Прикладная рунология (СИ) - Грей Дайре

— Как же не вовремя вы появились… — пробормотал вновь прибывший, отряхивая окровавленный нож.

— Стоять! — рявкнул капитан, шагая навстречу убийце и сжимая рукоять сабли.

Знакомая волна дурноты накатила стремительно, Милисент отступила назад и непослушными губами прошипела:

— Тьма! Маг…

В следующий момент стоявший перед ней капитан дернулся от полученного удара, а ее за плечо дернули назад. Ульрике уже выхватила револьвер и, пока тело мужчины падало на пол, стремительно разъедаемое тьмой, выстрелила.

Грохот оглушил. Баронесса невольно пригнулась и сжалась, не заметив, куда угодила пуля. Выстрел раздался снова, а ее уже оттолкнули прочь.

— Беги! — рявкнула бывшая воровка, продолжая стрелять.

Едва устояв на ногах, Милисент вскинула голову, чтобы увидеть элементаля, развернувшегося в полный рост. По размерам он вполне был сопоставим с Окумом и одно это заставило ее забыть обо всем, развернуться и броситься прочь. Навстречу бегущим на грохот гвардейцам.

— Темный! Здесь темный маг!

В боку закололо, выстрелы сзади стихли, но она подобрала юбку и побежала быстрее, свернув в ближайший коридор. Неизвестно, куда ее выведет, но нужно оказаться как можно дальше. И предупредить. Если получится…

Невеста была хороша. Стоило открыться дверям тронного зала, и все взгляды замерли на изящной фигурке, идущей впереди процессии, рука об руку с послом Апии. Мария-Долорес, единственная дочь Карлоса Пятого, не обладала высоким ростом, но притягивала взгляд. Платье цвета пыльной розы подчеркивало смуглую кожу, темные волосы, убранные под сетку, были украшены несколькими бутонами гвоздик, считающихся символом Апии. Никаких драгоценностей, лишь мерцающий блеск ткани и вся прелесть юности, так привлекательная сама по себе.

Кристиан улыбнулся, скользя взглядом по дамам, сопровождавшим принцессу. Все старше, самой молодой почти тридцать, остальные давно перешагнули четвертый десяток. Почтенные вдовы и матери семейств. Они останутся во дворце до свадьбы, а затем вернуться домой, предоставив заботу о своей подопечной мужу. До тех же пор во дворце станет довольно шумно, учитывая нрав и привычки апийцев.

Посол подвел невесту к возвышению, на котором находились теперь уже три трона. Один занимала вдовствующая императрица, второй только что покинул Георг, чтобы встретить невесту, и последнее место по правую руку от императора предназначалось для нее. Сколько же сил было потрачено на один только этот визит…

— Ваше Императорское Величество, я счастлив представить вам Марию-Долорес, принцессу Апии и любимую дочь моего короля Карлоса Пятого.

Посол раздулся от гордости и буквально светился от восторга. Стоило отдать ему должное, почтенный Серхио ди Кальво со своей стороны приложил все силы к заключению союза. В том числе взял на себя уговоры любящего отца. И ведь уговорил, хотя был момент, когда Кристиан уже подумывал отказаться от первоначального замысла.

— Мы рады видеть здесь дочь нашего дорогого друга и союзника, — заученно отозвался Георг, наблюдая за глубоким реверансом девушки.

С места Великого герцога у самого постамента вид на происходящее открывался как в лучшей ложе театра. Можно было увидеть все в деталях, которые затем придется проанализировать и трактовать. А пока можно просто наслаждаться…

Мария-Долорес подняла на будущего мужа темные, чуть раскосые глаза, делающие ее похожей на олененка. Пухлые губы дрогнули в смущенной улыбке:

— Я счастлива видеть императора, о котором столько слышала у себя на родине. И я благодарна за оказанное гостеприимство.

— Моей невесте не стоит благодарить за гостеприимство, ведь скоро все, что принадлежит мне, станет вашим.

Улыбнись император хотя бы в конце фразы, и прозвучало бы галантно. Даже немного романтично. Кристиан, утверждавший речь, именно такого эффекта и хотел добиться, зная, что апийцы весьма красноречивы. Но Георг оставался серьезен, и эффект от слов смазался.

В глазах юного олененка отразилось удивление, но император уже протянул руку, и принцессе ничего не оставалось, как вложить в нее свои пальчики и подойти ближе. А затем оказаться рука об руку с женихом на возвышении.

— Мои дорогие друзья и гости, я счастлив представить вам свою невесту, Марию-Долорес.

Голос Георга прогремел на весь зал, и в ответ раздались аплодисменты. Ивон, стоящая рядом, украдкой вздохнула. Кристиан покосился на жену, отмечая мелькнувшие в уголках глаз слезы. Вот кто по-настоящему счастлив сегодня.

Император подвел невесту к трону и помог сесть, сопровождение принцессы тем временем цепочкой потянулось к противоположной стороне возвышения, где им оставили место согласно протоколу. Теперь оставалось лишь прочитать короткую речь о помиловании и объявить о начале приема, а дальше будут танцы, откроются двери в соседний зал, где размещены фуршетные столы с закусками, и вечер пойдет своей чередой. Кавалеры, которые должны сопровождать дам принцессы, заранее утверждены, все отрепетировано десяток раз. Сюрпризов возникнуть не должно…

Стоило Георгу обернуться к гостям, как окна, расположенные под потолком, брызнули стеклянной крошкой. Раздавшийся грохот заставил пригнуться и выставить щит. Охрана не растерялась, сразу же накрыв возвышение с тронами двойным куполом. Волна магии прошлась среди гостей, сработали артефакты, а кто-то тоже успел выставить защиту.

Кристиан коротко ругнулся, прижимая к себе вскрикнувшую жену и отмахиваясь от щита охраны.

— Какого элементаля⁈ — рявкнул он, поднимая голову.

Среди гостей уже начиналась паника. Гвардейцы пробивались через толпу к императору. Георг передавал мать и невесту под защиту личной охраны и, судя по жестам, приказывал уводить. Правильно.

— Кристиан, — Ивон сжала его локоть и указала наверх.

Через окна в тронный зал ворвался вихрь. Два. Три. Четыре. Откуда столько?

Поток воздуха так, что на ногах устоять оказалось сложно. Чистые воздушники? С ума посходили⁈ В следующий момент один из вихрей плюнул огнем, и вопросы отпали сами собой. Откуда взялись — он потом разберется. И лично спустит шкуру с Кенига. А пока надо выбираться.

Крики и хаос вокруг стали неконтролируемыми. Гости рванули к дверям, зазвенели щиты. Несогласованная защита конфликтовала, а местами и вовсе сводила магию на нет. Пламя перекинулось на занавеси и портьеры. Кто-то из гостей или охраны не потерял головы и постарался взять его под контроль. Императорскую семью и дам принцессы уводили через задние двери.

— Юстас, забери мать.

Глаза сына сверкнули пронзительно-голубым, пахнуло свежестью грозы. Спорить он не собирался и сделает все, чтобы Ивон оказался в безопасности, но вот она сама:

— Кристиан!

На лице жены отразилась отчаянная решимость, тонкие пальцы вцепились в рукав.

— Нет! — он резко качнул головой. — Уходи! Юстас!

Повторять не пришлось. Мальчишка обхватил герцогиню за талию и потащил сквозь толпу туда же, куда уводили императрицу. Вот и хорошо. Рядом оказался Герхард, от которого уже заметно разило тьмой. Люди с его дороги убирались сами.

— У них слишком много сил и стихий! Такого не может быть!

Кристиан хотел уточнить, как племянник успел сделать такие выводы, но тут один из вихрей рухнул на пол прямо рядом с ними и оказался человеком. Точнее магом.

— Смерть Сантамэлям!

И им в лицо ударил ослепительный свет.

Глава 37

Универсум

Милисент ворвалась в одну из неиспользуемых дворцовых комнат с мебелью, укрытой чехлами. Захлопнула дверь и прижалась к ней, жадно хватая воздух губами. Ноги гудели от непривычной нагрузки, легкие горели, сердце колотилось как сумасшедшее, а по лицу стекал пот.

Она глухо застонала от боли в руке, ощутив ее только сейчас. Подняла ладонь к глазам. Кольцо с сапфиром, которое дала ей Ульрике, оплавилось, а камень треснул и потускнел. Артефакт истратил весь заряд силы и принял на себя удар тьмы, промчавшийся по касательной. Кожа покраснела и покрылась волдырями. Указательный, средний и большой пальцы заметно потемнели.