двинувшись через зал к трону, ощущая на себе десятки перепуганных взглядов, шарящих по «золотому доспеху», покрывшему меня. — Или, может быть, вы подчинитесь мне, сыну Сварга, Локки Великолепному? Да, именно моё лицо вы имели честь видеть в своём городе на листовках. И я пришёл, чтобы забрать своё. Вы все мне подчинитесь или умрёте.

Я тяжёлым, ломающим волю взглядом прошёлся по стремительно трезвеющим хаоситам. А те отводили глаза, тихонько перешёптываясь, что, дескать, да, кажется, это настоящий бог, раз он так легко расправился со всеми.

Всеобщая покорность быстро расползалась среди зверолюдов как гниль. И только жирдяй на троне заскрежетал изъеденными чернотой зубами и прохрипел, пуская слюни:

— Убейте его! Накиньтесь все вместе и убейте! Никакой это не бог!

— Так сам попробуй убить меня, если я не бог, — растянул я губы в тонкой зловещей улыбке, краем глаза наблюдая за другими смертными.

Те не торопились бросаться на меня, а выжидающе уставились на своего лидера, и в их глазах горел один и тот же вопрос: «Действительно не бог? Тогда и вправду сам попробуй! Ты же вожак. Вот и подтверди свою власть».

Тот зарычал, исподлобья пронзив меня негодующим взором. Его щёки налились дурной кровью, лоб заблестел от испарины. А в глазах зажёгся непокорный огонь.

Да, всё-таки он не зря был местным лидером.

— Сдохни! — зарычал глава клана, и его тело сорвалось с трона, будто подхваченное ураганным ветром. Вероятно, это был какой-то атрибут, ускоривший даже такого жиробаса в сотни раз.

Он, как какой-то человек-молния из комикса, за долю мгновения приблизился ко мне, вытащив из ножен кинжал. Тот блеснул в его занесённой над головой руке.

А мои пальцы, будто жалящие змеи, впились в горло зверолюда, сжали кадык и с хрустом вырвали его.

Жиробас покачнулся и удивлённо уставился, будто не верил, что его жизнь закончилась вот так, на пиру, в мгновение ока, буквально за пару ударов сердца. Затем его ноги подогнулись, кинжал выпал из руки, и он грохнулся на колени.

Я мигом ухватился за башку зверолюда, не обращая внимания на кровь, выплёскивающуюся из его разодранного горла. Упёрся ногой в плечо и с хрустом шейных позвонков оторвал голову противника.

Швырнул её на пол и с усмешкой произнёс:

— Кажется, ваш старый лидер потерял голову. Не желаете ли встать на колени и принести присягу новому?

Потрясённые зверолюды переглянулись и сразу же зашелестели одеждой, вставая на колени.

Это была полная победа: быстрая, жестокая и сокрушительная. Так и надо было действовать. Сразу завоевать уважение и разлить вокруг себя страх. Нет, конечно, можно было воспользоваться «очарованием», но ведь оно давало власть над смертными лишь на полчаса, а мне нужно было навсегда.

И надо бы сразу поставить во главе этого клана, скажем так, своего лидера. К сожалению, я никого тут не знал, потому выбрал наиболее прилично выглядящего волкоподобного зверолюда с сообразительным взглядом холодных как тёмно-синий лёд глаз.

К слову, он был одним из немногих, кто сразу узнал меня и не оскорблял, а внимательно наблюдал за событиями, порой с презрительной усмешкой косясь на бывшего лидера.

— Ты! — указал я на него рукой. — Теперь ты глава клана.

— Благодарю за оказанную честь, — с достоинством прорычал он, сразу же став центром всеобщего внимания.

В глазах смертных мигом появился расчёт — каждый соображал, как ему использовать то, что у клана теперь другой лидер.

— А сейчас все громко и дружно произнесите клятву следом за мной, слово в слово! — изрёк я и принялся отчётливо говорить клятву.

Хаоситы старательно повторили её, не испытывая стыда или злости, ведь покориться богу — это далеко не то же самое, что признать над собой власть какого-то зассанного зверолюда, пусть даже самого грозного, сильного и отважного. Боги в их понимании как раз и рождены, чтобы властвовать над такими как они. Потому-то клятва и прошла без эксцессов.

После неё новый глава клана легко встал и практически бесшумно подошёл ко мне, оказавшись практически одного со мной роста.

— Какие будут приказания, Локки Великолепный? — спросил он, посматривая хозяйским взглядом на встающих с колен зверолюдов.

— Накажи, но не сильно, тех, кто порочил моё имя и оскорблял. И через два часа я жду на главной площади всех членов твоего клана, слуг и жителей этой части города.

— Будет сделано, — кивнул тот и тихо добавил, изрыгая горячее дыхание, щекочущее моё плечо: — Но вдруг другие кланы воспользуются тем, что мы покинем нашу территорию, и попытаются её забрать?

— Другие кланы тоже будут на площади. И все вы будете слушать мою речь! — громыхнул я, развернулся и уверенным шагом двинулся прочь, чувствуя спиной десятки взволнованных взглядов.

Наверняка хаоситы прикидывали, как теперь изменится их жизнь.

А их новый глава мигом сориентировался и приказал парочке таких же волкоподобных зверолюдов со всеми почестями сопроводить меня к воротам.

Они проскользнули мимо меня и заспешили по коридору, открывая двери и косясь на слуг, прижавшихся к стенам. Люди в недоумении смотрели на меня, не понимая, что я за хрен такой ушастый, перед которым так лебезят зверолюды. Они же не знали, что произошло в зале. Когда я устраивал там представление, никого из слуг в ней не было.

Но всё же слух о том, что стряслось, распространился по округе быстрее, чем яд тетрадоксин по организму.