Напарник обмену и возврату не подлежит (СИ) - Тулинова Лена

Она и думала. И всё ей казалось, что так и есть. В конце концов, Альтео мог засвидетельствовать гибель тела – а дух мага в нём сделал тело таким же иным, как тело самого ди Маджио. Ведь брата Сеньо тоже не было среди живых, а его тело изменилось. Разве не может и с Франческо произойти то же самое?

– А стоит ли так лезть в ловушку, зная, что это ловушка? – спросил Везунчик, отвлекая Эрманику от её размышлений.

– Шеф уже навещал нашего дорогого Лючано, – ответила Ферра. – И основная проблема была в том, что полиции нечего ему предъявить. Формально он не совершал никаких преступлений и платить по счетам не собирался. Его люди даже не совсем его и действовали вроде как сами. Так что давайте как следует подумаем, всё обмозгуем, пока не стало слишком поздно. Если у Сеньо сейчас под началом десятка три оставшихся в живых бандитов Де Ритта, то не помешает сузить поиск хотя бы в три раза.

– Я думаю, нет там десятка, – сказал ищейка.

– Судя по вашим рассказам о том, кто как себя вёл из этой банды, у нас только несколько человек. И в первую очередь стоило бы обратить внимание именно на Сеньо, – сказал Везунчик. – Ну и на этого адвокатишку, Джустино Мартини, с его фальшивым именем и фальшивой преданностью. Очень уж он затаился.

– А я бы ещё проверил Лауру Морьяди, – заметил Альтео. – После взрыва в суде она держится в тени, но это не значит, что дух мага не занял её тело. Очень даже это возможно, потому что тряхануло тогда здорово и… И ещё потому, что именно в этот момент создалась прореха.

– Мне казалось, ты появился позже, в тот день, когда была Пасха, – напомнила Ферра.

– Прореха была раньше. Я вернулся тогда, но какое-то время был совсем слабой тенью. Сама знаешь, что придавало мне силы и питало меня, – ответил Альтео.

– Смерти других, – сказал ищейка. – Да, и дух того, другого, ещё не закрепившегося в чьём-то теле появился, скорее всего, именно в день взрыва. Расскажите мне об этой Лауре.

– Она представлялась нам жертвой мафии, пока сама не приняла сторону своего отца, капо Бенни Канова, – сказала Ферра. – Она решила занять его место и устроила покушение на главного соперника отца. На Франческо Де Ритта.

– Нет-нет, – запротестовал Везунчик. – Это не может быть женщина! У меня же было видение. И там был мужской силуэт, совершенно точно мужской!

– Мало ли кого ты видел, – откликнулась Ферра. – Может, это и не тот маг вовсе.

– Уверен, что тот, – поддержал Гатто.

– Но он же не мог! Он был в теле того, кто… – начала Эрманика, но ищейка тут же возразил:

– Ещё как мог. Так же, как может ваш ново-воскрешённый Альтео. Что он, что другой маг – они ещё не до конца закрепились в этом мире, не вполне живые. Именно поэтому кам ди Маджио так хорошо чует чужую смерть и чужую магию. Если он получит якорь на этой стороне – то потеряет изрядную часть этой способности!

Ферра нахмурилась.

– Есть и ещё варианты, кем может воспользоваться дух мага, – сказала она. – Но Лючано Сеньо и Лаура Морьяди кажутся наиболее вероятными. Добавила бы Мартини, ведёт себя подозрительно, и самого дона.

– Почему его? – спросил Везунчик с любопытством.

– Потому что он всё это время проявлял интерес к моей судьбе. После теракта даже даровал мне некий иммунитет, потому что я – вроде как пострадавшая за веру и религию, а он страшно религиозен. Хотя бог весть как уживаются в таком человеке праведность и жестокость.

– Самые жестокие люди в истории старались изображать из себя праведников, а некоторые, как ни странно, действительно были праведны, – сказал ищейка. – Это не взаимоисключающие понятия.

– Мне больше по душе шаловливый праведник Амадини, – Ферра вдруг улыбнулась, почувствовав, что на душе стало капельку чище и светлее от воспоминания о полицейском капеллане. – Он простой, понятный и весёлый человек. А дон Альтеридже – тёмный и скрытный. Да и не нашего управление он дело. Нам до него не добраться.

– Ты как будто жалеешь об этом, – заметил Альтео.

– Да. Жалею! Убери мы такую фигуру, и на свете стало бы легче дышать. Он давит на весь город, больше того – на всю Ремию. Пока есть такие доны…

– Сами они, конечно, утверждают, что мафия помогает держать всякую мелкую шушеру в узде и не дают преступности распоясаться, так как держит её под контролем, – сказал Везунчик глубокомысленно.

– Тебе нравится знать, что над тобой, жуликом и воришкой, есть начальство, которое не даёт тебе распоясаться и держит тебя под контролем? – усмехнулась Ферра. – Мафия – это всё равно что заводчик вшей, который производит их и хвалится, что эти твари пьют кровь из людей и животных под его строгим контролем. А сам просто собирает эту кровь по капле и жрёт. И никогда не нажрётся.

– Но всех вшей ты всё равно никогда не выведешь, – сказал Альтео.

– Да, быть может. Но без заводчика станет гораздо чище, да и вши перестанут ползать организованными группами, – сказала Ферра угрюмо. – Но что препираться попусту? Просто так нам не добраться до Альтеридже. Но пока нам есть что предъявить Сеньо и Лауре – мы можем добраться до них. А чтобы Мартини, маг он или нет, не сумел их оправдать, предлагаю найти для начала именно его.

– Но за что можно арестовать Мартини? – спросил Гатто. – Он, как ни крути, просто адвокат и никуда не встревал. Не можем же мы сфабриковать против него дело?

– Нам необязательно его арестовывать, – сказал Альтео.

– Нам достаточно его полностью дискредитировать, – ухмыльнулся Везунчик. – В глазах Братства он тут же утратит всё доверие и ценность.

– А разве так можно? – спросил призрачный стажёр. – Разве полиция может сделать такое?

– Всегда можно всё свалить на одного старого мерзкого жулика, – Везунчик попытался поклониться, что в сидячем положении да с его слабостью после комы выглядело, как будто он вот-вот свалится на пол.

– Давайте подытожим, – сказала Ферра. – У нас есть два наиболее явных подозреваемых в том, что кто-то из них стал сильным магом и пытается зачем-то добраться до меня. Сеньо с его угрожающим письмом – номер один. Лаура, совершившая террористический акт в суде и опасно затаившаяся – номер второй. На больницу нападали бывшие Де Ритта и бывший Канова. Может ли быть, что эти двое объединились?

– Это вот вряд ли, – сказал Везунчик. – Скорее, просто парни Де Ритта могли взять сторону Канова или наоборот. Напомню, и те, и другие пока лишились капо. И впали в немилость у дона, из-за чего тот не спешит назначить новых главарей. Если Сеньо опустился до мелких угроз в письмах, то его дело плохо. Я тут слыхал кое от кого, что парень делал ставку на убийство брата в доказательство преданности дону. Ну так, видимо, ставка не сыграла.

– То есть если б он и стоял за нападением на больницу – это было бы скорее жестом отчаяния, – заключила Ферра.

– Жесты отчаяния не совершают настолько обдуманно, – заметила Нетте-Дженца. – Здесь действовал расчётливый преступник. Он расставил магические метки загодя, он снабдил стрелков магической защитой, пусть и не каждого.

– Да, верно, – откликнулась Ферра, думая о том, что можно опросить персонал больницы о том, кто мог «загодя» посетить её. И конечно, в первую очередь подумала о Лауре.

Ведь кому, как не инвалиду, не надо выдумывать никакого повода и способа попасть в больницу? Оказаться там легко, всего лишь сказав о боли в пострадавших конечностях!

– Что ж, тогда… – Эрманика обвела взглядом всех присутствующих. – Тогда расходимся. Я сделала выводы. План будет в ближайшее время. Если вас будут отлавливать поодиночке, вы не сможете его рассказать.

– Постойте, подождите расходиться, – встрепенулся ди Маджио. – Отлавливать нас поодиночке не получится даже у самого сильного мага, если я немножко поколдую над каждым. Только не удивляйтесь, пожалуйста, что кто-либо из знакомых вас перестанет замечать, пока вы сами того не захотите.

У Везунчика тут же загорелись глаза.

– Если бы вы, кам ди Маджио, захотели с такими способностями стать вором, вам бы цены не было. Не говоря уж о работе киллера.