Тьма блокирует мою атаку.
Губы Сиара кривятся в усмешке:
— Думаешь, этого хватит?
110. Почти конец
— Мне? Да! — отвечаю. Хватает одного резкого движения запястьем — и вокруг вспыхивают голубые руны. Вода замерзает, превращаясь в ледяные шипы.
Треск!
Щит Сиара рушится.
Лёд ломается, рассыпаясь осколками, и тут же тает, снова превращаясь в воду. Но теперь она живая. Поток извивается, поднимается, словно змей, и бросается на Сиара.
Он дёргается, пытаясь стряхнуть магию, но та уже впиталась в его кожу, растекаясь голубыми прожилками.
Сиар яростно рычит. Ещё мгновение — и мне кажется, что я победила. Но… моя магия тает.
— Нет… нет, — выдыхаю я. Пытаюсь снова.
Ничего.
Сиар выпрямляется.
— Потеряла концентрацию? — его губы растягиваются в усмешке, но в глазах пылает злость.
— Руни!
— Концентрация утеряна. Проблема неинициированных драконорожденных.
Моё сердце сжимается.
В руке Сиара появляется кинжал.
— Закончим на этом. — Негодяй делает шаг вперёд. — Я заберу твою силу после арха, чтобы не рисковать. Вдруг ты умрёшь слишком быстро, когда арх войдёт в мою грудь.
Я отступаю назад, лихорадочно пытаясь вернуть магию.
— Зарх ри’таль драк’витар…
Сиар поднимает кинжал, и воздух вокруг нас дрожит, словно от далёкого грома. Его голос глубокий, звенящий, наполненный магической вибрацией, эхом раскатывается по комнате.
«Сила пламени, древняя кровь драконов», — звучит в моей голове.
Сиар говорит на древнем драконьем который я почему-то понимаю.
— Сирраш мор’кай туун!
«Подчинись моему зову!» — слышу отзвуком.
Тёмная энергия срывается с кончиков его пальцев, обволакивая металл клинка. Пол под ногами пульсирует, трещины пробегают по камню.
— Рыв’кай сольтар, вирза йор’кар!
«Я разрываю поток, магия, покорись!»
Чувствую, как внутри что-то ломается, будто порыв ветра разрывает штормовые облака. Меня приковывает к полу, который содрогается под ногами. Из трещин, как чёрные змеи, вырываются цепи — извиваются, всплёскиваются, сжимают, стягивая к земле.
— Сирраш мор’кай туун! — его голос разрезает воздух, и я вздрагиваю.
Жгучая боль вспыхивает в груди. Цепи стягиваются ещё сильнее, впиваясь в кожу.
Магия трепещет, словно пойманная птица, бьётся в клетке рёбер — а затем с моим криком вырывается наружу.
Я задыхаюсь, а потоки силы вихрем устремляются к Сиару.
Он делает последний шаг. Его кинжал уже нацелен в мою грудь.
Нет! Я не имею права проиграть.
Рывок — плечи напрягаются, руки дрожат от напряжения. Пытаюсь вырваться, но цепи только затягиваются крепче, сдавливая рёбра, перехватывая дыхание.
111. Почти конец
Ривз
Тайный ход бесшумно раскрывается. Я скольжу в тени, становясь частью этой проклятой комнаты.
Свет гаснет.
Ирис в каменной чаше. Её голова опущена, плечи напряжены, волосы прилипли к коже.
— О, моя милая, Ирис… Элис… неважно, — лениво тянет Сиар. — Думаешь, не посмею?
Я вижу, как он дёргает Райли за руку. Маленькое тело девочки едва не падает, но она держится. Не кричит. Не плачет.
Хорошая девочка.
— Отпусти её. Я отдам арх, — спокойно говорит Ирис. В её голосе нет слабости, даже когда он немного дрожит. Только глаза сверкают — страхом, болью, но не покорностью.
Она готова на всё, чтобы спасти Райли.
Сиар улыбается. Конечно, подлец улыбается! Он наслаждается каждым мгновением этой сцены и медленно достаёт кинжал.
Я вижу его лезвие. Тонкое. Гибкое. Рукоять инкрустирована чёрным ониксом, а по клинку пробегает тёмное свечение. Магия, созданная для убийства.
— Конечно же, отдашь. — Сиар лениво вращает артефакт в руке, подставляя его под свет. — Иначе…
Замечаю движение.
Достаточно!
— Зефир.
Сфера ветра уже в моей руке.
Кончик лезвия скользит по коже девочки. Медленно. Насмешливо.
Один шаг. Один удар. И голова Сиара будет катиться по этому грязному полу. Но я замираю.
Девочку Сиар не убьёт. Он просто играет. Пугает.
Страх, который испытает Ирис, может пробудить её второе крыло. А значит, при инициации шанс её смерти уменьшится. Два крыла. Вероятно, оба раскроются.
Я делаю самое трудное. Жду.
— Ты украла у меня больше, чем можешь себе представить, — голос Сиара становится ниже. Глубже. Опаснее. — И я заберу это обратно.
Проклятие. Он заставит её сказать клятву.
— Повторяй! — требует Сиар. Его голос звенит от нетерпения.
— Кровь к крови, связь нерушима… — тихо говорит она.
Слышу её голос. Но в нём нет покорности. Только ярость. Я рискую. Очень. Но гашу свою магию.
И тогда это случается. Свет вырывается из её груди, арх поднимается в воздух.
Сиар улыбается.
— Отлично! Пока он там — ты жива. Но как только арх пронзит мою грудь…
Я вижу, как сжимаются её пальцы.
— Хочешь узнать что-то перед смертью? — Сиар резко отбрасывает Райли в сторону.
Я двигаюсь.
Девочка падает на камень, но я уже там.
Тонкий поток ветра сплетается вокруг Райли, ограждая её от магии, которая трещит в воздухе. Незаметно, но достаточно, чтобы она была в безопасности.
Едва заметный жест — палец к губам.
— Тсс, — шепчу. Не шуми. Я здесь.
Райли смотрит на меня широко распахнутыми глазами.
— Я разберусь, — едва шевелю губами.
Девочка кивает.
Сиар что-то говорит, но я слышу только дыхание Ирис. Её сердце. Её магию. Она никогда не сдастся.
Треск.
Я поднимаю взгляд. Крылья Ирис раскрываются. Чистые. Величественные. Как стихия, что нельзя укротить.
Красивый, ловкий прыжок — и вот Ирис перед ним. Она вся — магия и свет, дыхание воды, которое невозможно поймать.
Её волосы мокрыми прядями липнут к лицу, но это не делает её слабее. Она прекрасна. Опасна. Жива.
Я замечаю, как её плечи дрожат, но не от страха — от ярости.
— Борись, — шепчу я. Всегда думал, что влюблюсь в иную — сильную, властную, с ледяным взглядом. Но вот она — с глазами цвета воды, мягкая, нежная, слабая. И теперь я не могу смотреть на другую.
Хочу шагнуть ближе. Коснуться.
Нет. Не сейчас.
Я знаю, что ей нужно. Знаю, что не имею права отнять у неё этот момент. Ирис должна справиться сама. Но если Сиар осмелится ударить — я убью его.
Ирис делает резкий вдох, и я ловлю этот звук, как нечто хрупкое и драгоценное. Чувствую её магию — живую, колеблющуюся, горячую и ледяную одновременно. Хочу сказать ей: «Ты справишься…» Но она уже знает. Она уже справляется.
Мне нравится, как Ирис держится. Как её магия становится продолжением её самой. Как в ней есть эта ненависть к слабости, эта ярость — такая живая, такая настоящая.
Вода поднимается, вздымается, закручивается вокруг неё живым потоками. Руны вспыхивают льдом, разбиваются, затем вновь текут, собираясь в живые волны.
Она сражается.
Сиар двигается. Его движения плавны, почти ленивы, но в них есть напряжённая уверенность. Он непреклонен в своей силе. Он играет и наслаждается этой охотой.
Райли дрожит за моей спиной. Ловлю взгляд девочки, испуганный, полный ужаса.
— Всё будет хорошо. — Я едва шевелю губами.
Моё сердце бьётся неровно. Я даю Ирис возможность ощутить силу, пробудить драконьи инстинкты. Стоит ей вкусить эту мощь — отказаться от неё уже будет невозможно. Ирис должна попытаться справиться сама.
Треск!
Магия искрит.
Внезапно что-то меняется.
— Потеряла концентрацию? — ухмыляется Сиар.
В моей руке появляется сфера ветра.
Я двигаюсь. Вечная проблема неинициированных драконорожденных. Они не умеют распределять силу. Это как вдох и выдох. Нужно вовремя ослаблять магию, чтобы нанести следующий удар. Ирис обязательно научится. Позже.
— Зарх ри’таль драк’витар…
