— Так как там ты назвал мою жену, виконт? — выгнув бровь, с обманчивым спокойствием поинтересовался Грэм.
— М-м-м, теперь все ясно, адмирал, — пытаясь сохранить лицо, лорд Фагг подбоченился. — Теперь понятно, это она и есть — с позволения сказать, леди, которая разгуливает полуголой и торгует для простолюдинов. Так это о ней судачит все светское общество. Вот только, насколько я знаю, вы развелись с женой…
— Оскорбив ее — вы оскорбили меня, — мрачно ухмыльнулся Грэм и четким, выверенным жестом взмахнул рапирой.
Я даже понять ничего толком не успела — он двигался так быстро, и вот буквально спустя какие-то несколько минут изрядно помятые и растерявшие всю свою спесь лорд с виконтом бурно просили у меня прощения, не забыв при этом расплатиться за шаурму. Вся их красивая и богатая одежда превратилась в лохмотья ленточки, как будто ее пропустили через офисный шредер.
Они хотели дать даже больше триста шестидесяти десимов, но мне-то лишнего не надо было.
После чего клиенты исчезли с Устричного переулка так живо, как будто их ветром сдуло.
— Пристли толкнул тебя. Ты в порядке?
Грэм смотрел с такой тревогой, как будто виконт, по меньшей мере, откусил мне палец.
— В полном. За исключением того, что я не ожидала тебя здесь увидеть. Мы же договорились, что после развода каждый идет своей дорогой.
— Я всего лишь хотел попробовать это новое кушанье из фавероли, о котором все говорят, — обаятельно улыбнувшись, Грэм пожал плечами. — Баббинг так и вовсе мне про твою шаурму все уши прожужжал. Это блюдо из твоего мира?
— Не собираюсь говорить с тобой на эту тему. И шаурму делать тебе не собираюсь. Никогда! — отрезала я и для наглядности показала на объявление.
«Продавец вправе отказать в обслуживании без объяснения причин».
Я ожидала, что Грэм будет настаивать, но он как-то странно легко согласился:
— Я вел себя, как последняя скотина, поэтому понимаю, почему ты отказываешь мне.
— Рада твоей прозорливости.
— Разумеется. Ты ведь в курсе, что я могу подключить свои связи и обратиться напрямую к царю Селендории, который велит заново сшить нашу брачную ленту?
При этих словах я похолодела.
— Так запросто?
— Ты забыла, кто перед тобой? — усмехнулся Грэм.
Нет, я не забывала.
Передо мной стоял адмирал в темно-зеленой форме с эполетами и белых перчатках, высокий, широкоплечий, с идеальной выправкой и темными волосами, зачесанными набок и отливающими бордовым.
Красавец с благородным волевым лицом, стальными серыми глазами и едва заметным шрамом на правой скуле.
Этот шрам… Он действительно почти совсем пропал.
— На это уйдет какое-то время — только что разрезанную брачную ленту так быстро не соединить, однако это в моих силах. Но я не стану этого делать, потому что понимаю — так мне тебя не получить, Виолетта.
Он приблизился, неотрывно глядя мне в глаза.
— Не стоит называть меня настоящим именем. Теперь я — Виола, — перебила я. — Зачем тебе вообще нужно меня получать? Это пройденный этап. Ты сам хотел развестись с женой — и вот, пожалуйста, мечты сбываются. Или так бесит то, что теперь не можешь завести наследника? Что поделать, такова цена.
— Как ты не можешь понять, что ты — моя истинная, а я — твой? Твоя душа пришла в этот мир только для того, чтобы мы были вместе.
— Моя душа пришла в этот мир, потому что одна глупышка перепутала руну.
— Это не случайность. Это судьба.
Грэм вдруг сжал мое запястье и это место, место нашего соприкосновения засветилось, а я почувствовала себя странно, но в то же время легко — в голове как будто заискрились пузырьки шампанского.
Меня потянуло к нему со страшной силой.
— Отпусти, — сквозь зубы прошипела я.
Что удивительно, но он послушался мгновенно.
Я отступила назад, потирая запястье и зло глядя на бывшего мужа.
— Ты же почувствовала это. Связь, которая установилась между нами.
— Ты ошибаешься, и никакая я не твоя истинная! Полный бред!
— Я могу ошибаться, ведь все еще нахожусь под действием руны мрака, — Грэм показал на свой шрам, который хоть и стал совсем тонким, но все еще был виден. — Но Дэйган — никогда.
— Я читала, что в вашем мире истинным не обязательно заключать союз, они могут выбрать себе других партнеров. Этим я и собираюсь заняться, после того как устрою свою жизнь, разумеется. Чего и тебе советую, Грэм.
— Да, конечно, понимаю тебя, — кивнул он. — Кстати, ты не показалась мне жестокой, наоборот, очень доброй и сочувствующей…
— Хочешь, чтобы я проявила доброту и сочувствие и пошла у тебя на поводу? — усмехнулась я.
— О, я-то обойдусь, мне не привыкать. А вот Дэйган… — Грэм тяжело вздохнул.
— А что с Дэйганом?
— Видишь ли, он очень тоскует по тебе. Ведь дракон испытывает огромную привязанность не только к своему сиблингу, но и к его истинной. Ты не знала? Дэйган плохо себя чувствует, отказывается от еды. Если в тебе есть милосердие, навести его.
Слова Грэма произвели на меня большое впечатление. На него-то самого было плевать с высокой колокольни, но страданий бедного дракона я перенести не могла.
— Ты меня обманываешь!
— Просто приди сама в его логово и посмотри, — с печальным видом проговорил Грэм. — Дэйган грустит, и подбодрить его по силам только тебе.
— Я не хочу возвращаться в твое дурацкое поместье! Я думала, ноги моей там теперь не будет, после нашего развода.
— Разумеется, это твое право, — пожал плечами Грэм. — Кстати, ты слышала, что дракон может умереть от тоски?
Вот черт!
С одной стороны я понимала, что все это очень похоже на провокацию прямо в стиле Дэйгана. Этот драконюка похлеще самой многоопытной свахи будет!
Но с другой стороны, вдруг это правда, и Дэйгану по-настоящему плохо?
В ожидании моего ответа Грэм смотрел внимательно и так печально, как будто его дракон уже находился на смертном одре.
Но не успела я и рта раскрыть, как раздался знакомый громоподобный рев, от которого, кажется, небо готово было разверзнуться, а земля расколоться напополам.
— ТЫ ПРЕКРАСНА, ТЫ ТА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-АК ПРЕКРАСНА!
А я-то думала, что эта бешеная раковина уже прилегла спать!
Услышав трубный рев раковины, Грэм с невозмутимым видом обошел ларек, я вслед за ним — там мы ее и обнаружили.
— Вижу, тебе уже вручили приз за лучший купальник на конкурсе пляжных мод? — ухмыльнулся бывший муж.
— Не беспокойся, скоро я верну ее в естественную среду обитания, — парировала я.
— Мне искренне жаль тебя расстраивать, но теперь, после того, как ты получила эту раковину в свою собственность и касалась ее, избавиться от нее будет очень непросто.
— Почему? — похолодела я.
— Алимова крепко-накрепко привязывается к своему владельцу и всегда возвращается к нему, где бы она ни оказалась, — пояснил Грэм, с интересом разглядывая раковину.
— Врешь!
— Второй раз обвиняешь меня во лжи, самой-то не смешно?
Ну нет, не может эта раковина оказаться очередной проблемой на мою бедную голову, вообще-то их и так уже достаточно!
— Вот так Сокровище семи морей… — пробормотала я.
— Ну, вообще-то эта раковина очень редкая. Впрочем, если возможность обладания такой незаурядной вещью тебя не прельщает, я помогу тебе от нее избавиться, Виолетта.
И Грэм улыбнулся — ну просто рыцарь, готовый в любую секунду прийти на помощь даме, оказавшейся в беде.
Каюсь, искушение принять его предложение, и забыть об этом ужасающем вое было велико.
— Без тебя справлюсь, — холодно отрезала я.
— Настаивать не буду, — легонько поклонился адмирал, но мне показалось, что Грэм едва скрыл усмешку. — Что мне передать Дэйгану — почтишь ли ты несчастного ослабевшего дракона своим присутствием?
— Я подумаю. Если на этом ко мне все, то не смею больше задерживать господина адмирала.
Грэм удалился, однако перед этим каким-то образом исхитрился поцеловать мне руку на прощание.
