Развод: я сжигаю мосты (СИ) - Семенова Карина

— Здравствуйте! — начала я разговор, так и не дождавшись ни слова. Мужчина кивком головы показал мне на стул для посетителей и откинулся в кресле.

«Почему такое отношение? — смутилась я. — Неужели… ой, мой вид! Вряд ли я выгляжу как серьёзный клиент после нескольких дней скитаний».

Стало досадно, что я не подумала об этом раньше. Стоило бы сначала забрать вещи из камеры хранения, привести себя в порядок, хотя бы переодеться. Мама всегда мне говорила, что я слишком импульсивна — сначала делаю, потом думаю. Я расстроилась из-за очередного промаха, но постаралась сосредоточиться на деле.

— Слушаю, — лениво проронил законовед, разглядывая потолок.

— Меня зовут алома Лексо. Я попала в тяжёлое положение. Из-за мужа. — Слова давались мне нелегко. Я на несколько секунд закрыла глаза, стиснула зубы, пытаясь совладать с собой. — Я родилась и выросла в Джансе, в небольшом городе Айли. Но потом встретила Бартала, это мой муж, и мы поженились. Там, в Джансе. — Я судорожно вздохнула, с ужасом понимая, что ещё немного, и я разрыдаюсь. Поборов себя, продолжила: — Потом муж привёз меня сюда, в Файренк, в свой дом. А вчера он объявил, что я ему… не жена, потому что мы не подтвердили заключение брака здесь, в Мизе. — Мой голос становился всё глуше, закончила я совсем тихо, опустив глаза. — Скажите, алом Бранда, это правда, что по закону мы не женаты?

Мужчина перевёл взгляд с потолка на меня, усмехнулся и покачал головой.

— Правда. Вступление в брак подданых Мизы, осуществлённое за пределами Мизы, признаётся недействительным, если не были подписаны соответствующие документы, предусмотренные законодательством Мизы, и на территории Мизы. Вы подписывали документы, удостоверяющие ваш брак с аломом Лексо, после приезда в Мизу?

У меня упало сердце. Хоть я не сомневалась в словах Бартала, но всё-таки крошечная безумная надежда, что он не прав, жила во мне. Я даже не подозревала о ней, пока она не исчезла, оставив после себя только боль и отчаяние.

— Нет, — еле слышно ответила я. — Не подписывала. Нет таких документов. Муж… алом Лексо смог даже… жениться… на другой.

— Если всё, что вы говорите правда, то положение сложное. Но должен предупредить, не хотелось бы, чтобы вы оказались в ещё более затруднительном положении. — Алом Хон наклонился вперёд и положил руки на стол. — Будете распространяться, попытаетесь придать дело огласке, ваш… э-э-э… алом Лексо может подать в суд на вас.

— Но как это возможно? — Я вскинула на него глаза. — Ведь это меня обманули! Я пострадавшая!

— Вы добровольно вступили в связь, никто вас не неволил.

— Я думала, что я жена! Ведь у нас была свадьба, гости, подарки!

— В Джансе. Вы сами подтвердили.

— Да.

— А здесь, в Мизе, свадьбы не было. Значит, вы любовница, а не жена. — Бранда гаденько улыбнулся, и я была готова провалиться сквозь землю от слова «любовница». — Будет трудно доказать, что вы были не в курсе. Если алом Лексо заявит, что вы знали с самого начала о неофициальности вашего статуса, то вы проиграете. Обыватели будут уверены, что вы решили подловить алома Лексо и за его счёт добиться лучшей жизни: переехали из бедного Джанса в богатую Мизу, согласившись быть сожительницей, а потом затребовали большего.

— Но ведь были свидетели нашей свадьбы.

— Все из Джанса? Ваши родственники?

— Да.

— Алома Лексо, точнее аломита, как я понимаю. Они все заинтересованная сторона и не граждане Мизы, ведь так? Их показания ничего тут не стоят.

Неприятно резануло слух «аломита»: все на свете знают, что я без заступника, без мужа, товар на продажу. Тонкая грань, определяющая отношение общества к незамужним. У меня даже губы затряслись от обиды.

— Но что же мне делать?

Законовед кивнул своим мыслям и качнулся в кресле.

— Вы имеете право пребывать на территории Мизы?

— Да, у меня есть такие документы. Ещё на девичью фамилию Филлиакс. Я собиралась их переоформить сразу после свадьбы на новую фамилию, но мой… «немуж» сказал, что это совсем не обязательно, только лишняя волокита… что первое время можно и под старой фамилией жить.

Я почувствовала, как заливаюсь краской: «Какая же я дура! Уже тогда нужно было задуматься. Я ведь вышла замуж, получила его фамилию, значит, все документы надлежало переделать!»

— Ну вот и хорошо, что документы есть, аломита Филлиакс. Можете легально оставаться здесь, попробовать найти хоть какую-нибудь работу. Или поезжайте обратно и забудьте обо всём.

— Неужели ничего сделать нельзя? А если слуги из дома алома Лексо подтвердят, что он называл меня женой?

— Он мог вас хоть женой, хоть Великой Праматерью называть. Нет документов — вы не жена. Только на территории Джанса. Но его законы не имеют силы в Мизе. Можете ехать в Джанс и там считать себя женой алома Лексо. А здесь вы ему никто.

От таких слов у меня, как я ни держалась, навернулись слёзы, туманной пеленой застлали глаза.

Я протянула хрустящие банкноты алому Брандо, надеясь, что их хватит заплатить за консультацию.

— Оставьте их себе. Всё, что могу для вас сделать.

— Спасибо, — еле выдавила я, убрала деньги и вышла, сквозь слёзы почти ничего не различая.

Глава 9

На ватных ногах я вышла из делового дома, остановилась на тротуаре. С дрожащими губами, сжатыми до белых костяшек кулаками, я клялась небу и самой себе, что этого так не оставлю.

«Я не прощу тебе своих слёз, Бартал. Ты, единственный кого я любила, кому доверила душу, тело, всю себя, именно ты предал, бросил на самое дно. Но я поднимусь. Я выберусь. Я смогу, я задавлю любовь к тебе. И когда я посмотрю тебе в глаза, ты поймёшь, что потерял больше, чем просто жену».

Я сжимала кулаки с такой силой, что аж пальцам стало жарко, будто держала в руках уголёк. Снова меня одолели слабость и дурнота. Я рвано, часто задышала, уронив голову на грудь. «Всё! Домой! В Айли. К маме и папе. Родители подскажут. Я не знаю, что делать. Хочу просто почувствовать, что всё ещё человек и хоть кому-то нужна».

Уже темнело. Надо было спешить, и я наняла экипаж. Хорошо, что ехать до главной дорожной станции было недолго — поездка вышла недорого.

Станция, вся в огнях и флагах, даже в это вечернее время встречала путешествующих сутолокой и шумом.

Не считаясь с расходами, почти на последние деньги я купила место в автокэбе: всё-таки он быстрее конного экипажа. Мне повезло, отправление было всего через два часа, а свободные билеты ещё оставались. Но это и понятно: самодвижущиеся кэбы, несущиеся с большой скоростью, до сих пор пугали, и многие по старинке предпочитали лошадей; да и стоимость поездки отталкивала дороговизной.

Я отыскала билет от камеры хранения. Он сначала намок в бурю, потом сох кое-как в кармане и теперь у него был такой вид, будто его собака жевала. Но всё-таки надписи на нём не стерлись, и я без проблем забрала свои вещи, которые оставила здесь ещё вчера — так спешила к Барталу, что не стала ждать, пока багаж перегрузят.

Еле дотащив тяжёлый чемодан и саквояж, я зашла в уборную и уставилась на себя в зеркало: бледная, синяки под глазами, всклокоченные волосы, мятая одежда.

«Больше похожа на бродяжку, — сокрушённо подумала я. — Нельзя таким видом маму с папой пугать. Давно пора привести себя в порядок. И я должна быть сильной. Должна со всем справиться!»

Из вещей я выудила чёрные дорожные штаны, просторную хлопковую блузку цвета мяты и лёгкую куртку из мягкой кожи. Остальное запихала обратно. Когда я переоделась, умылась холодной водой и причесалась, стала выглядеть намного лучше. У меня даже настроение чуть поднялось. Правильно мама говорит: упадок духа лечится заботой о себе.

В торговых рядах я купила несколько булочек, воды, немного орешков и побрела к посадочной площадке. Потихоньку подтягивались пассажиры, но занять места нам пока не разрешали, поэтому мы просто стояли за специальным ограждением и ждали, когда же нас пустят.

Автокэб, напоминающий громоздкую карету с огромными колёсами, ярко-красным пятном выделялся на фоне тёмных стен станции. Автокэбы всегда выкрашивали в такой цвет, чтобы на дороге они были заметны издалека, и у всех было время убраться с их пути.