Скальпель против волшебства (СИ) - Волконская Мария Николаевна

– Госпожа лекарка! Приходите завтра на праздник. Отдохнете и с горожанами познакомитесь. Все на вас посмотреть захотят, ара, – смущенно произнесла Ивель.

– Спасибо за приглашение, арисса Каэлин. Но у меня еще столько дел. Нужно разобраться со старым домиком в лесу, тем, который до меня занимала покойная знахарка.

Трактирщица понимающе кивнула в ответ. Маргарита продолжила, машинально скручивая оставшиеся лоскуты простыни в рулон:

– Я надеюсь найти там книги или может быть какие-нибудь предметы, которые смогут помочь мне. Вы уже, наверное, поняли, что я приехала из далеких мест. Там лечат иначе.

Рита покосилась на него, и лорд на мгновение ощутил себя ребенком, подслушавшим разговор взрослых.

– Может быть, мне удастся найти какие-нибудь средства, чтобы облегчить вашу боль, Севин. Какие-нибудь лекарства… – задумчиво произнесла лекарка.

Тарис почему-то совсем не обрадовался факту, что на него обратили внимание. Он переминулся с ноги на ноги под задумчивым взглядом Риты.

– Разе что Лорд Бэлкинг не захочет облегчить ваши страдания, используя свою пресловутую магию.

Тарис прочистил горло и хрипло выдавил:

– Возможно, в другой раз.

И выскочил на улицу.

Толпа рассосалась. Но площади деловито копошились люди, развешивая украшения, расставляя столы и подметая дорожки. Детвора кидалась камешками, прячась в чаше облезлого неработающего фонтана.

Бэлкинг подобрал один и с удивлением обнаружил, что это кусочек лазурной мозаики с облицовки. Потрескавшийся фрагмент былого величия. Полупрозрачная глазурь с золотыми вкраплениями.

Тарис узнал бы ее из тысячи – такой же была выложена ванная его матери в родовом поместье. Адикканская работа.

«Дорогая штука. Неужели это и вправду некогда был процветающий город. Надо бы узнать о нем побольше».

Размышления прервало отрывистое «кьяк-кьяк» с неба. Сложив в пике крылья с черными кончиками, сокол вспыхнул голубым светом и растворился в воздухе. Тарис подпрыгнул и поймал письмо, в которое превратилась птица. Вскрыл конверт и принялся читать прямо на площади, и плевать, что подумают эти простолюдины:

«Дорогой мастер Тарис.

Как тебе может быть скучно среди гор и лесов? К тому же в Греймуре сохранилась одна из самых древних библиотек в мире!

В любом случае я бы с удовольствием поменялся с тобой местами: в Астравиэле сейчас полный переполох. Ее Величество Фейлина в положении! Весь двор стоит на ушах, ведь королева заявила, что обязана зачатию тебе чуть ли не меньше, чем его Высочеству (прости, если это звучит как инсинуация, но все прекрасно понимают, о чем идет речь). Эдгар все же остается непреклонен и о твоем возвращении не хочет и слышать. Мне жаль, мой друг.

Без тебя здесь невыносимо. Мастер Гаривар совсем распустился и всюду таскается за королем, очевидно метит на твое место (надеюсь, у Зенита Академии Светлых искусств хватит сил убедить Его Величество, что это плохая идея).

Гаривар стал невыносим, кошмарит дворцовых магов и, как видит меня, передает тебе приветы. Я прячусь от него в библиотеке, должность архивариуса мне в этом на руку.

Мне поручено отыскать дюжину пурпурных медовых жаб. Самых толстых во всем королевстве. Я крайне рад, хотя бы несколько месяцев смогу отдохнуть от этой круговерти.

P.S. Передавай привет Греттусу. Скажи, что я выслал ему новые книги (хотя по-прежнему настаиваю, чтобы вы посетили либерею).

P.P.S. Хотел бы посочувствовать по поводу помолвки (Амалия уже всем растрещала), но не могу. Я этому факту искренне рад.

Твой друг, Орион».

Тарис спрятал письмо в карман камзола и хищно улыбнулся.

«Если я и вернусь в столицу, то как новатор и победитель».

– Староста Лайорин! Расскажите-ка мне, что творится с канализационными трубами?

[1] Десмургия – раздел медицины, изучающий техники наложения повязок и шин.

4

Глава 4

Рита хорошо знала такой тип пациентов, как арис Каэлин. Самостоятельный, мужественный глава семейства, не терпящий сюсюканий и лишних нежностей. Который точно знает, как лучше и правильно лечится и, конечно же, ничего не забудет и не перепутает. А потому все рекомендации Рита объясняла супруге трактирщика.

Закончив с ее первым в этом мире пациентом, девушка поспешила на улицу. После полумрака трактира яркое солнце слепило глаза, воздух сотрясали призывные выкрики лоточника, продающего печеный лук.

«Странный стритфуд».

От луковицы, похожей на коричневатый студень, Рита вежливо отказалась.

Греттус сидел на земле, сторожа ее пожитки, а вот лорда нигде не было видно. Решив, что это и к лучшему, девушка решительно зашагала в сторону леса, поманив альбиноса за собой.

У выхода из города, по обе стороны от настежь открытой высокой двери, обитой заржавевшими металлическим пластинами, стояли два стражника. Разумеется, их функция была ясна, а обеспечиваемая безопасность – неоспорима. Ведь никто же не додумается пройти в Греймур, взяв чуть правее, где городская стена почти полностью разрушена на протяжении добрых трехстах метров. Вартовые на секунду прервали беседу, равнодушно взглянув на Риту, и презрительно ухмыльнулись при виде Греттуса.

Что-то большое и тяжелое едва не сбило девушку с ног. Она ойкнула и отскочила в сторону, но это оказалась всего лишь собака. Лохматая дворняга с серой, местами свалявшейся шерстью подбежала к Рите и приветственно замахала хвостом.

– Привет, дружочек, ты меня напугал.

Маргарита протянула руку, и пес принялся вылизывать ладонь, но быстро переключился на сумку, висящую на плече Риты.

– Извини, малыш, мне нечего тебе дать.

Девушка уже собралась уходить, но дворняжка схватилась зубами за кожаную кисточку– подвес.

– Эй! Ты чего это? Что ты там унюхал? Ну, конечно же! Как я могла забыть?

Рита полезла в сумку и извлекла контейнер с сырниками.

– Держи, малыш, – Маргарита вытряхнула творожные кругляши на траву. – Извини, что сладкие. Надеюсь, тебе не сплохеет от джема.

Пес проглотил еду за несколько секунд и старательно вылизал сначала траву, а затем и контейнер от сметаны. Малиновое варенье его не смутило.

«А вдруг сырники уже скисли? И в джеме сахарозаменитель… Он и у людей-то слабительный эффект может вызвать. Не хватало еще мне лечить профузную диарею у собаки, бегающей по всему городу. Ну, ничего страшного. Разбавим местным праздник».

Издали домик, предоставленный девушке в пользование, казался еще меньше, чем она помнила. Маленький серый сарайчик с соломенной крышей медленно приближался, пока парочка пробиралась по заросшему полю, старательно обходя коровьи лепехи.

На полпути им помахал пастух, вальяжно растянувшийся на траве, его овцы пугливо отбежали в стороны.

Рита заглянула в грязные, под слоем пыли окошки, но почти ничего не разглядела. В доме было темно, а стекло оказалось серо-зеленым, будто закопченным.

Замка на двери не было. Только деревянная щеколда.

– Ну, что, Греттус. Тебе, как истинному джентльмену, предоставляется возможность открыть даме дверь. – Девушка сошла со ступенек, уступая место спутнику.

Греттус улыбнулся и замотал головой, широким жестом руки благородно пропуская леди вперед.

– Ну, же, юноша, проявите смелость!

– Старая дверь, как старый котел! Пока не кипит и не воняет – лучше не трогать, – серьезно заявил юноша.

Рита вздохнула, откинула деревянную защелку и, на секунду замерев, потянула дверь на себя.

В тот же миг она услышала свой собственный вопль и крики Греттуса.

Из дома прямо на них вылетела стая огромных летучих мышей, страшных и черных. В испуге девушке показалось, что размером твари были не меньше кошки. Одна из них запуталась в белых волосах парня, и Рита, уже хохоча, подскочила спасать беднягу Греттуса.

– Смотри, какая хорошенькая! Меньше ладони. – Рита посадила самую обычную летучую мышку на ствол дерева, и та проворно поползла наверх. – Греттус, ну, все, успокойся, они давно улетели.