Кажется, я чего-то лишнего надышала.
Вскакиваю, хожу по комнате, не сразу замечаю, что Филя делает то же самое, с весьма озабоченным видом, заложив ручки за спину, семенит за мной след в след.
— Я то ли раскрыла заговор, то ли придумала его, — доверительно сообщаю Фелиндриксу, — одно мне ясно. Надо поискать в архивах, что произошло на этом месте триста тридцать три года тому назад. А пока стоит угомониться, не то я совсем свихнусь. Это все сквозняк в голове.
Увы, библиотека закрыта до начала учебной недели, так что немедленно приступить к бумажным раскопкам не выйдет.
Немного опасаюсь, что Керейна попытается устроить мне пакости, пользуясь пустотой общежития. Поэтому с особым вниманием отношусь к безопасности, по десять раз проверяя, закрыты ли дверь и окна.
Но после истории с Ляксей Зелет меня на самом деле опасается, так что за все время выходных я ее видела раза три, да и то мельком. В отсутствии своей группы поддержки и Вальдера Дикая Слива тихая и почти незаметная.
За два дня до занятий начинают возвращаться адепты.
В коридоре и на улице слышны голоса, Мракендарр гудит, как растревоженный улей.
— Рассказывай, какие катаклизмы приключились, пока вы делили общагу с Зелет! — требует с порога Эльна.
А узнав, что я провела неделю за дыхательными практиками, разочарованно вздыхает.
— Я тут руины увидеть ожидала, — признается она.
— Ну прости. Мне нужна передышка перед новыми неприятностями.
— На что себя настроишь, то и получишь, — философски изрекает соседка и жмет лапку Фелиндриксу. Фамильяр вышел ее встретить.
Эльна выглядит отдохнувшей, а на ее лице нет-нет да появляется улыбка.
Все же пребывание в семье сказывается положительно.
На следующий день возвращается Милон Ханиш и вытаскивает нас с Эльной на прогулку в заснеженный сад Мракендарра.
Там я делюсь с обоими своими соображениями. Честно говоря, когда я пришла к ним во время медитации, все казалось куда логичнее. Сейчас я чувствую, что несу бред. И Милон это подтверждает.
— Ты кажется тут одичала в одиночку, — говорит он почти с восхищением.
— А мне все нравится, — вдруг заявляет Эльна, — особенно возможность прижать хвост этому королю задавак. Уверена, Летхит права насчет него.
— Но все стоит проверить, — осторожно замечает Милон, — тем более, если у нас и правда есть время спасти Кирс до годовщины Мракендарра. Я тоже поищу факты о том, как основали академию.
— Сдается мне, мы можем разоблачить злодейский культ под предводительством самого Талироди! — воодушевляется Эльна.
Во втором учебном полугодии ритм становится еще более стремительным. Словно до этого преподаватели нас жалели, давая привыкнуть к тому, что мы студенты. А теперь взялись за нас более рьяно.
Дни летят со свистом, никаких раскачек.
Заданий столько, что не вдохнуть лишний раз. В буквальном смысле, между прочим. С трудом выкраиваю время для дыхательных упражнений, а пропускать их не хочется, я чувствую, как во мне что-то меняется с каждым разом.
На третий день мой мир, который я тут судорожно выстраиваю, вновь рушится.
На лекции по прорицательству вибрируют все текстолеты разом. Адепты вынимают их и переглядываются. А потом смотрят на меня.
Снова этот «Мракендаррский правдолюб».
«Интересно, Ирлее Летхит, запоровшей игру с „зелеными“, сойдет с рук то, что она показала дознавателям не ту куклу, что обчистила деканат?»
У меня холодеет спина и отнимаются руки. Что за гад рассылает эти сообщения, подвергая опасности моего маленького Фелиндрикса?
Я должна его спрятать. Прямо сейчас. Но кто, кто мог меня выдать? Сердце сжимается.
У Вальдера есть нужная информация и возможности устроить рассылку по тексам.
Пытаюсь сглотнуть, в пересохшем горле словно застрял мячик для ментелена.
— Что бы вы там ни получили, не отвлекаемся! — сурово одергивает нас Эдирада Плихан. Это она еще не видела послание от «правдолюба».
На перемене я несусь, не разбирая дороги, предваряя все попытки остановить меня, задать вопросы. И совершенно отключив голову.
Влетаю на факультет менталистики, озираясь в поисках Вальдера Эфлона. Мной движет гнев и никакой осторожности.
— Ирлея! — ко мне подбегает Деркей. — Что ты здесь делаешь?
— Ты читал? — спрашиваю я. — Читал? Хотя и так все понятно.
— Правдолюба? — Деркей вздыхает. — Его все читали. Про куклу правда?
— Неважно. Это неважно!
Я почти кричу.
— Успокойся, — Олтар кладет руки на мои плечи, — ты явно сейчас собой не владеешь. Выдохни. Кого ты здесь искала? Явно же не меня.
— Эфлона, — глухо отвечаю, понимаю, какую глупость чуть не совершила. Прав поганец Вальдер, я сначала делаю, а потом думаю. И это мне еще казалось, что дыхательные практики помогли стать более уравновешенной и рассудительной.
— Зачем? — удивляется Деркей. — Попросить его о помощи?
Мотаю головой.
— Ты что, подозреваешь, будто Эфлон тебя топит?
Олтар, кажется, готов рассмеяться.
Вырываюсь из его крепкой хватки.
— Спасибо, что удержал от глупостей, — говорю сквозь зубы, — я пойду. К себе. А то сейчас второе прорицательство начнется.
— Подожди, — просит Деркей, — тебе нужна помощь, Ирлея. Ты явно запуталась, и кто-то этим пользуется. Одна ты потонешь или наделаешь глупостей. Ты же видишь, тебя провоцируют.
— И ты можешь помочь? — спрашиваю с интересом. Неужели кому-то из старшекурсников не все равно?
— Не я. Мы. Помнишь, говорил тебе про отверженных? Нас… так скажем, больше одного. Мы делимся слухами, обсуждаем, что происходит в Мракендарре. Такое, общество на задворках популярности. И я.
Он усмехается.
— Ты собрал вокруг себя тех, кого выпнула элита? Очень дальновидно.
— Как показали выборы короля, этого недостаточно. Приходи вечером, в семь, к заднему входу во второе общежитие. Только никому не рассказывай, что я тебя позвал. Это тусовка для своих.
Еще одно тайное общество? Не слишком ли их много на одну меня?
— Спасибо, — слабо улыбаюсь Деркею, — я подумаю.
Он кивает.
Возвращаюсь на свой этаж, радуясь, что не нашла Эфлона. Иначе сделала бы только хуже, и Филе это не помогло бы.
Но радость оказывается преждевременной. Мы с Вальдером сталкиваемся на лестнице.
— Летхит! — рявкает он. — Ты снова вляпалась в неприятности!
Вальд трясет передо мной тексом на золотой цепочке.
— Не по твоей ли милости? — хвала Лучу и Мраку, я уже не на взводе, как пять минут назад. И не набрасываюсь на Эфлона с кулаками.
— Ты видел моего фамильяра!
— И что? Наверняка не я один.
Раздается колокол. Пора на урок.
— Завтра чтобы явилась на тренировку без опозданий, — приказывает Вальдер.
— А ты меня не вышвырнул из команды? — недоумеваю, слегка забыв о желании его прибить.
— Не могу до конца курса, при всем желании. Так что у тебя будет еще шанс. Не пропустишь ни одного мяча в следующей игре, позову тебя в свой клуб на вечеринку… Все, пора.
Он резво поднимается дальше по ступенькам, а я медлю несколько мгновений. Конечно, он не признался в содеянном. А кто бы это сделал?
До конца лекций со страхом жду вызова к декану или даже к ректору. Но пока меня оставили в покое. Может, решили не обращать внимания на анонимную жалобу? Или ректор делает вид, что ищет того, кто взломал систему оповещений?
Но все оказалось проще. Разговор со мной спихнули на моего наставника, Тарра. Встреча с ним проходит после обеда.
— И ты снова героиня светской хроники, — холодно усмехается профессор, — не сомневаюсь, правдолюб не соврал и на этот раз.
— Я предоставила куклу по требованию Серого ордена, — стою на своем.
— Нехорошо врать своему учителю, Ирлея, — упрекает Оскур Тарр, — даю тебе неделю, чтобы во всем признаться. Иначе не миновать обыска.
— А если я спрячу куклу? — спрашиваю дерзко. — Ну, в случае, если ваш аноним прав. Доказательств он никаких не предоставил.
