Загадка башни (СИ) - Коган Мстислав Константинович

— Вполне справедливо, — хмыкнул здоровяк. Устроился поудобнее, отложил в сторону секиру и принялся лениво ковырять арбалет, вертя его то так, то эдак.

— Не совсем, но лучше я ничего не придумал. Так, давай поосторожнее с этой штукой. А то сейчас меня подстрелишь.

— Да вот всё ломаю голову, как его улучшить, — хмыкнул Тур, — Знаешь так, чтоб болт во время боя не выпадал, да и чтоб на скобу сдуру было сложнее нажать. Ладно, — он снова отложил арбалет в сторону, — Как будет у нас большая стоянка, выделишь мне парочку штук — покумекаю. Так вот, на коленке всё равно ничего путного соорудить не получится.

Замолчали. На болота вновь опустился тяжёлый, душный саван тишины, нарушаемый лишь потрескиванием факела, кое-как присобаченного к борту телеги, да криками далёкой ночной птицы, очень уж похожими на человеческие вопли. Иногда со стороны бочагов доносилось едва слышное шипение вырывающихся на поверхность болотных газов. Фыркали растревоженные лошади. Быть может, чувствовали снующую по округе нечисть. А может, их раздражали комары, то и дело норовившие вцепиться в лицо или забраться под одежду.

Время тянулось медленно. На западной дороге, за которой мы следили, не происходило абсолютно ничего. Разве что где-то вдалеке её нет-нет, да переходил туманный, расплывчатый силуэт.

— Как там дети-то? — спросил я, не столько из интереса, сколько ради того, чтобы просто убить время.

— Плохо, — здоровяк тяжело вздохнул, покачал головой, а затем вновь принялся ковырять свой арбалет, — Целыми днями сидят, забившись в угол фургона. Всё время молчат. По ночам плачут. Честно говоря… Нам с Бьянкой так и не удалось узнать, как их зовут. Они как будто разучились говорить.

— У них всё ещё шок, — я кивнул и снова приложился к своей фляжке, — Увидеть, как твоих родителей на куски режут… Бррр. Не хочу даже думать о том, что творилось у них в головах. Да и потом ребята тогда их здорово напугали. Оно, впрочем, и не удивительно. Мы их набирали глотки резать, а не с детьми нянчится.

— Да уж, — хохотнул здоровяк, — При виде Эльма они до сих пор вздрагивают.

— Привыкнут со временем, — я пожал плечами, — Оно, как ни странно, многое лечит.

— Я вот что хотел спросить-то, — Тур на мгновение замялся и как-то странно посмотрел на меня, — Вы с Айлин же тоже не можете иметь детей. Не хотите взять одного на попечение? Бьянка уже положила глаз на девочку, но если…

— Нет. Однозначно. — отрезал я.

— Но… Почему? — удивлённо уставился на меня здоровяк, — Неужели настолько детей не…

— Дело не в этом. И даже не в том, что мы теоретически бессмертны и вроде как не нуждаемся в наследниках. Даже если б нам, как всем прочим, и грозила старость — мы вряд ли до неё доживём.

— А это ещё почему? — похоже, для Тура сегодняшняя ночь станет временем удивительных открытий.

— Вспомни Ансельма. На момент встречи с нами ему было что-то около трёх лет. И по меркам… нашего вида он уже считался очень старым. Осторожность, хитрожопость и привычка разгребать дерьмо чужими руками позволили ему протянуть так долго. Я же, увы, лишён большей части этих качеств. Так что, если дотяну до года — уже хорошо.

— Но вы же потом… Возвращаетесь? Так ведь? — с сомнением протянул Тур, продолжая сверлить меня то ли удивлённым, то ли подозрительным взглядом.

— Ага, — кивнул я, — Вот только со стёртой памятью. Фактически в этот мир приходит уже другая личность, лишь отдалённо напоминающая предыдущее воплощение, — я на мгновение замолчал, присматриваясь к очередной фигуре, выползшей на извилистое полотно дороги. Отдалённо она напоминала человеческую, однако вместо рук у неё были четыре длинных щупальца, нервно подёргивавшихся при каждом неуклюжем шаге существа, — Я всё это к чему. Тебе придётся покинуть отряд вместе с Бьянкой и детьми, как только мы доберёмся до более-менее спокойного места. Сам понимаешь, лучше вовремя соскочить, чем оставаться на корабле, который рано или поздно разобьётся о скалы. Особенно если принимать во внимание то дерьмо, в которое мы успели вляпаться. С войной гильдий, восстанием и расколом церкви, потузавесной хренью и пророчеством о конце света.

— А что насчёт них? — Тур обвёл рукой лагерь.

— Им уже соскакивать некуда, — пожал плечами я, — Нормальная тихая жизнь их прожевала и выплюнула. Иначе они бы просто не прибились к нам. Вот только в отличие от них, у вас с Бьянкой ещё есть шанс. И самим пожить нормально, и дать будущее этим детям. Не упускай его.

— Это приказ?

— Скорее просьба друга, который беспокоится за тебя.

— Вот как, — ухмыльнулся здоровяк, — Ну спасибо. Я над ней обязательно поразмыслю на досуге. Эх, вот только где сейчас найти это самое тихое место?

— Рано или поздно оно нам точно встретится, — улыбнулся я, — Я просто уверен в этом.

Ночь прошла удивительно спокойно. С первыми лучами солнца фигуры, блуждавшие в тумане, начали таять, рассыпаясь на тёмные, рваные лоскуты. Призрачные огни погасли, растворившись в ярком пламени, охватившем восток. Да и сам туман стал заметно редеть, крупными каплями росы оседая на землю. Заря разогнала всю нечисть по норам, и гиблые топи вновь превратились в самые обыкновенные болота, сквозь которые тянулась насыпь зелёного тракта.

— Ну, похоже, слухи про эти места оказались всего лишь слухами да страшными сказками, — хмыкнул барон, наблюдая за тем, как караван телега за телегой выползает с места стоянки, — Если так и дальше пойдёт, мы доберёмся до скалы воронов даже раньше, чем рассчитывали.

— Сомневаюсь, — я покачал головой и легонько тронул поводья своего коня. Гневко неспешно потопал вперёд, обгоняя возы, — Вряд-ли одну из важнейших торговых артерий юга забросили бы из-за страшных сказок и призрачных огней.

— Ну, время покажет, — ухмыльнулся Байран.

Его потребовалось не так уж много. Уже за ближайшим поворотом мы наткнулись на первые странности. Над обочиной дороги парила кучка серых камней, закручиваясь в причудливый вихрь. Это были остатки какого-то старого монумента, верхушка которого левитировала, покачиваясь из стороны в сторону прямо над этой каменистой спиралью. Надпись на нём давно раскрошилась и покрылась плесенью, но буквы разобрать всё ещё было можно.

— До Гронесбурга тридцать-пять вёрст, — вслух прочитала Айлин, поравнявшись с нами, немного помолчала и добавила, — Так вот оно, какое преддверие города-призрака.

— До города нам ещё топать и топать, — возразил барон, — Сначала мы должны добраться до крепости Раудхоф. Если повезёт, там можно будет остановиться на пару дней. Отдохнуть, пополнить припасы и заодно разведать обстановку.

— Это всё замечательно, но, может, мне кто-нибудь объяснит, что это за хрень? — поинтересовался сир Пенёк. Для пущей убедительности он ткнул в сторону странных камней остриём клинка и добавил, — Клянусь тощим задом клячи моего оруженосца, она не предвещает нам ничего хорошего.

Он хотел ещё что-то добавить, как вдруг над округой раскатился заунывный вой боевого рога. И сразу за ним до наших ушей долетел лязг стали и отчаянные крики людей. Впереди по тракту только что началось сражение.

Глава 3

«Марш мертвецов»

— Что будем делать? — тут же поинтересовался Бернард, глядя то на меня, то на барона.

— Лучше обождать, — ответил я, — Мы не знаем кто и с кем там сражается, а лишний раз соваться в пекло и рисковать людьми у меня нет никакого желания. Как бой закончится, так пошлём разведчикам, посмотрим, не нужна ли помощь выжившим.

— Единственные, кто может сражаться в этих краях — это королевские силы, — отрезал барон, — И мы обязаны им помочь.

— Не припоминаю, чтобы брал на себя такую обязанность, — я с вызовом посмотрел на Байрана и добавил, — Тем более что от этих херов мы в своё время никакой помощи не дождались. Зараза, да от ордена было больше пользы, пока их помощь не вышла нам боком.

— Не припоминаешь? Так, я напомню, — на лице барона появилась хищная ухмылка, — Ты получил её вместе с титулом. И я могу с тебя этот титул снять за неисполнение этого обета, чего бы мне очень не хотелось. Кроме того, вы взялись меня охранять. А я, — он вытащил из ножен меч и указал его остриём вперёд по дороге, — Собираюсь туда. Хотите выполнить контракт — поедете за мной. Нет… — Он не договорил. Лишь криво ухмыльнулся. И по этой ухмылке отчётливо читался конец фразы: «Тогда валите нахрен отсюда и на глаза мне больше не показывайтесь».