— Только иллюзия, — тихо прошептала я, сосредотачиваясь на ощущении тепла, разливающемся по кончикам пальцев.
Магия отозвалась легким движением воздуха. В зеркале я увидела, как опухоль постепенно исчезает, а одутловатость спадает, уступая место привычным чертам. Ну вот, теперь я как новенькая… с виду. Легкая улыбка тронула мои губы.
Вздохнула, глядя на своё отражение. Себастьян, конечно, непробиваем, но я знала: чтобы выжить здесь, я должна действовать. Если муж видит во мне пустое место, которое можно запугать насилием, и оно покорно заткнется, то я изменю тактику: начну с того, чтобы укрепить своё положение. Для этого мне нужны союзники, хотя бы несколько человек из слуг. Это важно, чтобы не быть в этом доме совсем одной.
Мои размышления прервал звук открывающейся двери. Нила неторопливо вошла в комнату, но сегодня позднее обычного. Её волосы, всегда собранные в аккуратный пучок, выглядели взлохмаченными, а сама она казалась неожиданно усталой и нервной.
— Вы опоздали, — заметила я спокойно, рассматривая её. Мне хотелось бы узнать причину такого странного для нее состояния.
Она вздрогнула, явно смущённая моим словами, и опустила голову.
— Простите, миледи, — пробормотала она, — у меня… брат заболел. Он управитель в этом доме.
Её голос дрогнул, и я нахмурилась. Ага, значит, всё довольно-таки серьезно.
— Что с ним? — спросила я, стараясь говорить мягко, но настойчиво.
Нила помедлила, словно не решалась ответить.
— Он… в тяжёлом состоянии. Лекарь сказал, что помочь уже нельзя.
— Какие у него симптомы? — спросила я, чувствуя, как внутри просыпается полузабытое желание обязательно помочь и заодно проверить эффективность моих мазей и порошков.
Она чуть подняла глаза.
— Сначала у него началась сильная слабость, он перестал подниматься с кровати. Потом стала кружиться голова, а теперь его руки и ноги словно перестали его слушаться. Лекарь сказал, что это возраст, хотя… он еще не старый совсем, — Нила всхлипнула.
Возраст? Нет, звучало иначе. Я нахмурилась, размышляя, где водятся настолько некомпетентные лекари.
— Он говорил что-то про боль в суставах? Тяжесть в груди?
— Да, миледи, — кивнула Нила. — Ещё он жаловался, что даже глотать стало трудно.
Мгновенно в голове всплыло знакомое описание. Это напоминало болезнь, которую в монастыре называли «истощением крови». Причина? Недостаток питательных веществ, вызванный либо скудным питанием, либо долгим стрессом. Это состояние было обратимым, если вовремя начать лечение.
— Он ест мясо? Как часто? — уточнила я.
— Мясо? Нет, миледи, он редко ест мясо. Говорит, не по карману. Мы люди скромные, простые. Жалование покрывает не все расходы…
Ага, значит, Себастьян жалкий скупердяй…
Я кивнула. Всё стало на свои места. Это была не загадочная болезнь, а банальное истощение организма.
— Лекарь упоминал какие-нибудь травы или отвары? — спросила я.
— Нет, миледи. Он только развёл руками.
В голове уже всплывал рецепт. Листья крапивы для укрепления крови, ягоды шиповника для витаминов, корень одуванчика для улучшения усвоения пищи. Всё это можно было сварить в крепкий отвар и давать больному хотя бы два раза в день. Крапиву и шиповник наверняка можно найти в кладовой.
— Простите меня, миледи, — вдруг сказала Нила, поклонившись. — Мне нужно вернуться к работе…
Она принялась за уборку в комнате, а после и вовсе вышла, оставив меня одну со своими мыслями.
Я поднялась и открыла свою сумку, проверяя, что из трав у меня есть. Нужно было действовать немедленно, чтобы хоть немного помочь её брату.
Собравшись с духом, я направилась к двери. Но вместо того, чтобы сразу идти к больному, я свернула на кухню.
Слуги не хотят меня слушать, они меня избегают. Но если я появлюсь предложу помощь одному из них, то это может изменить их мнение. Сегодня же начну завоёвывать их доверие…
Я ещё раз поправила платье, взглянула на себя в зеркало, оставшись удовлетворенной качеством иллюзии, направилась вниз…
* * *
Я шагала по коридору, чувствуя прохладу каменных стен. Воздух был сыроват, пахло золой и пищей. Вдалеке слышался стук ножа о разделочную доску, мерное потрескивание очага. Я остановилась у двери кухни и сделала глубокий вдох.
Кухня встретила меня теплом, наполненным ароматами специй, масла и свежеиспечённого хлеба. Слуги, занятые своими делами, выглядели отстраненными. Ни один не повернулся в мою сторону, когда я вошла. Один месил тесто, другой помешивал что-то в котле, и все это сопровождалось гулом разговоров. Но стоило мне войти, как любые разговоры стихли.
— Доброе утро, — произнесла я спокойно.
Ответа не последовало.
Кухарка, массивная женщина с красными щеками и строгим лицом, подняла взгляд от разделочной доски. Этот взгляд — тяжёлый и оценивающий — скользнул по мне, будто я вторглась на запретную территорию.
— Я услышала, что ваш управляющий заболел, — произнесла я громко, сделав шаг вперёд. Голос был ровным, вежливым, но достаточно твёрдым. — Возможно, я могу чем-то помочь…
Кухарка вытерла руки о грязный передник и прищурилась.
— Благодарим за вашу заботу, миледи, — произнесла она медленно, почти нараспев, но в тоне отчетливо слышалась неприязнь. — Но в ваших услугах нужды нет. Мы справимся сами.
Слуги за её спиной испуганно переглянулись, будто ожидая, что я сейчас обрушу на голову наглой женщине гневную тираду. Кто-то наклонился ближе к соседу, начав шептаться, и в тишине я уловила смешок.
Кухарка снова отвернулась, демонстративно занявшись своими делами.
— Понимаю, — наконец сказала я. Тон мой остался ровным. — Однако если вам понадобится помощь, вы можете обратиться ко мне в любое время…
Кухарка не ответила, но на миг её движения стали чуть медленнее. Я заметила это, но не подала виду. Кажется, никто не ожидал, что я отреагирую так спокойно, особенно после того случая со служанками в кладовой.
Я медленно оглядела кухню. Она казалась солнечной и уютной, но холодность слуг сделала это место отталкивающим. Их взгляды, хотя и беглые, были пропитаны осуждением. Что-то здесь не так! Они не могут настолько презирать меня без причины!
Сделала шаг назад.
— Хорошего дня! — бросила дружелюбно, но в то же время с достоинством и невозмутимостью, показывая, что их отношение меня ни капли не задевает.
Вышла из кухни так же спокойно, как вошла. Спиной чувствовала на себе агрессивные взгляды всех присутствующих и продолжала недоумевать. От этого выправка становилась только чётче, а каждый шаг увереннее.
Когда вернулась в свою комнату и закрыла дверь, меня снова охватило странное чувство. Их враждебность была слишком острой, чтобы быть случайной. Я задумалась: что стоит за этим холодным презрением?
Я села у окна, глядя на серое небо, и знала: мне предстоит разобраться в том, что происходит. Но торопиться нельзя. Всё должно прийти в свое время…
А к управляющему я обязательно схожу и без одобрения слуг. Милосердие выше чужих предрассудков…
Глава 9
Чудовищный слух
Комната управляющего оказалась тёмной и душной, с низким потолком, который давил на плечи. Единственное окно — узкое и грязное, почти не пропускало дневного света.
На грубой деревянной кровати лежал старик, сгорбленный и бледный.
Я шагнула вовнутрь, половицы предательски скрипнули под ногами, и мужчина открыл глаза. Тусклый свет его взгляда скользнул по мне, затем застыл, как будто он не до конца верил, что видит меня здесь.
— Простите за беспокойство, — сказала я, стараясь говорить ровным голосом. — Нила сказала, что вам плохо. Я пришла помочь.
Он с трудом приподнялся на локтях, но тут же закашлялся, и я быстро сделала несколько шагов к кровати. Его дыхание было прерывистым, лицо серым, глаза впалые, с глубокими тенями.
— Вы… госпожа? — прохрипел он, едва ворочая языком.
