Тьма и Свет - Пол Томпсон

— Настоящая трагедия, — сказал Купеликс, обдувая их ветерком. — Драконица должна спуститься из своей благородной природной формы в смертную. Цок, цок.

Стурм поменял свою маленькую кирку на такую же маленькую кувалду. Она ударилась об пол с таким хрустом, что у него защемило руки.

— Ты думаешь, драконы лучше людей? — спросил он.

— Несомненно. Драконы больше, сильнее, у них больше способностей и сил, они живут дольше, делают больше и обладают непревзойденными умственными способностями, — ответил Купеликс. — Что могут люди, чего не могут драконы?

— Уйти отсюда, — сказала Китиара, опираясь на кирку.

Взмахи крыльев замерли, а затем снова заработали.

— Жаль, что ты не можешь превратиться в человека, хотя бы ненадолго, — сказал Стурм. — Тогда все эти раскопки были бы излишни.

— Увы, изменение формы никогда не было талантом, известным среди медных драконов. Существуют тексты на эту тему, самый известный из которых принадлежит эльфу-чародею Дромондоталасу. Но в моей библиотеке таких книг нет.

Китиара пнула ногой широкий каменный обломок. Он проскользнул в отверстие. Через несколько секунд раздался отдаленный стук, свидетельствующий о том, что он упал в пещеру внизу. Она спросила:

— Откуда взялись твои книги?

— Книги у меня были с самого начала. Создатель обелиска предоставил их, полагаю, для того, чтобы Хранитель Новых Жизней имел некоторые знания о мирах за пределами Лунитари. Здесь есть тома по истории, географии, письменности, медицине, алхимии...

— И магии, — сказал Стурм, опуская молоток.

— Половина свитков связана с магией, — согласился Купеликс.

За два часа работы людям удалось расширить отверстие на несколько дюймов по всему периметру. Купеликс выразил удовлетворение их успехами, но Китиара была недовольна.

— Такими темпами мы будем слишком стары, чтобы поднять инструменты, когда прорубим достаточно большое отверстие для тебя, — сказала она дракону.

— Мне кажется, мы идем по сложному пути, — сказал Стурм. У него болели руки и спина, а голова раскалывалась от напряжения, вызванного такой тяжелой работой в разреженном воздухе. — Я помню, как каменщики в замке с одного-двух ударов раскалывали камни толщиной с этот пол. Дайте мне немного прохладной воды, и я немного подумаю.

Он взял у Китиары флягу с водой и опустился у ближней стены.

Китиара вышла. К ее нескрываемому удивлению, гномы уже соорудили свои шаткие леса с трех сторон обелиска на высоте шести футов. Доски, столбы, рукоятки инструментов и балки скреплялись между собой, где только позволяло пространство.

— Как дела? — спросила она, отвернувшись и чуть не налетев на Заику.

— У нас все идет как по маслу, — ответил он. — Есть ли у вас успехи с полом?

— Боюсь, очень незначительные. — Она потрогала пальцами свой левый бицепс. — Вся эта дополнительная мышечная сила уходит впустую. Если я буду бить слишком сильно, то только сломаю инструмент.

— Понятно. — Заика прищурился на полуденное солнце. — Осталось всего два с половиной часа. Давайте посмотрим на ваши успехи.

Они вошли и увидели, что Стурм стоит на коленях на полу и смотрит на кувшин с водой. Он перевел взгляд с него на один из участков, где они зачистили полированную поверхность. Затем он снова уставился на кувшин. Купеликс снова взобрался на свой насест.

— Что ты делаешь? — спросила Китиара у Стурма.

— Я помню, как они это делали, — ответил Стурм. — Каменщики в замке Светлый Меч добывали огромные глыбы гранита с помощью всего четырех человек.

— А как они это делали? — спросил Заика.

— Они сверлили отверстия вдоль блока, который хотели освободить, и вбивали толстые деревянные колышки. Затем они смачивали колышки водой. Разбухшая древесина раскалывала камень.

Заика посмотрел на Стурма и моргнул.

— Это гениально.

Китиара спросила:

— Но можем ли мы проделать отверстия в мраморе?

— У нас есть несколько стальных сверл, — сказал гном. — С вашей силой и правильным подходом — да, легко!

Заика побежал к груде вещей, выброшенных с летающего корабля, и вернулся с большой скобой и долотом. Он быстро объяснил, что при сверлении камня важно держать долото холодным и смазанным. Стурм поливал долото струйкой воды, пока Кит вращал скобу.

Они попробовали и за тридцать минут пробурили пол толщиной в двадцать дюймов. Окрыленные успехом, они пробурили еще несколько отверстий, соединив первое отверстие Микона со вторым, расположенным примерно в двенадцати футах от него. Используя эту линию как основание треугольника, Стурм и Китиара вышли в основное пространство пола. Они были уже во втором рукаве треугольника, когда солнце зашло и гномы хлынули в дом. Всполох объявил, что строительные леса готовы.

— Тогда найдите себе место и присоединяйтесь, — сказала Китиара. — Больше воды, Стурм! Ручка горячая!

Когда они закончили, было уже далеко за полночь — всего тридцать шесть лунок. Купеликс приготовил особенно вкусный ужин — густой суп и много хлеба. Они испортили четыре сверла, и руки Китиары покрылись волдырями.

Погодник предложил ей смягчающую мазь, но она отказалась.

— Давайте займемся делом, — сказала она. — Принесите колышки.

Гномы занялись колышками. Они нарезали куски из оставшихся обрезков дерева, а Стурм вбил их в землю с помощью кувалды. Все убрались с треугольной площадки, образованной просверленными отверстиями. Китиара наполнила водой холщовое ведро и передала его Стурму.

— Твоя честь, — сказала она. — Это твоя идея.

Он взялся за ручку.

— Это для доброго йомена замка Светлый Меч, — ответил он, обливая по очереди каждый колышек, наполняя ведро и снова обливая их всех.

Ничего не произошло.

— Ну что? — спросила Китиара, упираясь одной рукой в бедро.

— Это займет некоторое время, — сказал Стурм. — Колышки должны разбухнуть. Нам лучше взять еще воды.

Стурм еще трижды налил воду на колышки. Верхушки колышков явно поднялись над уровнем пола, но больше ничего не произошло.

— Чудесно, — саркастически сказала Китиара. Она выскочила наружу, фыркая с плохо скрываемым презрением. Один за другим гномы сдавались и выходили наружу. Стурм покачал головой.

— У каменщиков моего отца это сработало, — сказал он.

— Каменное дело — это тайное искусство, — сказал Купеликс. — Неподготовленному человеку нелегко постичь его секреты.

Затем по полу пошли трещины.

Рядом с отверстием, которое Стурм и Китиара так старательно расширяли, от первого колышка через весь мрамор до колышка на другой стороне отверстия шла трещина. Стурм вскинул кувалду на плечо и поспешил к месту происшествия. Он уже собирался расколоть камень, как услышал еще один треск, и трещина медленно пошла зигзагами от крайней точки треугольника к его основанию. Стурм поднял молот.

— Нет, подожди, — сказал очарованный дракон.

Линия между отверстиями Микона раздвинулась, и Стурм начал отступать назад. Часть камня, большая, чем все, что они освободили вручную, вырвалась на свободу и упала в пещеру внизу. Это открыло шлюзы, и весь треугольник с грохотом рухнул в пещеру. Обелиск зазвенел от сотрясения, когда тонна мрамора ударилась о резонирующий пол на сотню футов ниже.

Китиара ворвалась внутрь, гномы следовали за ней по пятам.

— Великие страдающие боги! Что это было? — вскричала она.

Стурм вытер руки и указал на зияющую дыру в полу.

— Путь для спуска Купеликса свободен! — сказал он.

Гномы были за то, чтобы продолжить работу и обрушить обелиск этой же ночью, но Стурм и Китиара были измотаны и умоляли отложить дело. Купеликс поддержал их, сказав, что у него есть много вещей, которые он хотел бы спасти от уничтожения до того, как башня будет разрушена. Он улетел в свою личную резиденцию и оставил смертных отдыхать.

Гномы затихли, когда первоначальный успех прошел. Они зарылись в ненужный хлам «Повелителя облаков» и заснули, их звонкий храп напоминал оперную войну между лягушками-быками и сверчками. Стурм растянулся на одеяле, окруженном штабелями ящиков. Небо, как всегда, было ослепительно чистым, и он считал звезды, чтобы успокоиться.