Испытания. Земли Ордена (СИ) - Игнатов Михаил

— Дымчатый Боярышник в меду Алых Пчёл, господин. Этим лакомством наш город славится на все земли Тейт. Берите, не пожалеете, господин, всего три камня за четыре палочки.

Я отдал шесть, и одну палочку с ягодами тут же принялся с удовольствием обгрызать.

Это и впрямь было очень и очень вкусно, и моя половина заняла меня почти до самого места. Почти, потому что у меня оставалось на последней, четвёртой, ещё две ягоды, когда моё восприятие показало знакомые мне ворота, но перекошенные, сорванные с одной петли, и сердце похолодело. Неужели я видел лицо Дараи потому, что опоздал?

Глава 15

Мгновение — и я разжал пальцы правой руки, выпуская недоеденное лакомство, пальцы левой руки тоже опустели, но три палочки я отправил в кольцо, восприятие же рвануло вперёд, резко расширяясь.

Миг — ягоды Боярышника ещё не успели упасть на мостовую, — и я уже второй раз в жизни вижу двор дома Дараи. Вижу стоящих там людей. Слышу их.

— Что тебе непонятно, Индара? — с нарочитой усталостью в голосе говорит худой, невзрачный темноволосый мужчина, стоящий немного сбоку от основной толпы.

— Непонятно, как ты оказался таким ничтожеством, Таврий, — цедит слова женщина, замершая на пороге дома.

Вернее, их там двое. Она — с усталым лицом, светлыми с рыжинкой волосами, и темноволосый мужчина, катающий желваки по скулам. Стоят плечом к плечу. Дверь за их спиной плотно закрыта.

— Снова ты об этих глупостях? — морщится невзрачный Таврий. — Дарая мертва, контракт утратил силу. Ты цепляешься за прошлое, когда нужно жить настоящим.

— Слишком умные речи для тебя, Таврий, — покачала головой Индара. — Чьи слова ты повторяешь?

— Так! — негромко, но решительно сказал совсем другой мужчина, стоящий во главе отряда незваных гостей дома Дараи — высокий, полный сил, но чуть сутулящийся, словно стесняющийся ширины своих плеч. — Личную неприязнь будете выяснять потом. Я уже устал выслушивать ваши споры.

— Ирал? — отвлёк меня голос Виликор. — Что не так?

Я оттянул большую часть внимания обратно, к телу, приглядывая за происходящим в доме Дараи словно мельком, краем глаза. Я не опоздал, но это не значит, что и дальше могу идти таким же спокойным шагом. Сухо ответил:

— Ускоряемся.

И подал пример, используя Единение и Поступь. Первых звёзд.

Недавно я сам использовал полёт как повод обвинить Хаутар в неуважении к себе. Не стоит совершать подобную ошибку в чужом городе.

Пока не стоит.

Под возмущённые и испуганные вопли прохожих я ринулся вперёд, выискивая свободный путь.

Неудачно, едва ли не плечо к плечу расходятся два потока людей…

Левей, к началу очереди. Поднырнуть под рукой зазевавшегося покупателя, проскользнув между ним и лавкой, ощутив на миг едкий запах пота и аромат свежих сладостей.

Перепрыгнуть сброшенные возле дома мешки.

Обогнуть по дуге парочку, в которой парень не только заслонил собой девушку, но и с чего-то выхватил меч. Слишком медленный, тычет им туда, где меня давно нет.

Проскользнуть в толпе, едва не обтираясь плечами с жителями города, поддержать духовной силой слишком рьяно отшатнувшуюся от меня женщину, чтобы не дать ей упасть.

Очень тесно.

Улица, по которой мы только что с Виликор неспешно и с удовольствием шли, в один миг стала для нас слишком тесной. Хоть по стенам или крышам беги, как в городе Дизир. Можно, если ещё немного ускориться, но тогда, боюсь, горожане решат, что…

— Стража! Стража! Воры убегают!

Нет, и без этого решили позвать. Я недовольно скривился на бегу. Тупицы. У кого и что я украл?

— Двое, их двое! Вон, баба побежала! Ловите их! Воры!

— Да какие воры? Убийцы! Они вон, на молодую госпожу Аэлиру напасть пытались! Ты слепой, что ли?

Глупость людей даже не разозлила меня, хотя и заставила выругаться про себя.

Не просто тупицы, а дарсовы тупицы.

Свернуть на другую улицу, используя Опору и в один миг меняя направление движения — только хлопнули полы халата. Рявкнуть, пытаясь расчистить путь хотя бы здесь:

— С дороги! Я спешу!

И снова всё испортил крик позади:

— Воры! Убийцы!

Виликор, повторившая мой поворот, замерла и вдруг выкрикнула:

— С дороги, люди! Мы гонимся за вором!

Я уважительно хмыкнул и махнул рукой, повторяя за ней:

— С дороги! Мы ловим вора для госпожи! — а едва люди чуть подались в стороны, вновь влил энергию в Поступь.

Ещё одна улица, два поворота — и мы, наконец, у нужных ворот.

Теперь голоса слышны и без сосредоточенности на точке восприятия, хватает обострённых чувств моего этапа Возвышения.

— Что за тухлятину ты льёшь мне в уши? — злой, но вместе с тем усталый голос. — Раз хозяйка мертва и контракты выгорели, то подотритесь ими, как подтёрся Таврий.

— Ты оскорбляешь меня, Индара? — звучит изумлённый голос старшего из пришедших, того сутулого здоровяка. И его же короткий приказ: — Бык, запихни ей эти слова обратно.

Вот только и я уже внутри.

— Стоять! — выплеснутая из меня духовная сила, заполняет двор, касается каждого, предупреждая. — Что здесь происходит?

— Ты ещё кто такой? — ответно выплёскивает из себя силу тот здоровяк, что только что приказал своим наёмникам или слугам наказать за оскорбление замершую на пороге дома Индару.

Пытается выплеснуть. Он слишком слаб для того, чтобы противостоять мне, и понимает это уже через вдох. Меняется в лице, хмурится, поджимает губы и повторяет уже более вежливо:

— Старший, кто вы и почему вмешиваетесь в дела союза Семи Могучих Братьев?

Я щурюсь, вдумываясь в его слова. Союз? Не теневики? А было очень, очень похоже на то, что случилось однажды возле нашего дома в Морозной Гряде.

— Моё имя Ирал, и я, — заминка в моих словах вряд ли была замечена другими. Другими, но не мной, — друг Дараи.

— Друг? — здоровяк зыркает в сторону невзрачного Таврия, которого сейчас на фоне стены не сразу и заметишь в его сером халате. — Кто таков?

Тот трясёт головой, затем возмущённо заявляет:

— Да какой он ещё друг⁈ Первый раз его вижу, как и его… — а вот эту заминку уловили все, — спутницу.

Но всё это уже было в моей жизни. Поэтому я мрачно сообщил:

— А что, чтобы считаться другом, обязательно нужно каждый день появляться в этом доме? Я старый друг Дараи, которого она просила присмотреть за её делами в случае беды. Её контракт выгорел, а значит, беда случилась.

Здоровяк усмехнулся, расправил плечи и покачал головой:

— Простите за прямоту, старший, но вы не торопились, как я погляжу.

Я кивнул, принимая упрёк, и сказал:

— Полсотни вдохов назад, когда восприятие показало мне сорванные с петель ворота, я действительно думал, что опоздал. Но теперь твёрдо уверен, прибыл ровно вовремя. Небо видит всё. Я же, — повёл рукой от замершего у стены Таврия до парочки на пороге дома, — вижу, как отделились верные от предателей. Разве это не стоило задержки?

— Вам видней, старший, — пожал плечами здоровяк. — Меня не сильно волнует, что там видит Небо и другие. Я Ламур, старший, — стремительно согнулся он в приветствии, а выпрямившись, добавил, — и я слежу, чтобы выполнялись правила и заключённые с моим союзом контракты. Буква записанного в них, если быть точней. И если вы друг, который должен присмотреть за делами умершей госпожи Дараи, то вы возьмёте на себя её обязательства. Верно я понимаю?

Я кивнул:

— Верно.

Таврий облизал губы, отлип от стены и шагнул ближе к здоровяку, а мой талант донёс до меня то, что не было мне предназначено:

— Господин Ламур, да как же так? Мы же с вами о другом договаривались.

— Это было до того, как здесь появился Властелин, недоумок. Держи язык за зубами, с твоими убогими навыками забудь о мыслеречи!

Таврий вздрогнул, покосился на меня. Зато заговорила другая:

— Что, Таврий, задёргался, почуял, что тебе ничего не достанется? Поделом тебе, надеюсь, никто лет десять не наймёт такую гниль.