Прикладная рунология (СИ) - Грей Дайре

— Давайте присядем, и вы мне все объясните, — она осторожно потянула газетный лист из судорожно сжатых пальцев, но секретарь неожиданно сама их разжала и схватила ее за плечо, ощутимо тряхнув.

— Вы не понимаете! Это сегодня! — тонкий голосок сорвался на визгливый фальцет, резанувший по ушам. — Сегодня! А там помолвка! А они напали на выставку! Что если это не случайно⁈

Из потока слов баронесса смогла понять только то, что до нее пытаются донести нечто важное. А учитывая возбужденное состояние девушки, сделать ей это совершенно непросто.

— Так, — она положила ладонь на плечо внучки профессора, сместив пальцы так, чтобы коснуться открытой кожи. — Сделайте глубокий вдох и постарайтесь объяснить еще раз. Что происходит сегодня помимо помолвки императора?

— Ночь Всех Звезд! Арминий получил силу в такую ночь!

Девица сорвалась с места, прервав воздействие. Даже запустить обычную проверку физического состояния не удалось! Оставалось только следовать за ней и слушать, пытаясь вникнуть в объяснения. Благо она то ли взяла себя в руки, то ли сработала привычка, но факты теперь сыпались коротко и укладывались в общую картину.

— Вот! Смотрите! Этот знак, — на стол легла старая рукопись с изображением довольно известного символа. — Я нашла все элементы, они указывают на время и компоненты. Основной из них — кровь! Древние считали, что в Ночь Всех Звезд элементали обретают небывалую мощь. Видимо поэтому договор вообще удалось заключить. И эта ночь сегодня! Сегодня! Фанатики напали на выставку, которая должна была закончится сегодня наблюдением за парадом планет! Вы понимаете⁈

Милисент сглотнула неожиданно появившийся в горле комок. По спине прошел холодок, будто сквозняком потянуло. Она перехватила ладонь девушки и сжала, отправляя по телу сканирующую волну, знакомую любому целителю-воднику.

— Вы уверены в своих выкладках? — голос сел и звучал глухо.

— Конечно! Вы помните обозначения планет из астрономии? — свободной рукой фройляйн дернула лист бумаги и начала быстро изображать на нем смутно знакомые руны.

Вдова резко отдернула ладонь и нервно сжала пальцы, но ее жест остался без внимания. Увлекаясь теорией девушка, как и Герхард, переставала замечать что-либо вокруг. Милисент же смотрела на нее, продолжая слушать пояснения и пытаясь понять результат сканирования.

Отклик был столь быстрым и неожиданным, что она едва не вскрикнула. Пришлось даже закусить щеку изнутри, чтобы не выдать себя. Конечно, внучка профессора была истощена физически. Мало спала. Испытывала сильное нервное напряжение. Но имелось еще одно обстоятельство, которое разом объясняло все недоговорки. Надобность в задуманном разговоре отпала, но теперь на глазах возникала другая.

Завершенный символ, идентичный начертанному в книге, оказался перед ней. Сантамэль. Если все правда, за такой секрет могут и убить. А если нападение на выставку неслучайно…

— Видите? Все сходится! Но герцог уже уехал! Я не знаю, как его предупредить! А это ведь важно!

Милисент прикрыла глаза. Важно, конечно важно. Случайностей не бывает, это она узнала еще в браке, когда муженек планировал заговор. Сейчас ее затошнило так же, как и в тот вечер, когда правда выплыла наружу. Желудок скрутило привычным спазмом, который удалось подавить. Баронесса медленно выдохнула и взглянула на собеседницу, выглядевшую испуганной и несчастной. Совсем как и она когда-то…

— Вы правы. Герцога нужно предупредить. Пусть даже ничего не случится, чем скорее он узнает о вашем открытии, тем лучше. — Она открыто потянулась к лицу девушку, желая успокоить, но в последний момент вместо щеки коснулась шеи. — А вам нужно отдохнуть. Вы мало спали в последнее время. Устали. К тому же столько переживали. Смерть бабушки — такая трагедия. Кем бы она там ни была…

Неважно, что говорить, все дело в интонации, чем монотоннее, тем проще воздействовать. С магами всегда сложнее, чем с людьми, но при должном умении и опыте хватит и нескольких мгновений. К тому же девочка действительно устала…

— Да, но… Вы сможете… я…

Когда фройляйн ожидаемо покачнулась, вдова подхватила ее под руку и усадила на стул. Благо девушка была миниатюрной, а в последнее время еще и мало ела. Выглядела она ужасно, глубокий продолжительный сон пойдет только на пользу. Милисент положила руки секретаря на стол, а уже на них аккуратно пристроила голову. Как будто сон возник во время работы. Слуги не удивятся. А когда фройляйн проснется, уже наступит утро. Герхард вернется и все объяснит.

Лист с символом и дополнительными обозначениями она забрала и сунула в карман жакета. Затем вернулась за газетой и оторвала рекламный лист. Еще раз окинула библиотеку взглядом. Заметила поднос с чаем. Щедро плеснула в чашку заварки и выпила в два глотка почти остывший напиток. Вернула посуду на место и быстро покинула комнату.

Перед выходом она схватила оставленные вещи, невольно снова глянула на себя в зеркало. Прошло каких-то полчаса, а черты лица уже заострились, и в глазах появилось знакомые испуганное выражение. Как же она оказывается отвыкла бояться за последние пять лет. Расслабилась в спокойной, тихой, сытой жизни. И теперь пришло время отдавать долги…

За руль Милисент садилась, уже зная, куда поедет. Во дворец ее без приглашения не пустят. В Тайной полиции вряд ли остался кто-то толковый. Хартмана наверняка пригласили на торжество, и вряд ли он смог отвертеться. Все же помолвка императора, старый граф не простит младшему сыну отсутствие. Оставался только один вариант…

До дома Ульрике она домчалась за каких-то полчаса, два раза едва не попав в аварию. Охранник открыл почти сразу. Узнал гостью и поспешил шагнуть в сторону, освобождая дорогу. Милисент пролетела коротким коридором и ворвалась в гостиную, где хозяйка дома задумчиво потягивала кофе, что-то читая.

— Что случилось? — спросила она, поднимая взгляд от страницы.

— Секретарь Герхарда сделала открытие и теперь считает, что императору грозит опасность, — на одном дыхании произнесла баронесса и потянула из кармана листы бумаги.

Стоит отдать должное любовнице Великого герцога — слушать она умела. Молча, не перебивая и не задавая лишних вопросов. Выражение лица тоже не менялось, оставаясь каменным. Только голубые глаза становились все светлее с каждой фразой из-за сужающихся зрачков.

В пересказе история выглядела странно и коряво. Неубедительно. Внутренне гостья уже готовилась просить, настаивать и объяснять по второму и третьему кругу, но когда слова иссякли, бывшая воровка отложила книгу, которую до сих пор держала в руках, и встала.

— Едем во дворец, — Ульрике прошла мимо и направилась прочь из гостиной, а затем по лестнице наверх, продолжая говорить. — Если даже это просто совпадение, а у девчонки нервный срыв и разыгравшаяся фантазия, Кристиан должен знать. Не представляю, как фанатики могли узнать про Ночь Всех Звезд и прочее, но если есть даже крохотный шанс, что на дворец нападут, мы должны предупредить.

Хозяйка дома, не сбавляя шага, залетела в спальню и прошла к шкафу, из которого сразу же достала брюки, рубашку и куртку. Гостья, невольно влетевшая следом, отвернулась и прикрыла дверь.

— Как мы попадем во дворец? — листы бумаги она снова сложила и сунула в карман. Облегчение от того, что ее поняли и не засмеяли, волной прошло от макушки до пят. Стало чуть спокойнее.

— У меня есть пропуск на крайний случай. Я никогда им не пользовалась, но стража предупреждена. Кристиана позовут, как только станет возможно. Надеюсь, мы ошибаемся.

Шорох за спиной ненадолго стих, и Милисент обернулась. Ульрике как раз закручивала волосы на макушке и одевала берет. Закончив с головным убором, она, на ходу заправляя рубашку и одергивая куртку, прошла к комоду. Выдвинула верхний ящик и принялась копаться в нем.

— Он будет сильно зол? — вызывать гнев Великого герцога не хотелось, но… Герхард поехал во дворец. И при мысли о том, что с ним может что-то случится, становилось неуютно. Да, его уже пытались убить. И даже не один раз, но тогда опасность мелькала мимо, едва замеченная. Милисент даже не успевала ее осознать, как все уже заканчивалось, и ее любовнику требовался лишь отдых и утешение. А теперь угроза вдруг стала реальной. И чем дальше, тем более реальной она казалась.