Игла - Кондрацкая Елена "MavkaShu"

Когти дрогнули и замерли, так и не коснувшись кожи. Дар поднял взгляд на Забаву.

— Разумеется, ты расскажешь. Я же знаю, твоё имя, — ухмыльнулся он и одним широким движением вспорол Баяну горло.

Баян захрипел, забулькал, и как только Дар отпустил его волосы, упал на бог, дергаясь и пытаясь вдохнуть. Но Дар знал, что такая рана может и не убить болубога, пусть и лишённого магии. Он неторопливо отошёл в сторону и поднял оставленный Баяном топор. Тот был таким тяжёлым, что Дару пришлось волочь его за собой, сберегая силы.

— Всё из-за этой девчонки? — не унималась Забава, то ли надеясь отвлечь Дара от Баяна, то ли правда желая узнать ответ. — Она же ничего не стоит! Она состарится и умрёт раньше, чем ты глазом успеешь моргнуть! Мы — твоя семья! Да, не идеальная, но мы всегда будем с тобой! Пощади Баяна, и я обещаю, что больше не трону тебя.

Дар вскинул на неё насмешливый взгляд.

— Никто из вас больше не тронет ни меня, ни тех, кто мне дорог.

Дар вскинул топор и, не в силах удержать, уронил вниз. Лезвие вспороло мрамор, и отрубленная голова Баяна качнулась в сторону и замерла, удивлённо глядя на Дара, но тот на неё даже не взглянул. Зверь ещё не насытился, он требовал расплаты и смотрел только вперёд, в испуганные глаза рыдающей Забавы.

Дар медленно подошёл к ней, надеясь, что когда огонь в её глазах погаснет, ему станет легче, Игле станет легче. Он уже не мог ничего исправить, не мог её спасти, но мог сделать так, чтобы ей больше ничего не угрожало. Ни ей, ни Ласке, ни Ветру, никому — кто стал игрушкой в руках скучающей полубогини. Девчонки, которой он слишком долго спускал всё с рук. Пусть он будет убийцей, пусть будет грязным и запятнанным, пусть Игла теперь никогда не сможет смотреть на него без отвращения и ненависти за то, что не спас её, за то, что отпустил и за то, что когда всё случилось, не сумел найти другой выход, кроме убийства. Она бы обязательно нашла другой выход. Но Дар почти радовался, что её здесь нет, что некому его остановить. Рядом с ней он хотел казаться достойным, добрым, хорошим, заботливым. Но по-правде, он никогда таким не был. И теперь уже никогда не станет.

— Если убьёшь меня, никогда не найдёшь своё сердце, — выпалила Забава. — Только я знаю...

— Мне плевать, — сказал Дар, и Забава посерела, понимая, что он не лжёт. Она зашла слишком далеко. Может быть, отчасти, именно она и сделала его таким, наполнила его чернотой, багрецем в груди выжгла в нём всё живое, а потом сделала это снова, когда притронулась к той, кто заменил ему утраченное сердце, а потому понимала, что теперь он не отступит.

— Послушай, послушай, я могу кое-что для тебя сделать... — начала она, и тут Дар понял, что она просто пытается тянуть время. Но для чего?

Ответ не заставил себя ждать. Что-то загрохотало, и Дар не успел увернуться, когда в спину ему впился мраморный шип. Дар упал, и тут же покатился по полу, уворачиваясь от каменных шипов, посыпавшихся на него с потолка. В зал вбежала Славна. Чёрт. Когда Забава успела связаться с ней? Пока Дар был занят Баяном? Или она всё это время была неподалёку? Славна наступала, разбирая зал на камни и колья и швыряя их в Дара, который, уворачиваясь от них, не успевал даже вдохнуть.

— Он знает моё имя! — Крикнула Забава, и Славна, бросив удивлённый взгляд на Дара, бросилась к ней. — Скорее! Забери меня отсюда! Я...

— Нет, Яда, замолчи! А теперь убей...

Договорить Дар не успел. Славна настигла Забаву, и они исчезли. Дар выругался и схватившись за раненное плечо, привалился к стене. Кровь заливала платье, рука отказывалась шевелиться. Боль охватила всю левую половину тела и с каждым мгновением становилась всё сильнее.

— Надеюсь, ты доволен? — послышался печальный голос, и, обернувшись, Дар увидел Морену. Она стояла над телом Баяна и бережно держала в руках его голову. Кровь стекала по её рукам и животу, капая на пол.

— Откуда здесь взялась Славна? — прохрипел Дар, едва разобрав её слова. — Как Забава сумела её позвать?

— Это я её позвала, — ответила Морена и Дар стремительно к ней развернулся всем телом, но тут же пошатнулся от боли и вновь привалился к стене.

— Ты — что?

— Напрямую вмешаться я не могла, но могла она, — спокойно ответила Морена так, будто Дар должен был знать, что именно так она и поступит. — Я согласилась отдать тебе одно дитя. Ты же решил забрать у меня двух. Я не могла этого позволить.

— И поэтому решила натравить на меня Славну? — Дар взмахнул было рукой, но тут же поморщился от боли, в глаза потемнело, но он устоял на ногах.

— Я взяла с неё слово, что она не станет отнимать твою жизнь, лишь поможет Забаве. И что впредь Славна не станет вмешиваться в твою жизнь. Она заверила меня, что ей это неинтересно.

— Ах, ну раз ей это неинтересно... — Дар стиснул зубы. — Тебе тоже не стоило вмешиваться, уж точно не спустя столько лет.

— Ты втянул меня, Дар, — покачала головой Морена. — Ты позвал меня, потому что я была тебе нужна. Но нужна я не только тебе.

— Только не делай вид, что тебе есть до нас дело.

— Ты прав, мне нет дела до того, как вы живёте. Но и смотреть на то, как вы убиваете друг друга, я не желаю. Ты можешь мне не верить, но это ранит меня.

Дар усмехнулся, доковылял до лавки и со стоном сел. Мраморный шир надломился, когда он уворачивался и, судя по ощущениям, осколок остался в ране, но достать его у Дара никак не получалось. Морена молча подошла к нему и, отложив голову Баяна на стол, вытащила из раны осколок. Повертев его в пальцах, она вложила его в ладонь Дара.

— Если ты захочешь вернуться за сестрой, я не стану тебя останавливать. Но я прошу тебя подумать, стоит ли жизнь одной человеческой девчонки крови всей твоей семьи? Жизни богов? Твоей жизни?

Дар сжал в ладони осколок и поднял уставший взгляд.

— Она стоит гораздо больше.

Морена усмехнулась. Она не понимала. Не могла понять.

— Мой нежный мальчик. — Она погладила Дара по щеке испачканной в крови рукой. — Она ведь никогда не примет тебя. Никогда не станет твоей. Её сердце не принадлежит тебе, а если бы и принадлежало... Человеческие сердца изменчивы, как весенние ветры, легко и быстро загораются, но так же легко и быстро остывают. Нам — бессмертным — суждено идти по жизни в одиночку. Чем раньше ты это поймёшь, тем лучше.

Он знал. Он всё это знал. Как знал и то, что Игла никогда не посмотрит на него так, как смотрела на Светозара. Но ему это было неважно. Он не мог объяснить себе почему, но он лишь отчаянно хотел, чтобы она была в безопасности. И если для этого ему придётся свернуть шеи богам... Он ничего не сказал, но Морена всё прочла по его взгляду. Отступила, печально улыбнулась.

— Поступай, как знаешь. Двери из зала вернут тебя обратно в Тёмный лес на то место, где мы встретились. — Она взяла в руки голову Баяна и, прижав её к груди, погладила по волосам, а потом перевела взгляд на Дара. — Надеюсь, ты больше меня не позовешь. Но даже если и позовёшь, я не приду. Не после того, что ты сделал. Теперь ты сам по себе.

Сказав это, она исчезла.

— Я всегда был сам по себе, — тихо ответил Дар пустому залу и закрыл лицо дрожащей рукой. — Но больше не хочу.

Глава 37

Когда Игла проснулась в знакомой пещере Тёмного Леса, она не удивилась. Мысли и чувства притупились, подёрнутые дурманом сон-травы. Ласка лежала на постели и сопела, свернувшись калачиком на самом краю кровати, так далеко, будто боялась потревожить Иглу случайным касанием. На подушке Иглы лежал зачарованный гребень, призванный избавить от ночных кошмаров. Игла взяла его в руки, погладила по зубцам и осторожно положила рядом с Лаской. Стараясь не разбудить её, Игла встала с кровати. Тело ныло, просило о помощи, но сон-трава притупила боль, отвела её на второй план.

В коридоре было темно и тихо, сквозняк холодным языком лизал босые ноги, и Игла, ёжась от холода зашла на кухню. Печь тут же вспыхнула, загорелись свечи.