Тьма и свет (СИ) - Завгородняя Анна

***

Приоресса выглядела посвежевшей. На ее щеках играл румянец, но глаза, казавшиеся удивительно уставшими и древними, как мир, глядели пронзительно. Взгляд Гертруды был немного пугающим, как, впрочем, и ее улыбка.

— Итак, когда девушка вернется в обитель? – спросила она, рассматривая Ворона, стоявшего напротив.

Михал поднял руку, пригладил черные перья любимца, затем перевел взор на приорессу.

— Вы куда-то спешите? – спросил он небрежно, стараясь не выдать своего интереса.

— Я хотела, чтобы Воронцова приняла постриг в общем соборе, — последовал ответ. – Ей давно пора начать приобщаться к жизни в монастыре. Впрочем, разве вас касаются наши дела? – Приоресса вопросительно изогнула бровь. – Ваша обязанность – выполнить поручение. Не так давно вы прислали весть, что отыскали беглянку. Так почему же я не вижу ее здесь?

Михал прищурил глаза.

— Время идет, — напомнила Гертруда.

— Появились некоторые сложности, — ответил аллесианец. – Девушку хорошо охраняют. Несколько магов. Довольно сильных.

— Считаете, я поверю, что вы не в состоянии справиться с горсткой колдунов? – Приоресса усмехнулась.

— Боюсь, что выкрасть девушку, не причинив вреда посторонним, невозможно. Ее будут защищать. За ней зорко глядят. А я не вступаю в конфликт с невиновными и уж тем более, не причиняю им вред, — ответил Михал.

Приоресса резко опустила руки, упершись ладонями на поверхность стола, и встала.

— Если вы не в состоянии справиться со своей работой, просто скажите, где Воронцова и мои сестры найдут ее и вернут в обитель, — недовольно сказала она.

— Ваши сестры грязно работают, — ответил Михал. – Это может бросить тень на служителей веры, что просто недопустимо.

Ворон на плече аллесианца раскинул крылья и угрожающе каркнул, уставившись на Гертруду.

— Тихо, Гавран, — попенял птице хозяин, а приоресса с нескрываемым раздражением поглядела на пернатого. – Я доставлю к вам девушку, — добавил Михал.

— Когда? – не удержалась Гертруда.

— Послезавтра, — ответил аллесианец, отметив, что выражение лица приорессы сразу стало мягче.

— Отлично, — кивнула она. – Но если вы не сдержите свое слово и девушка не окажется в стенах монастыря в назначенный срок, я не выплачу вам награду и, конечно же, напишу жалобу приору.

Михал равнодушно кивнул, затем развернулся и вышел из кабинета приорессы.

В коридоре его поджидала одна из сестер – маг видел ее впервые. Старуха попросила аллесианца следовать за ней, и они пошли длинными коридорами. На узкой винтовой лестнице, спускавшейся вниз, Михалу пришлось посторониться, пропуская трех сестер. Две из них, крепкие, высокие, дышавшие магией, вели третью. Совсем молоденькая послушница брела, едва переставляя ноги и опустив голову вниз, словно старательно глядела на ступени.

Михал качнулся в сторону девушки, намереваясь коснуться ее будто невзначай, но тут же сестра, следовавшая за ней, выставила руку, закрывая послушницу от аллесианца.

— Не надо, брат, — предупредила она. – Сестра дала обет, который запрещает ей касаться мужчин.

— Марта, — рявкнула на сестру та, что шла впереди.

Михал бросил быстрый взгляд на монахинь, затем проговорил:

— Обет запрещает девушке касаться мужчин, но не запрещает мужчинам прикасаться к ней, — после чего протянул руку и почти неуловимо скользнул ладонью по волосам послушницы. Всего на секунду он призвал магию, прислушиваясь к ощущениям и… Ничего не почувствовал.

— Приоресса узнает о вашей наглости, брат, — прошипела та, что шла впереди. – Мы служим одним богам, но это не делает нас равными.

Сестра Марта толкнула молодую послушницу под лопатки, и процессия двинулась выше.

Михал проводил женщин долгим взглядом, затем посмотрел на свою ладонь.

Ничего. Ни отголоска магии. Девушка показалась ему странно пустой. Будто в ней не было жизни. Словно она тряпичная кукла, марионетка, которую дергают за ниточки.

— Идемте, брат, — позвала аллесианца его старая спутница.

— Я бы хотел осмотреть обитель, если позволите, — ответил Михал.

Старуха подняла на него спокойный взгляд.

— Запрещено, — ответила она.

— У вас должны быть общие залы, — напомнил аллесианец. – Я никого не потревожу, просто осмотрюсь.

— Только с позволения госпожи приорессы, — последовал ответ.

Михал усмехнулся.

Как же, понял он, приоресса Гертруда и не подумает дать подобное разрешение. Он только напрасно потратит свое время.

И все же, аллесианец чувствовал: ответы рядом. Они на поверхности. И он сможет не просто доказать вину приорессы, но и поймать ее на горячем.

— Хорошо, — согласился Михал. – Проводите меня к выходу. Я не стану тревожить вашу настоятельницу.

Старуха с облегчением кивнула и продолжила спуск вниз.

***

В тот вечер мы собрались за одним столом – все агенты «Призрачного света». Я слушала дождь. Слушала голоса людей, ставших мне близкими. Даже некромант Поликарп больше не казался странным, а Капитолину я считала своей подругой.

Рядом сновали слуги-призраки. Они подавали блюда, уносили грязные тарелки. Гаркун препиралась с Серьгой, что было уже привычно. Мала висела в воздухе, дымя трубкой и пристально следя за агентами, а я ловила себя на мысли, что улыбаюсь. Что мне хорошо так, как давно не было.

Я будто нашла себя и свое место в жизни.

«Выучусь и вернусь, — подумала, бросив быстрый взор на Шуйского. – Надеюсь, меня возьмут на работу!»

Миг, когда Анатоль застыл, держа в руках приборы, я едва не упустила. Это была всего секунда, и, если бы я в тот миг не наблюдала за Шуйским, точно ничего бы не заметила.

Фигура аллесианца стала напряженной. Он отложил столовые приборы и поднял взгляд.

— Мужчины стороной обходят ведьм. Даже тех, у которых есть официальный патент на работу, — проговорил Харитон, продолжая свой шутливый диалог с Гаркун. – Женщины и так ведьмы все, без исключения. А тут еще ведьма, владеющая силой. Ну кому надобно такое счастье?

— Много ты понимаешь! – Капа погрозила парню вилкой, а я заметила, что Анатоль снова взял приборы, продолжив трапезу. Он позволил себе отвлечься всего на миг, сказав в пространство: — Аристарх, будьте добры, распорядитесь принести чистую тарелку и приборы. У нас гость.

Секунда и над столом повисла тишина. Дворецкий, услышав пожелание Шуйского, тут же отдал необходимые распоряжения и один из призраков покинул зал.

— Что еще за гость? – спросил у Шуйского Степан.

— Сейчас увидите. Единственное, прошу всех держаться почтительно, — предупредил Анатоль. Он только закончил фразу, когда в обеденный зал вошел лакей. Слуга приблизился к столу, встал рядом с Шуйским и с поклоном сообщил:

— К вам посетитель, господин Шуйский.

— Просите его сюда, — ответил Анатоль.

Агенты переглянулись.

— Новое дело? – изогнула бровь Капа, но аллесианец ничего не сказал.

Лакей вышел и вернулся спустя пару минут. За ним шел человек, которого я менее всего ожидала увидеть в агентстве. Он не потрудился снять плащ, а ворон на его плече, презрительно сверкая черными глазами, оглядел присутствующих за столом и пронзительно каркнул.

Я вздрогнула. Степан и Мамаев поднялись с места, но тут же сели, стоило Шуйскому одарить их взглядом.

— Все хорошо, — произнес Анатоль.

У меня похолодело в груди.

— Проходи, Михал. — Шуйский встал, приветствуя мага. – Присаживайся. Поужинай с нами. Будь гостем в этом доме.

— У меня от него мурашки, — призналась шепотом Мала, переместившись ближе ко мне и застыв за плечом. Мне показалось, или темная душа опасается брата, владеющего силой света?

Пугающий взгляд брата Михала скользнул по присутствующим за столом, задержался на мне, затем скользнул дальше и остановился на Шуйском.

— Не откажусь, — проговорил Ворон. Он снял с плеча птицу, посадив ее на спинку свободного стула. Сам сел рядом, оказавшись напротив Степана.