Серебряный шквал (СИ) - Алферов Екатерина

Солнце уже перевалило за полдень, когда я увидел их. Сяо Хэ шёл быстрым шагом по дороге, его лицо было измождённым от бессонной ночи поисков. За ним поспешали несколько жителей деревни с факелами — видимо, поисковая группа. Я принюхался, различая знакомые запахи: мастер Ван, молодой охотник Ли Ян и даже старейшина Ли Чен. Похоже, вся деревня поднялась на поиски.

А рядом с Сяо Хэ, опираясь на его руку, шла Сяо Юй. Живая, невредимая. Мое сердце сжалось от облегчения и гордости одновременно. Она держалась прямо, несмотря на усталость и пережитые испытания. Настоящая воительница, а не крестьянка. Маленький тигрёнок!

Даже издалека я видел, как дрожат руки Сяо Хэ, как он то и дело оглядывается на свою невесту, словно боясь, что она исчезнет. На его лице была написана такая мука, что я невольно сжал кулаки. Этот добрый и честный человек провёл в аду все эти часы, не зная, жива ли его возлюбленная.

— Сяо Юй! — донёсся до меня крик, и я увидел, как из деревни выбежала небольшая группа людей.

Впереди всех, несмотря на свою хромоту, бежал Лао Вэнь. Старый лекарь двигался быстрее, чем я когда-либо видел, опираясь на свою палку как на костыль. За ним следовали ещё несколько жителей деревни — должно быть, те, кто остался дежурить на случай возвращения пропавших.

Встреча произошла прямо посреди дороги. Лао Вэнь первым добрался до внучки, и я видел, как его лицо исказилось от смеси облегчения и горя, когда он увидел синяки на её щеках.

— Дитя моё, — голос старика дрожал, хотя до меня доносились лишь отрывки фраз. — Что они с тобой сделали?

Сяо Юй обняла деда, и её плечи затряслись. Даже моя храбрая сестрица не могла сдерживаться вечно. Весь страх и боль, которые она так стойко переносила в плену, хлынули наружу. Она плакала, уткнувшись в плечо деда, а тот гладил её по волосам дрожащими руками.

Сяо Хэ стоял рядом, не решаясь приблизиться. На его лице было столько боли и вины, что мне захотелось спуститься вниз и сказать ему, что не он виноват в случившемся. Но я не мог. Для всех Бай Ли был мёртв.

— Прости меня, — услышал я голос Сяо Хэ, когда ветер донёс его слова. — Прости, что не смог защитить тебя. Прости, что не нашёл раньше…

Сяо Юй подняла заплаканное лицо и посмотрела на своего жениха. В её взгляде не было ни упрёка, ни злости — только любовь и понимание.

— Ты нашёл меня, — просто сказала она. — Это главное.

Они обнялись, и я чуть прикрыл глаза, чувствуя себя странно, будто я подглядывал за чужим счастьем. Но звериная часть моей натуры была довольна — территория в безопасности, а семья воссоединена.

Процессия двинулась к деревне. Я проследил за ними взглядом, пока они не скрылись за воротами, а затем осторожно спустился с уступа. Ли Лин ждала меня у подножия скалы, сидя на камне и покачивая ногами как ребёнок.

— Доволен увиденным? — спросила она, когда я подошёл.

— Они в порядке, — коротко ответил я. — Этого достаточно.

— А теперь что? Будешь сидеть в кустах и караулить их всю жизнь?

Я пожал плечами. Честно говоря, я не думал дальше спасения Сяо Юй. Теперь, когда она была дома, я чувствовал себя немного потерянным. Словно цель, ради которой я жил последние дни, исчезла, оставив пустоту.

— Посмотрим, как отреагирует деревня на исчезновение старосты и его сына, — сказал я наконец. — Если что-то пойдёт не так…

— То ты снова вмешаешься? — Ли Лин покачала головой. — Ты слишком привязался к этим людям, тигр. Это делает тебя слабым.

Возможно, она была права. Но я не мог просто развернуться и уйти, не убедившись, что моя семья действительно в безопасности.

Мы не стали уходить далеко от деревни, устроив небольшой лагерь в пещере высоко в горах. Отсюда Юйлин был виден как на ладони, а острый слух позволял мне различать даже отдельные голоса, если ветер дул в нужную сторону.

К вечеру первого дня деревня гудела как потревоженный улей. Сяо Юй рассказала старейшинам свою версию событий про бандитов, нанятых Чжао Мином, храм и страшную смерть всех участников драки. Она не упомянула меня, как и договаривались, но её рассказ и так произвёл эффект разорвавшейся бомбы.

Во второй день группа старейшин с охраной отправилась к храму проверить слова девушки. Они вернулись к закату третьего дня, бледные и потрясённые. То, что они увидели там, не оставляло сомнений в правдивости рассказа Сяо Юй. Они привезли с собой труп Чжао Мина.

А на четвёртый день начался настоящий хаос.

Старейшина Чжао попытался представить дело так, будто его сын стал жертвой бандитов, который пытался спасти девушку, а не заказчиком похищения. Но слишком много людей в деревне знали о характере Чжао Мина, о его одержимости Сяо Юй после отказа. Слишком многие помнили угрозы, которые он бросал на Празднике Луны.

Я слышал обрывки споров, доносившихся с главной площади. Голоса поднимались всё выше, звучали всё резче. Обвинения летели туда-сюда как стрелы.

— Твой сын убийца! — кричал кто-то. — Он нанял бандитов убить Бай Ли! Теперь деревня осталась без сильного защитника и хорошего кузнеца!

— Клевета! — огрызался староста Чжао. — Мальчишки просто не стало! Его убили разбойники, как и моего сына!

— Да какие же это разбойники, если у них стрелы из звёздного металла⁈ — возмущался другой голос. — Откуда у лесных бандитов наше оружие? Уж не ты ли им его дал?

Староста Чжао пытался парировать обвинения, но с каждым часом его позиция становилась всё слабее. Слишком много совпадений, слишком много вопросов без ответов.

К пятому дню терпение жителей деревни лопнуло.

Я видел, как толпа собралась перед домом старосты. Мужчины с факелами, женщины с детьми на руках, старики, опирающиеся на палки. Вся деревня пришла требовать ответа.

— Чжао! — загремел голос мастера Вана. — Выходи и отвечай за своего сына!

— Бай Ли спас мою дочь от скверны! — кричала женщина, которую я узнал как мать Линь-Линь, той самой девочки, ради которой я когда-то ходил за Белым корнем. — А твой сын убил его из-за ревности!

— Он защищал нас всех! А теперь его нет, и кто нас будет защищать⁈ — звенели голоса.

Старейшина Чжао вышел на крыльцо своего дома. Он выглядел постаревшим на десять лет — седые волосы растрепались, дорогая одежда измялась, лицо осунулось. Потеря сына и угроза лишиться власти сломили его.

— Люди Юйлина, — начал он дрожащим голосом, — я понимаю ваш гнев. Я тоже потерял сына…

— Ты потерял убийцу! — перебил его кто-то из толпы. — А мы потеряли героя!

— Долой Чжао! — зазвучал новый крик. — Он не достоин быть старейшиной!

— Лао Вэнь! Пусть Лао Вэнь станет старейшиной!

Имя старого лекаря подхватили десятки голосов. Я видел, как люди поворачиваются к нему, как расступаются, давая ему пройти вперёд. Лао Вэнь шёл медленно, опираясь на свою палку, но в его движениях чувствовалось достоинство.

— Люди Юйлина, — сказал он, когда достиг центра площади. — Мы пережили тяжёлые дни. Потеряли человека, который защищал нас. Узнали о предательстве тех, кому доверяли. Но мы не должны поддаваться гневу.

— Что ты предлагаешь? — спросил мастер Ван.

— Я предлагаю провести собрание старейшин, — ответил Лао Вэнь. — По всем правилам, как завещали предки. Пусть каждый скажет своё слово. И пусть деревня сама решит, кто достоин её возглавить.

Толпа загудела, обсуждая предложение. Мне было видно, как старейшина Чжао побледнел. Он понимал — при честном голосовании у него нет шансов.

Собрание провели на следующий день на главной площади. Были соблюдены все древние обряды — зажжены благовония, выставлены таблички с именами предков, произнесены традиционные слова. Я наблюдал за происходящим с моего тайного наблюдательного поста, удивляясь, как организованно всё происходило.

Один за другим выступали жители деревни. Они говорили о Бай Ли — о том, как я спас их детей, защитил от скверны, принёс в деревню звёздный металл. Вспоминали мою работу в кузнице, помощь при строительстве дома, участие в празднике.