Последняя мысль позабавила. Вэйху ещё не знали о снаряжённой дипломатической миссии на Сумеречные острова, а его самого нашёл магический вестник от брата, как только он вернулся из мира Богов. После чего, обменявшись с Диланом важными сведениями, Арон взял на себя подготовку местных к предстоящим переговорам.
Благодаря тому, что вместе с ним и Рутой в селение вернулась Антария, недоразумений не произошло. Его даже покормили, пока вождь, шаман и особо приближённые воины протирали глаза и добирались до Дома Собраний. Жаль только, что перед началом разговора, шуар выставили за дверь. Но ничего этим твердолобым драконам совсем скоро придётся считаться с присутствием провидицы на важных совещаниях и с тем, что она говорит…
— Мы должны подумать, — наконец после недолгого молчания произнёс Анато.
Арон кивнул.
Это тоже было ожидаемо.
Сейчас ему зададут ещё несколько важных вопросов, после чего выставят за дверь, устроят совещание и непременно переругаются. Для того чтобы это понять, не обязательно заглядывать им в голову, достаточно уловить мысли, витающие рядом. Лаарг, скорее всего, выступит первым. За ним подтянется шаман и попытается настроить сомневающихся против сотрудничества с белолицыми, а вот на вождя уже не посмеет влиять напрямую. Слишком опасно. Сам Анато выслушает каждого, причём в расчёт примет только факты, проигнорировав пустые эмоции, а после собравшиеся проголосуют.
И даже если весы склонятся не в пользу сотрудничества, пара дней с вновь обретённой силой, убедят сумеречных драконов, что за несколько столетий без магии, они совершенно разучились ей пользоваться и контролировать. Поймут, что у них нет ни нужных знаний, ни опыта, и будут готовы договариваться.
Арон надеялся, что по прибытии дипломатической миссии, его собственная будет закончена, и ему не придётся участвовать ни в последующих собраниях, ни в составлении договоров, и он сможет вплотную заняться личными делами. К тому времени Рута должна остыть, и можно будет попытаться хоть как-то объясниться.
Когда же полчаса спустя Арон, как и предполагал, покинул Дом Собраний в сопровождении двух воинов, то отчётливо понял: у него нет в запасе лишних дней, и глупо было думать, будто йекшери захочет задержаться в селении дольше необходимого. Потому что прямо сейчас она шла ему навстречу, гордая, злая, натянутая, как струна. И было совершенно очевидно, что разговаривать с ним не станут, слушать тоже, но самое неприятное: Рута решила сбежать с острова прямо сейчас.
Глава 56. Позорное бегство
Я надеялась уйти по-тихому. Исчезнуть и больше никогда не пересекаться с драконом, но, как назло, возле Дома Собраний именно с ним и столкнулась. Хотела обойти, но Арон преградил дорогу.
— Рута…
От того, как он произнёс моё имя, по телу побежали мурашки. Бездна. Я еле удержалась от прикусывания губы и попыталась сохранить холодное выражение лица. После чего решительно подняла глаза, чтобы кое-кто не подумал, будто трушу. Но стоило как следует рассмотреть блондина, сердце тоскливо заныло. На нём были всё те же потрёпанные путешествием штаны, ремни, перетягивающие корпус и секач у пояса. Он выглядел измученным и усталым и в отличие от меня, похоже, совсем не спал. Злость немного отступила, но я не показала слабину.
— Дай пройти. — Голос почти не дрогнул.
Арон не шелохнулся.
— Давай поговорим.
— Нам не о чем разговаривать.
Он сложил руки на груди и прищурился.
— Неужели тебе не хочется выплеснуть своё негодование и рассказать, что ты обо мне думаешь?
Я гневно вскинулась. Жалость к дракону тотчас испарилась. Гад. В точку. Ещё как хочу. Высказать, надавать по щекам, стукнуть, догнать и ещё раз надавать… Но он этого не дождётся. Никогда.
Я дёрнула бровью и усмехнулась.
— Зачем? Похоже, ты и так в курсе.
— Тогда, может, просто меня выслушаешь?
— Я спешу.
— Теперь наши судьбы связаны, глупо это отрицать.
— Глупо изображать из себя скалу и не давать мне пройти. Это ничего не изменит.
— А что изменит? — не отступал он.
Наши взгляды схлестнулись. Я поджала губы, а затем медленно произнесла.
— Если ты вдруг знаешь, как отыграть всё обратно. Я задержусь и выслушаю тебя.
Дракон раздул ноздри, его глаза сузились, а зрачок схлопнулся в тонкую щель. Я попыталась вновь его обойти, но он перехватил меня за руку.
— Да что тебе от меня нужно? — не выдержала я, призывая ритуальный нож.
— Ты… Мне нужна ты, — просто выдохнул Арон, даже не дрогнув, когда чёрное лезвие уткнулось ему в шею. Снова.
Сердце споткнулось, дыхание перехватило, а в груди разлился странный жар. Что он имеет в виду? И для чего я ему нужна? Чтобы продолжать меня изводить? Это такая тонкая месть за похищенный артефакт или зачем ему надо было меня спасать, да ещё таким извращённым способом? Украсть мою свободу? А может, банально из жалости? Так это ещё хуже. Или… Меня вдруг осенило: всё дело в драконьей крови и силе, проснувшейся после обряда? Хотя она больше не проявлялась, и сейчас казалось, что никакой магии во мне не было. Что это всё ошибка, иллюзия, обман. Что угодно, только не правда.
Версии одна фантастичнее другой проносились в голове, расшатывая и без того хлипкие внутренние опоры. А от пристального янтарного взгляда на губах вспыхнуло сладкое воспоминание. Обжигающее. Томительное. Зовущее продолжить разгорающееся безумие. И я опустила глаза, стиснув зубы, чтобы, не дай боги, не поддаться на этот зов. Расслабила руку с ножом и тихо проговорила:
— Пожалуйста. Отпусти меня. Я хочу уйти.
Пальцы дракона разжались. Медленно, явно не желая того, но он всё же выпустил меня и отступил в сторону. Я спрятала нож и обратилась к одному из воинов, стоявших неподалёку, с просьбой вернуть мой меч. На Арона я больше не смотрела, боясь выдать внезапно захлестнувшую горечь. И ещё кое-что, в чём не желала признаваться ни себе, ни кому-то ещё.
Молча стояла, ощущая, как тяжёлый взгляд буравит спину. Дождалась, когда принесут моё оружие, прижала к груди прохладные ножны и, не оглядываясь, погрузилась в Тень. Уже не услышав, как один упрямый дракон бросил вслед:
— Ты всё равно никуда от меня не денешься.
Тень послушно расступилась, принимая в свои объятия. Ласковая, бесстрастная, успокаивающая. Боги, как же я соскучилась по лёгкому скольжению в родной стихии. Мысленно потянулась к серебряной подвеске, чтобы задать направление, но, вспомнив, что её больше нет, растерялась. Всего на миг и этого хватило, чтобы гостеприимные слои тёмной материи превратились в тугие путы, лишающие воли.
А вслед за этим в голове прозвучал мысленный приказ отпустить контроль и подчиниться. Вместе с ним пришли узнавание и покорность. Тому, кто меня спеленал, будто младенца, сопротивляться было бессмысленно. Да и не хотелось. Жаль только времени побыть в уединении мне не дали. Зато можно было расслабиться, полностью отдавшись на волю Теней, и не ломать голову, куда направиться. Всё решилось без меня.
Меня резко выплюнуло в каменный мешок с узкой щелью от пола до потолка вместо окна. Путы, связавшие по рукам и ногам, растворились за пару мгновений до этого, так что я успела сгруппироваться и, совершив кувырок, мягко приземлиться на колени. Меча в руках не оказалось. Я проверила голенище сапога — нож остался.
Поднявшись на ноги, я горько усмехнулась и, разминая затёкшие суставы, подошла выглянуть наружу. Ширина щели была два пальца. Достаточно, чтобы рассмотреть череду гор, тонущих в тумане, и ощутить холодный ветер. Вздохнув, я отошла в противоположный конец, заодно исследуя место своего заточения.
Келья уединения: дюжина шагов в длину, дюжина — в ширину. Могло быть и хуже. Я не сомневалась, путь Тени был отрезан, так что выбраться отсюда вряд ли возможно. Вот и осуществилось желание побыть в одиночестве. Есть время подумать над своим поведением и тем, что сказать Наставнику, когда он почтит келью присутствием. А он обязательно почтит…
