Наагатинские и Салейские хроники (СИ) - Гичко Екатерина

– Да что ж-то всё разом! – рычал Винеш, мечась по комнате и убирая с глаз подальше страшные лекарские инструменты, окровавленные тряпки и подтягивая одеяло повыше, чтобы хоть как-то замаскировать убого-болезненный вид Иерхарида.

Ошеломлённый приездом давно потерянной сестры друга, Винеш переживал, как бы Иеру не стало хуже от пусть и приятных, но волнений, и тревожился, как бы самой Алайрие не поплохело при виде брата. Впрочем, беременная женщина была бодра и энергична и заверяла, что готова увидеть брата на погребальном костре, лишь бы живого. Её звонкий голос разносился по всему дому, а Зиш (вот мелкий поганец!) пробрался к отцу и рассказал, что приехала какая-то пузатая тётя, которую все называют сестрой папы.

Иерхарид пришёл в такое волнение, что едва не сполз с кровати. Винеш, страшно ругаясь, едва успел перехватить его.

– Это действительно Алайрия? – беспрестанно спрашивал Иер, следя за лекарем горящими глазами. – Она жива? Не мертва?

Винеш про себя костерил Узээриша, который не рассказал отцу о внезапно найденных родственниках из опасений сделать хуже. Тогда лекарь поддержал молодого хайнеса, но сейчас об этом и не вспоминал.

– Ещё как жива, – ворчал Винеш. – Рвётся к тебе, а ты в таком гадком виде. Не узнает!

– Я хочу её видеть!

– Она тоже хочет. Обожди, давай хоть причешемся! Твоим видом нежных барышень до обморока доводить можно.

– Где мой брат?! – раздалось решительное за дверью. – Почему вы его прячете? Я обыщу каждую дыру в этом доме, но найду его!

– Алайрия, – на лице Иерхарида расцвела дурашливая счастливая улыбка. – Это она… Такая же темпераментная…

– Боги, женщина, не поднимай это! – зарычал кто-то.

– Тогда подними ты!

– Не нужно ничего поднимать, – строго осадила их госпожа Жадала. – Пройдите сюда.

Дверь в гостиной хлопнула, раздались торопливые шаги, и в спальню ворвалась невысокая светловолосая женщина.

– Брат, – с порога позвала она, осмотрелась и с недоумением воззрилась на лежащего на постели Иера.

Глаза её испуганно расширились, губы побелели, а голос задрожал.

– Брат… Иерхарид… О боги, что с ним?

Она торопливо, переваливаясь как уточка, приблизилась к кровати и дрожащими ладонями огладила грудь Иера и недоверчиво сжала пустой рукав.

– О боги… боги… – слёзы покатились по её щекам, и обессиленная женщина опустилась на колени перед кроватью. – Что произошло? Почему ты так выглядишь? Иерхарид, как так вышло… Твоя рука…

Вставший на пороге высокий светловолосый мужчина с яростью уставился на Винеша, но тот ответил не менее яростным взглядом.

– Я говорил, что нужно подождать, – и уже куда мягче обратился к рыдающей женщине: – Увы, господин сильно пострадал во время мятежа, но главное, что он жив.

– Алайрия, это ты, – Иерхарид смотрел на сестру неверящим взглядом. – Ты…

Ошеломлённый её появлением, он даже не заметил, что она беременна.

В комнату заглянул обеспокоенный Риш, но Винеш раздражённо махнул на него рукой и попытался поднять госпожу Алайрию. Лекаря потеснил господин Изханей, который легко поднял и усадил жену в кресло и даже всунул в дрожащие руки платок.

– Я так виновата… – плакала Алайрия. – Прости меня, Иерхарид…

Успокоить рыдающую женщину оказалось не так просто.

Опасаясь давать беременной успокаивающее зелье, Винеш распорядился притащить несколько чайников горячего травяного отвара и глухо и коротко рассказал, как Иерхарид оказался в таком состоянии. О смерти старшей сестры Изаэллаи Алайрия уже слышала, но не предполагала, что брат пострадал так сильно. Её муж медведем шатался вокруг, что-то ворчал на тему излишне впечатлительных дам и обеспокоенно смотрел на большой живот жены.

В конце концов женщина всё же успокоилась и облегчённо вздохнувший Винеш вытурил всех из спальни, позволяя сестре и брату недолго побыть наедине.

– Это… он? – Иерхарид смотрел на дверь, которая только что закрылась за широкой спиной господина Изханея.

Личико Алайрии покраснело, она всё ещё всхлипывала и выглядела очень виноватой.

– Мой муж, если ты об этом. За которого меня выдал отец, – скулы на мгновение закаменели, и Иеру почудилось, что он увидел обиду в глазах сестры. Но она тут же постаралась улыбнуться. – У Изханея паршивый характер, он тогда… в день свадьбы… сильно разозлился… Да в бешенстве просто был! И решил проучить отца, прихватив меня с собой.

– Он заставил тебя быть его женой? – обеспокоенно спросил Иер. Он ещё не мог поверить, что сестра перед ним – не плод воображения, и жадностью пытался выспросить всё, что могло бы убедить его в реальности происходящего.

– Изханей? – Алайрия приподняла брови в искреннем веселье и совершенно нелестно окрестила мужа: – Да этот немогун год на меня смотреть отказывался! Папа и мама… его родители уже предлагали вернуть меня, но он же злопамятный. Пообещал сгноить меня рядом с собой, но радости правящей семье не доставить. Драконище! – с гордостью выдохнула женщина. – Но ты же меня знаешь, я ему спуску не дала! Как будто я за него замуж хотела!

– Я всё слышу, – раздалось недовольное из-за двери.

– А не подслушивай! – в тон отозвалась супруга.

Алайрия гордо вздёрнула носик и обняла свой живот. Рассказывать брату о том, как страшно и тяжело было среди ненавидящих её хаги, она не собиралась. То горести прошлые и давно канули в забвение. Зачем терзать и без того истерзанного брата?

– Ты ждёшь ребёнка?! – Иер наконец заметил её живот.

Сестра нежно улыбнулась.

– Это наш пятый ребёнок, – тихо призналась она. – Изханей надеется на дочь, а я хочу сына. Дочерей и так уже три, и все привязаны к своему папаше. Я их вынашиваю, рожаю, а они за ним хвостом ходят, – Алайрия ревниво сморщила носик.

– Я… ещё не видел твоего сына… не знал…

– Мне уже рассказали, что тебя боялись беспокоить. Если бы я знала, в каком ты состоянии, – сестра окинула его красноречивым взглядом, – то подождала бы, когда ты окрепнешь. Чудовищно выглядишь.

– А Винеш сказал, что я похорошел, – попытался слабо пошутить Иер.

– Мне правда так жаль… – губы Алайрии вновь задрожали. – Я не была рядом с вами в такое время…

– Не жалей, – Иерхарид прикрыл глаза. – Меня тоже не было рядом, когда… тебя отдали.

В комнате повисла тишина. Не видевшие друг друга четыре века брат и сестра о многом бы могли спросить друг друга, но не находили слов. Боль от свежих потерь, долгая разлука, неясные события прошлого и чувство вины с обеих сторон.

– Всё это время я пытался найти тебя, – тихо-тихо признался Иер. – В последние сто лет уже не надеялся отыскать живой и просто хотел найти хоть какую-то весть. Хоть что-то…

Алайрия склонила голову, и по её щекам опять потекли слёзы.

– Я так рад, что ты жива…

– Прости меня, Иер, прости.

Сестра ещё сильнее склонила голову.

– И ты меня прости. Я оказался плохим братом и не смог тебя защитить. Столько хотел тебе рассказать… – Иерхарид осёкся. Ему и сейчас было что сказать сестре, но вот желания беседовать не было. Трагедия с Лийришей словно подвела черту под всей его жизнью, и сейчас Иеру казалось, что ничего особенного в его жизни не произошло. – Как ты жила всё это время?

– Я… – Алайрия торопливо вытерла лицо рукавом. – Вполне неплохо. Первый год было очень тяжело, – она всё же решила поделиться, – а потом между мной и Изханеем что-то появилось. Мы оба очень, – она хмыкнула, – темпераментные, и скоро в общине все устали от наших скандалов. Но в ссорах мы смогли лучше узнать друг друга. Спустя какое-то время, – женщина смущённо опустила глаза, – уже не смогли сопротивляться притяжению. Изханей дольше сопротивлялся, тот ещё упрямец, но в конце концов и он признал, что допустил в отношении меня сердечную слабость. Мы, честно, не знали, что делать. На хаги охотились, Изханей и думать не желал, чтобы вернуться со мной в Жаанидый, а я… а я впервые так сильно влюбилась.