– Нет, – вырывается у меня. – Я тоже пойду. Зря я, что ли, вокруг этой двери столько времени ходила? И Фрида доверила её мне. Возможно, там есть ещё какие-нибудь двери.
В полумраке подвала я вижу улыбку на лице Рейкена. И только сейчас понимаю, что у плотника и Ксаррена не только глаза те же самые, но и губы, и эта самая улыбка. Была бы на моем месте настоящая Алтея, она наверняка бы его узнала сразу же. Или… или она просто никогда не видела своего мужа настоящим?
– Тея, ты уснула? Идём.
Ксаррен берёт меня за руку, а вторую протягивает вперёд. На его раскрытой ладони появляется золотистый шар.
Он первым шагает на площадку, увлекая меня за собой.
Мы начинаем спускаться. Вздрагиваю от неожиданности, услышав, как дверь с глухим лязгом захлопывается за нами.
– Не думаю, что это ловушка, – спокойным тоном произносит Ксаррен. – Скорее всего, дверь открывается и с обратной стороны той же самой руной.
Его уверенность передаётся мне.
– Вот видишь, а ты хотел пойти один, – ворчливо говорю я.
Рука Ксаррена сжимает мои пальцы, и кровь приливает к щекам. Хорошо, что он в этот момент на меня не смотрит.
Мы продолжаем спускаться. Звук наших шагов эхом отражается от стен. По моим ощущениям мы уже спустились вниз этажа на два, если не три, когда ступени наконец-то заканчиваются.
Мы оказываемся на ровной площадке. Здесь перед нами ещё одна закрытая дверь. Рисую на ней руну. Срабатывает.
– Ничего себе, – потрясённо выдыхаю я, когда перед нами возникает не комната, как я ожидала, длинный, уходящий во тьму коридор. – Это не похоже на подвал.
– Да уж, – откликается Ксаррен. – Интересно, кем была Фрида? Кто бы мог подумать, что простая пекарня содержит столько секретов.
– Культисты подумали, – напоминаю я, – не зря же они сюда так рвались.
– Тогда вперёд, – решительно говорит Ксаррен. – Есть у меня ощущение, что времени у нас почти не остаётся.
Подземный ход широкий, с высоким сводчатым потолком. Сначала мне кажется, что здесь не холодно, но по мере того, как мы идём, в воздухе становится всё более влажно. И эта влага постепенно пропитывает одежду. Меня начинает бить озноб. И Ксаррен моментально это замечает.
– Как я мог об этом не подумать? – с досадой произносит он. – Тебе надо было теплее одеться. Он скидывает куртку и набрасывает мне на плечи.
– Ты же ранен, – вспоминаю я, видя, что на нём одна тонкая рубашка. – Тебе нельзя мёрзнуть.
Ксаррен фыркает, но тут же мягко поясняет:
– Не забывай, я же дракон. Даже после того артефакта рана уже прошла. Да и не мерзнем мы.
«А я?» – прикусываю язык, удерживаясь от вопроса.
А ведь я вроде как тоже дракон или драконица. Интересно, как тут у них с феминитивами? Тогда почему мне холодно?
«Ты ещё не приняла меня полностью, – чуть лениво подсказывает моё второе я. – Маленькая я ещё».
Не могу удержаться от вопроса:
«А Ксаррен знает о тебе?»
«Не-а, дракон знает. Но Гаррат не любит вмешиваться в дела людей. Вы сначала между собой договоритесь».
Понятно.
Мы продолжаем идти вперёд. Меня радует, что поперечных ходов мало и они очень узкие. То есть заблудиться тут сложно. Только один раз наш путь пересекает проход, который шире нашего. И я невольно останавливаюсь.
Но затем по наитию черчу прямо в воздухе ту же самую руну. Она вспыхивает, и далеко впереди загорается ответный огонёк, вроде как откликаясь.
Наш путь заканчивается внезапно. Коридор просто обрывается, открывая большое помещение.
Ксаррен подбрасывает свой светящийся шар, и он взлетает вверх и начинает увеличиваться в размерах.
Перед нами огромный зал с высокими колоннами, вершины которых утопают в темноте. Колонны испещрены рунами, и в свете магии Ксаррена эти символы оживают, мерцая слабым внутренним светом.
Но не это привлекает моё внимание.
Я замираю, а Ксаррен подходит сзади и обнимает меня за плечи, словно защищая.
В центре зала возвышается круглый каменный постамент, а над ним в воздухе висит артефакт. Это золотистый дракон, как мне кажется в начале. Артефакт вращается вокруг своей оси, и когда он поворачивается другой стороной, я вижу, что крылья дракона бережно обнимают белоснежную фигурку девушки.
– Как странно, – выдыхает Ксаррен. – Никогда не видел ничего подобного. Если этот артефакт так значим для наших врагов, о нём должно было быть хоть где-нибудь написано.
Удивительно, как кажется, что мы с Ксарреном словно зеркалим положение дракона и девушки на постаменте.
– Фрида сказала, что… – Я на мгновение задумываюсь, стараясь в точности вспомнить фразу, написанную в блокноте. – … что в нём сила Праматери Драконов и Всеблагого. И что он помогает драконам находить пары с искрой.
– Хм… Неужели так много зависит от одного артефакта? Не понимаю.
Ксаррен отходит от меня. Сначала он приближается к артефакту и некоторое время стоит рядом с ним, раскрыв обе ладони и направив их на изображение дракона и девушки.
– Здесь просто всё пропитано магией. И она очень светлая. Но я что-то упускаю.
Он создаёт ещё один магический светильник и начинает обходить зал по кругу.
– Тея, подойди сюда. Похоже, тут есть еще один выход.
В конце зала со стороны противоположной той, откуда мы пришли, лестница. И ее ступени ведут вверх.
– Идём? – Он протягивает мне руку.
Вкладываю пальцы в его ладонь, и мы начинаем подниматься. Подъем занимает почти столько же времени, сколько и спуск. И разумеется, на верхней площадке мы оказываемся перед закрытой дверью.
Я рисую руну, надеясь, что у тех, кто охранял артефакт, не было множества разнообразных шифров. Так и оказывается. Дверь открывается, и мы оказываемся в помещении, напоминающем огромный собор.
– Храм Всеблагого, – подтверждает мою мысль Ксаррен.
Мы стоим в тёмном углу, и рядом никого нет. Но вдалеке слышатся шаги и звучит тихая музыка. Там кто-то есть.
– Завтра здесь пройдёт главная церемония, – шёпотом говорит Ксаррен. – Здесь будет король и все драконы. И последние дни культисты прямо-таки озверели, пытаясь прорваться в пекарню, то есть через пекарню. Я должен успеть разгадать эту загадку до завтрашнего утра.
Глава 66
Возвращаемся мы тем же путем, ненадолго задержавшись у артефакта. Он словно притягивает взгляд, исходящий от него поток силы будто наполняет надеждой, так что уходить не хочется.
Кто бы его ни создал, он точно хотел этому миру добра и, кажется, искренне любил. И теперь, стоя перед артефактом, я тоже ощущаю это всепоглощающее чувство, особенно когда горячие руки Ксаррена так аккуратно, но крепко держат меня за талию.
То, что дракон рассматривает не артефакт, а меня, я понимаю не сразу. Только тогда, когда его дыхание касается моей шеи, я оборачиваюсь и оказываюсь почти нос к носу с Ксарреном.
Мурашки покрывают все тело, и я, вздрогнув, отстраняюсь:
– Нам пора возвращаться, – произношу я. – А то скоро Лирт придет. Я должна ему сама отдать заказ, иначе он что-то заподозрит.
– Ты права, – нехотя соглашается Ксаррен и выпускает меня из рук.
Дорога обратно кажется короче. Наверное, потому, что уже не наполнена предчувствием какого-то нового открытия, а наоборот, подгоняется желанием действовать, скорее выкорчевать эту опасность.
Дверь в подвале закрывается за нами и быстро исчезает. Фрида сказала, что мне не стоит никому доверять и никому рассказывать. Но, может, сейчас именно тот момент, когда стоит нарушить правила, потому что одна я бы точно не справилась.
– Стой, – тихо произносит Ксаррен, притягвая к себе, когда я уже собираюсь подняться по лестнице. – Тея…
Он обхватывает мое лицо ладонями и вглядывается в глаза: словно ищет в них что-то.
– Неужели для тебя настолько все изменилось, когда ты узнала, что Рейкен – это я? – спрашивает он.
– Нет, но…– прислушиваюсь к себе, чтобы ответить. – Я не знаю, какой ты настоящий, Ксар. Как я могу тебе верить, если ты столько времени обманывал меня?
