Каннут, отродье Севера (СИ) - "taramans"

— Ну, что скажешь, Клеменса? — обратился он к егерю, — И чего это ты надумал костер разводить?

— Пробежался я до замка Брегетса. Кастелян со своей бандой будут на месте ближе к обеду, это мы удачно угадали с их замыслами. Пока они соберутся, пока доедут до места… А горячего похлебать надо! — ответил егерь.

Уже обжигаясь горячей немудреной похлебкой, Каннут спросил:

— Как будем дальше действовать, Клеменса?

Надо отметить, что с момента выезда из постоялого двора, право выбора решения все почему-то не сговариваясь передали Каннуту. Клеменса объяснял, что и как, Габор все больше молчал, внимательно слушая. И принимать решения, получалось — Каннуту.

Маг — тот вообще себя вел как праздный турист, или же сторонний охотник, которому все равно, где встать биваком, куда его поставят на «номера», куда идти и в кого стрелять.

— От замка лодки они могут перегнать только по притоку Лесной. Дело это небыстрое, так как речушка здесь виляет, как пьяный… к-х-м-м… писает! И вблизи Речной мне известно только два места, где и лодки можно к берегу приткнуть, и от Речной подъезд есть. Места эти недалеко друг от друга, можно сказать — рядом, пара поворотов реки. То есть, станут они там и будут дожидаться окончания дела, пока награбленное к ним не подвезут! — объяснял егерь, — Пойдут они к деревне восьмером, это мне так в замке передали. Пару, а то и троих — отправят на разведку к деревне, а сами останутся ждать в укромном месте, пока сигнала не получат. И это место я тоже знаю…

— А как это ты знаешь, где они решат ожидать? — усомнился маг.

— А там не так уж много мест, где можно расположиться, чтобы и поляна была лошадям пастись, и родник был — напоить их, да и самим было что попить. И чтобы от Речной было не более лиги да чтобы место было укромным! Там такое место только одно!

Подал голос и Габор:

— И как, думаешь, нам идти?

— Да тут думать особо и не надо. Стоянка лодок, потом — их лагерь. Это не по прямой выходит, конечно. Крюк придется дать изрядный. Но — я знаю, как пройти и подойти незаметно.

— Ну ладно, лодочников — двое, тут, я думаю, большого труда не будет. А вот в лагере их том? Все же их будет пятеро или даже — шестеро, а нас четверо! — задумался Кан.

— Если позволите, господин… Там довольно большая поляна, и ручей небольшой имеется — от родника идет. И со стороны ручья, и с другой стороны — лес подходит прямо к опушке, густой лес. Вот… если они там будут — я разведу вас по местам. Самое главное, чтобы нас не засекли раньше, чем подойдем на выстрел. А потому, думаю, будет лучше, если мы туда придем загодя, и рассядемся. Потом дожидаемся, пока их разведчики уйдут к деревне, ждем некоторое время и — щелк!

Клеменса показал, как он спускает тетиву лука.

«И правда — как на охоте. Отец как-то рассказывал, как на медведя на «овсах» охотятся!».

— А потом — разбираемся с разведчиками! Думаю, они снова выберут место для наблюдения за крестьянами, то же что и ранее. У них там уже изрядно натоптано — место больно удобное, всю деревню видно.

Каннут задумался, но, похоже, ничего лучшего он предложить не сможет.

— А мне вот непонятно, — начал Габор, — Ты вот уже который раз говоришь, что бывал в замке, у этой… своей девки. А как же там, что и стражи никакой нет, раз ты так легко туда пробираешься?

Клеменса хмыкнул:

— Ты бы, Габор, видел — какой там у них бардак! На стенах ночью больше пары стражников не бывает. И те зачастую пьяными службу несут. Ворота-то заперты, тут спорить не буду, но ведь высота стены всего-то локтей пятнадцать. Да и стена та — вся разваливается. Там даже слепой калека при желании перелезть сможет.

Габор хмыкнул:

— А чего же тогда другие бароны его не возьмут? Раз все там так плохо?

— А на кой тем баронам этот Брегетс? Чего там брать-то? Нищета! Одно название, что — баронство. Там все само по себе лет через десять развалится!

Клеменса подсел поближе к Каннуту:

— Господин! Я вот давно хотел попросить вас замолвить словечко перед Бруно. За эту девку!

Каннут фыркнул:

— Ну ты даешь, Клеменса! Сами только место выпросили, а ты уж и девку сюда же тянешь.

— Господин! Девка-то — справная, опытная в услужении. И комнаты прибрать, и на стол господам подать — все умеет. И сама такая — ладная, чистая да веселая.

Парень покачал головой:

— Непонятно мне… а как Лия к этому отнесется, если ты свою любовницу в таверну тянешь?

— А что — Лия? Я же вам говорил, что никакой любви меж нами сроду не было. Свадьба наша — то решение старого барона было. Да и знает она, к кому я в замок Брегетса бегал.

— М-да… А как же с девкой у вас — любовь, получается? А ее там разве — не того, в замке-то? — продолжал недоумевать Кан.

— Да какая любовь? — отмахнулся егерь, — Просто знакомы мы с нею давно, да и жалко мне ее. Девка-то хорошая, аккуратная, веселая, не дура вовсе. А там все разваливается и будет только хуже!

Каннут хмыкнул, с сомнением покачал головой:

— Поговорить-то я могу, только вот за результат — не ручаюсь!

Клеменса повеселел:

— Это я понимаю, только и Бруно же лучше, если девку нанимать на постоянную работу, а не так вот — на время, как тех же прачек наняли! А она ведь дорого не запросит, сейчас-то, выходит, — только за еду и кров работает.

— Ладно… сделаем дело, а там — видно будет! — согласился Каннут.

Они шли не торопясь. Точнее — Клеменса вел их не спеша, главным была не быстрота, а тишина и незаметность. В небольшой низинке, густо поросшей орешником, егерь тихо сказал:

— Мы уже совсем недалеко от речки. Я вас здесь оставлю, а сам пройдусь вперед. Вы ходить по лесу толком не умеете, претесь как стадо кабанов. Сидите здесь, только громко не разговаривайте и не ходите никуда!

Дождавшись кивка Каннута, Клеменса скользнул в кусты — и был таков!

Сидеть было скучно, маетно и муторно. С одной стороны, Плехов не мог себя заставить отнестись к этому походу серьезно — все подмывало смотреть на происходящее, как на игру. С другой стороны, нарастало какое-то сосущее изнутри ожидание, тревога глодала.

«Шизофрения, блин! С одной стороны — хихикать хочется, с другой — трясти начинает!».

— Ф-у-у-х-х…, - Каннут еле сдержался, чтобы не разрядить арбалет в мелькнувшую тень вернувшегося егеря, — Ты, Клеменса, блин… мог бы как-то и окликнуть сначала!

Как он заметил, Филип тоже изрядно дернулся, сидя с арбалетом в руках.

Только Габор продолжил сидеть, посасывая пустую трубку. Зыкнул глазами на егеря и снова — молчок!

Клеменса развеселился:

— Чего вы? Все ж нормально! Господин… с лодочниками — все!

— Что — все? Говори толком! — возмутился парень.

— Да что говорить-то? В общем, прибрал я их обоих.

Зашевелился Габор:

— Рассказывай!

— Да щенки они! Наглые, но неумелые. Пока я крался вдоль берега, они болтали беспечно. А потом один за деревья пошел, погадить ему приспичило. Ну вот… Сначала стрелой одного, потом — другого. Больно уж удачно вышло.

— Так убрать же их надо было! — возмутился Габор.

— Ну так — уже! Припрятал я их — хрен кто найдет, если не с собаками будут! — успокоил воина Клеменса, — А вот сейчас надо будет поспешить — все же думаю ловчее пораньше их к поляне выйти. Что-то не надеюсь я на вас, что вы тихо подкрасться к ним сможете. А нам еще через речку перебраться нужно.

Все у них получилось, только вот вымокли в росе чуть не по пояс. Да и реку пришлось переходить в брод, дополнительно вымокнув. Поляной Клеменса назвал довольно длинный участок в лесу, где лес чуть отступал от самой тропы.

Шепотом — а вдруг разбойники уже где-то поблизости — Клеменса показывал, объяснял, предлагал:

— Вон там, где дубки молодые стоят, ближе к склону, родник обустроенный имеется. Я как раз в той стороне сяду. Ты, Габор, будешь вон там, ближе к повороту дороги. Вас, господин и вас, милсдарь маг, оставим по эту сторону ручья. Здесь кусты погуще, можно хорошо спрятаться. Расстояние здесь плевое — не больше ста локтей. Арбалеты ваши играючи добьют. Только нужно обязательно дождаться, чтобы они лазутчиков к деревне отправили, и чтобы те уехали подальше — не меньше, чем в половину лиги. А то вдруг крики услышат да назад вернутся? С пятерыми тягаться все же легче, чем если их восемь будет! Потому надо, чтобы каждый выстрел в цель попал, пусть даже не насмерть, но подранить их надо хорошо!