Магическое агентство "Призрачный свет" (СИ) - Завгородняя Анна

Главный холл встретил нас богатством убранства. Дорогие статуи, картины, вазы с цветами, лепнина на стенах, подсвечники и люстры… Всего этого было слишком много. Казалось, у его величества напрочь отсутствует ощущение прекрасного.

- Мне было велено проводить вас в приемную. Когда его величество окончит утреннюю трапезу, он примет вас, - Арсеньев повел нас не по центральной лестнице, а направился куда-то в сторону. Мы вошли в коридор с лепниной, изображавшей толстеньких ангелочков, вооруженных луками и стрелами, и преодолев его, оказались у подножия лестницы, поднимавшейся круто вверх.

- Чувствуешь здесь что-то, Полиночка? – обратилась ко мне Варвара Потаповна, нарушая гнетущее молчание, разбавленное звуком наших шагов. – Я вот пока не увидела ни одного призрака.

- Мы скоро все узнаем, Варвара Потаповна, - сказал Николай. – Немного терпения.

Душа ничего не ответила, но согласно кивнула и устремила недовольный взгляд в спину нашего провожатого. Губы души шевелились. Казалось, она что-то бормочет, но разобрать что именно, не было никакой возможности. Мне оставалось только идти вместе со всеми, продолжая держать своего нанимателя за руку.

***

Кабинет его величества, или приемная, как назвал комнату Арсеньев, скрывалась за высокой дверью, украшенной серебряным барельефом, изображавшим странную сцену, то ли охоты на ведьм, то ли молебен братьев, до зуда в ладонях, напомнивших мне аллесианцев. Несколько монахов, чьи лица были скрыты под капюшонами, стояли вокруг огромного костра, сложив руки на груди. Еще до того, как гвардеец, стоявший у дверей, доложил нам, что царь еще не принимает, я успела заметить, что руки монахов сложены совсем в разных жестах.

Я повернула голову, взглянув на Анатоля. Хотелось понять, увидел ли он изображение, а если увидел, то что думает по поводу барельефа?

Шуйский на дверь едва взглянул. Зато Андрей Алексеевич, заметив мой интерес, поспешил произнести:

- Знаете, что изображено на двери, княжна Головина?

Отвечать ректору совсем не хотелось. У меня вообще не было ни малейшего желания поддерживать с ним беседу, но воспитание не позволило промолчать.

- Полагаю, что вижу монахов аллесианцев, - ответила я, отпустив руку князя Арбенина. Цепляться за него дольше не было смысла. В окружении своих друзей – агентов «Призрачного света», - я чувствовала себя почти что в полной безопасности. – Круг символизирует веру, - продолжила я и перевела взгляд на барельеф.

- Не знал, что его величество сменил вероисповедание, - заметил спокойно Анатоль.

- Нет, - покачал головой Арсеньев. – Но наш милостивый царь уважает орден аллесианцев и интересуется его делами. Кстати, совсем недавно, не дольше, чем в прошлом месяце, с настоятелем одного из монастырей аллесианцев произошла беда. Но, полагаю, вы более, чем я, наслышаны об этом. Не так ли, господа? – Андрей Алексеевич посмотрел на князя Николая. Но Арбенин лишь пожал плечами.

- Как говорят в ордене? – спросил он, приняв зрительный вызов ректора. – Каждому брату да по делам его, не так ли? Боги все видят.

- Боги все видят, - повторил Арсеньев и тут гвардейцы, стоявшие у дверей, вытянулись по струнке. Я удивленно огляделась, но коридор перед кабинетом царя был пуст. Отчего же тогда его охрана так переполошилась?

Когда дверь открылась, на пороге кабинета возникла странная фигура. Я не сразу поняла, кто предо мной: женщина, или мужчина. И лишь когда незнакомка откинула назад капюшон, скрывавший ее лицо, все стало понятно.

У женщины были холодные, ничего не выражающие, глаза и взор пристальный, проникающий под кожу. От него так и хотелось передернуть плечами и сбросить с себя почти физическое прикосновение, похожее на прилипшую паутину.

Еще от незнакомки, одетой в широкий балахон, скрывавший фигуру, тянуло пряной остротой темной, и явно опасной, магии.

Я посмотрела на ее лицо, заметив, что женщина прячет под платком часть носа и рот. Обычно, так делают на востоке. Я сама там не была, но наслышана.

Арсеньев поклонился этой странной особе, и она ответила снисходительным кивком, после чего отступила, поманив нас за собой взмахом тонкой руки с длинными, худыми пальцами.

- Кто это? – охнула Варвара Потаповна. – Или мне надо спросить, что это?

Незнакомка застыла и обратила свой взор на призрака. Варвара поежилась и сдвинула брови. Я же поняла: эта странная женщина, явно имеющая расположение царя, слышит призраков.

А, возможно, и видит их?

- Мое имя Вирна, - ответила на вопрос души незнакомка. Ее голос звучал как трескучий мороз. – Следуйте за мной. Его величество примет вас.

Николай Дмитриевич посмотрел на Вирну и мне стало понятно: она ему тоже не нравится. Впрочем, я вполне разделяла его чувства. Было в этой женщине нечто отталкивающее. Даже, если под платком, она скрывает неземную красоту, мне не по себе от толики страха, ползущего холодом по спине.

Темная магия Вирны звенела в воздухе. И это при том, что она сдерживала силы. Я не была очень опытным магом, но подобные вещи чувствовала отлично. Так что вполне хотела повторить вопрос Варвары Потаповны и спросить: «Кто вы, или что вы, госпожа Вирна?»

За дверью с серебряным барельефом оказался не кабинет, а помещение, напомнившее приемную. Я заметила стол и полки с книгами. Бросила взгляд в узкое окно, за которым небо снова затянули тучи и на смену солнцу вернулся снег.

Мы пересекли приемную и остановились напротив новой двери. На этот раз она была самая обыкновенная, просто очень высокая, выполненная из редкого черного дуба, что растет только на севере страны.

- Вы, - Вирна устремила взгляд на Варвару Потаповну, - остаетесь здесь, если не хотите сгореть, - ткань платка шевельнулась. Я поняла две вещи: Вирна улыбнулась и она прекрасно видит светлую душу.

Потаповна противиться не стала. Кажется, она и сама уже ощутила гул магии – защитное поле, возведенное кем-то, действительно, сильным. Оно не позволяло проникнуть дальше, в кабинет царя, ни светлым, ни темным душам. И, полагаю, демонам туда тоже ходу не было. Ведь если кто-то по глупости пересечет защитную черту, то в мгновение отправиться перерождаться в рай, или прямиком в пекло, если душа темнее ночи.

- Хорошо, - проговорила Варвара. – Я вас тут подожду. То есть, подождем мы с Каратом, - добавила она и пес Арбенина лег на полу под окном, при этом оставаясь настороженным. Призрачный зверь не сводил глаз с Вирны, которая, впрочем, делала вид, будто не замечает призрака.

- Мне остаться здесь? – уточнил Арсеньев удивительно вежливым тоном.

Вирна покосилась на ректора академии и кивнула.

- Да, - прозвучал ответ, и женщина подошла к двери кабинета, вежливо постучав.

Глава 46 Жатва

Его величество выглядел соответственно своего положения первого лица в царстве: величественный, спокойный и удивительно молодой. Но возраст прятался в глазах, серых и холодных – единственное на лице царя, что оказалось неподвластно магам, отвечающим за внешность государя. То, что они не могли омолодить с помощью своей силы.

Склонившись перед монархом, я некоторое время рассматривала узор под своими ногами, пока голос его величества не позволил распрямить спину и поднять взор.

- Я наслышан о вашем агентстве, - не глядя ни на кого, кроме князя Арбенина, произнес царь. – Слухи ходили давно. И вот теперь представилась возможность убедиться лично, насколько они правдивы.

Николай Дмитриевич коротко кивнул, но не произнес ни слова, позволяя говорить исключительно монарху. Я же взглянула на красивое, ухоженное лицо его величества. Царь Алексей Федорович Разумовский, Великий князь и Первый полководец нашего царства, был красив той холодной красотой, которая лично на меня действует скорее отталкивающе. Его светлые волосы, спадавшие шелковыми волнами на широкие плечи, тонкие губы и прямой нос, были словно написаны опытным художником. Идеальные и в этом кажущиеся неестественными.