Я сглатываю.
Сиар склоняет голову набок, будто изучает меня, и ухмыляется шире.
— Одна из жён воскресла, — поясняет он. — Какое упущение. И, кажется, она хорошенько подготовилась. Поэтому и арх, и твоя сила нужны мне немедленно.
Сиар наклоняется ниже, опираясь ладонями на край чаши.
— Выглядишь потрясающе, утопленница. Как ощущения?
Я сжимаю пальцы в кулаки. Холод. Злость. Слабость. Но я не дам ему увидеть последнее.
— Проклятье, как же ты мне надоел, — выдыхаю. — У тебя новая причуда? Сажать женщин в ванны с подозрительной жидкостью?
Он смеётся.
— О, но ты ведь не обычная женщина. Ты — сломанная. И это я сейчас исправлю.
Сиар медленно выпрямляется, проводя ладонью по краю чаши, словно любуясь своим творением.
— Ты же понимаешь, что умерла бы, если бы не я. Конечно, произошла небольшая путаница, и тебя приняли за служанку. Это моя ошибка. Но я переговорил с Атертоном.
Он делает паузу, разглядывая моё лицо.
— Ах, крошка, все так хотят твою силу. А получу её я.
Я сжимаю зубы, глядя на него исподлобья.
— Тебе бы уже привыкнуть к тому, что твои планы не всегда работают, — бросаю я, чувствуя, как дрожат губы от холода. — Например, с архом.
Сиар хмыкает.
— И ты, кажется, забыл, что отдать его можно только добровольно. А я…
Он поднимает ладонь, заставляя меня замолчать.
— Правда? Ты уверена, что всё идёт не так, как я хочу?
Сиар отходит от чаши, небрежно поправляя манжеты.
— Кэтрин, Кэтрин, Кэтрин… — он медленно качает головой, будто действительно разочарован. — Ты же знаешь, как она старалась? Даже сунула нос в заключение комиссии… такая тонкая работа. — Сиар смеётся, резко, почти раздражённо. — Но ведь никто… не может переиграть меня. Впрочем, мне всё равно. Главное, что ты здесь.
Он делает паузу, чуть склоняя голову набок, будто смакуя момент.
— О, знаешь, что самое забавное?
Молчу, сжимая руки в кулаки.
— Что?
Он усмехается, и в его голосе сквозит откровенное наслаждение:
— Сейчас. Ты. Будешь. Умолять. Меня. Принять. Арх.
Я напрягаюсь.
Сиар отходит в сторону, и я пытаюсь приподняться, чтобы увидеть, куда он направляется.
Ноги снова скользят. Холод мешает двигаться.
Вода тянет вниз, словно живая, обволакивает, давит на грудь.
Но через мгновение Сиар возвращается.
Не один.
Он удерживает Райли.
Сердце пропускает удар.
Райли дрожит. Её губы белеют, глаза — огромные, испуганные.
— Ты не посмеешь. — Мой голос срывается, превращаясь в хрип.
Грудь сдавливает, будто собственные лёгкие залиты этой проклятой водой.
109. Почти конец
Сиар довольно ухмыляется, сжимая запястье Райли. Её тонкие пальцы дрожат, как осенние листья на ветру, но она не издаёт ни звука. Только глаза сверкают — страхом, болью, но не покорностью.
В этот момент сферы под потолком дрожат, их свет сужается, направляясь только на Сиара и Райли. Остальная комната тонет в полумраке, оставляя их в центре внимания.
— О, моя милая, Ирис, Элис… неважно, — тянет Сиар, смакуя момент. Его голос ленивый, но в нём скользит опасное удовольствие. — Думаешь, не посмею?
Он резко дёргает Райли за руку, вынуждая девочку сделать шаг вперёд. Она всхлипывает, но тут же сжимает губы, не желая показать слабость.
— Отпусти её. Я отдам арх, — мой голос дрожит от холода, но я вынуждаю себя говорить ровно.
Сиар достаёт кинжал — тонкий, с рукоятью, инкрустированной чёрным ониксом. Лезвие вспыхивает в отблесках света, будто питается тьмой самой комнаты.
— Конечно же, отдашь, — продолжает он. — Иначе… — Негодяй проводит кончиком клинка по шее Райли, отчего по её коже пробегает судорожная дрожь. — Она умрёт.
Райли ловит мой взгляд. «Не соглашайся», — говорят её глаза.
Но у меня нет выбора. Разве я смогу жить с тем, что позволила совершить преступление?
— Знаешь, что самое смешное? — произносит он, наклоняясь ко мне ближе. Его дыхание — горячий яд на моей замёрзшей коже. Ледяная вода сковывает движения, но я держусь. — Ты украла у меня больше, чем можешь себе представить, — его голос становится ниже, угрожающим. — И я заберу это обратно.
Сиар улыбается.
— Повторяй: Кровь к крови, связь нерушима, но слово моё — печать необратима. Добровольно отрекаюсь: арх мой — теперь твой. Что отдано словом — не вернуть, что принято магией — замкнуть!
Мои губы дрожат.
Я должна придумать, как спасти Райли.
— Повторяй! — рычит Сиар, проведя остриём кинжала по её коже, оставляя тонкую красную полосу.
— Кровь к крови, связь нерушима, но слово моё — печать необратима. Добровольно отрекаюсь…
Слова срываются с губ, и тут же свет рвётся из моей груди, вырывая арх. Он взлетает вверх, к самому потолку.
Сиар наблюдает за парящим знаком. Его лицо озаряет торжествующая ухмылка.
— Отлично! Пока он там — ты жива. Но как только он пронзит мою грудь… у тебя останется очень мало времени.
Мои пальцы судорожно сжимаются.
— Хочешь узнать что-то перед смертью? — Он резко отбрасывает Райли.
Девочка падает, шлёпаясь на холодный пол, но не издаёт ни звука.
— Нет. — Я качаю головой. Мне не нужно ничего от него. Я уже всё знаю.
Сиар никогда не собирался меня отдавать. Сделка с Кэтрин — просто уловка. Он знал, что я особенная, и использовал источник как приманку.
— Думаешь, я чудовище? Нет, я реалист. В этом мире побеждают не те, кто прав, а те, кто не боится взять своё. Выживает не добрый, а тот, кто сильнее. Но ты уже знаешь это, не так ли?
Нет!
Я не отдам свою силу. Не сегодня. Не ему.
Моё тело не слушается — но это не важно. Оно не решает за меня.
Холод впивается в кости, сковывает движения. Я заморожена. Я сломана. Я…
Нет!
Я — вода.
Грудь сжимает судорогой, воздух с хрипом вырывается из лёгких. Магия внутри вздрагивает, будто отзываясь.
— Я вода! — мой голос разрезает тишину, а вместе с ним взрывается сила.
Чёрная жидкость вздымается вокруг. Пульсирует. Она больше не холодная, не враждебная — она моя. Медленно вода впитывается в меня, исчезая без следа. В воздухе зависают мерцающие частицы — они вспыхивают, словно звёздная пыль, а затем осыпаются вниз, в глубину чаши, и гаснут.
Я вскакиваю.
— Руни, крылья!
Рывок. Острая вспышка магии прорезает воздух, и за спиной с треском раскрываются крылья. Одно — лазурное, словно кусок неба, другое — прозрачное, сотканное из воды и света. Крылья дрожат, сияют и переливаются.
Эдриан предупреждал: жди, пока появится зачаточное крыло. Теперь оно здесь. Теперь я готова к инициации.
Но времени на раздумья нет. Магия взрывается под ногами, подхватывает, выталкивает вверх. Я молниеносно приземляюсь перед Сиаром.
Райли по-прежнему на полу, ползет к стене. Дышит тяжело.
Сиар резко отступает в сторону, уходя с линии атаки. Его взгляд вспыхивает раздражённым удивлением — негодяй не ожидал, что я смогу выбраться из ловушки.
— Не выйдет, — цедит он, протягивая ладонь вперёд. Из неё вспыхивает живая тьма, разрастаясь в воздухе. Магические цепи вздымаются из пола, извиваясь, словно змеи, готовые сомкнуться на моей шее.
Цепи бросаются ко мне.
Но я больше не его пленница.
Я вода.
Вскидываю руки — и магия взрывается вокруг.
Волна поднимается бурлящим потоком, разрываясь на сотни водяных лезвий. Они с визгом рассекают воздух, перерезая магические цепи и оставляя после себя россыпи сверкающих капель.
Но поток не останавливается.
Разрушив цепи, вода вспыхивает, словно почувствовав новую цель, и бросается к Сиару.
Он отшатывается, но не успевает уйти от удара. Слишком поздно — поток врезается в негодяя, швыряя назад.
Я снова выпускаю магию.
Сиар вскакивает, вскидывает руки — и перед ним вспыхивает тёмный щит с рунами. Вода с силой ударяется о барьер.
