Игла - Кондрацкая Елена "MavkaShu"

***

Игла шла по глубокому снегу, будто сокровище, прижимая к груди сумку, в которой нела всё, что понадобится для ритуала. Вызывать Чернобога в тереме она не решилась — не стоит пускать в дом того, от кого не знаешь, чего ожидать. Особенно, если это дитя Морены. Ждать утра Игла не стала, выдвинулась ночью, как только закончила с зельем. Благо, метель улеглась, хотя снегопад и не прекратился. Чаща, которую Игла неплохо изучила за долгие месяцы, провожала её тишиной и заботливо подбрасывая хворост, который Игла собирала по пути.

К моменту, когда Игла добралась до нужной поляны, она уже почти выбилась из сил, но держалась. У неё не было другого выбора. Остановившись посреди поляны, Игла сложила хворост у ног и простёрла перед собой руки. Вспыхнуло пламя и подаренная Даром сила, которая теперь жила в Игле так же явно, как её собственная. Снег растаял, побежал ручьями во все стороны, и чернота обнажённой земли покрылась короткой зелёной травой. Игла выдохнула, позволяя остаткам пламени согреть её продрогшее тело и поджечь собранный хворост. Когда костёр уверенно заплясал, освещая поляну, Игла достала из сумки чёрную соль и кругом высыпала её вокруг костра, так, чтобы внутри мог спокойно встать человек. Сама она встала за пределами круга, но близко к костру и вынула бутыль с зельем. Книгу с заклинаниями она тоже взяла с собой, но доставать не стала: прочитала песню столько раз, что уже выучила наизусть. Медленно выдохнув, Игла начала читать.

Ты, кто шагает по лунной тропе,Ты, кто дороги сплетает во тьме,Скиталец без рода, без дома, без сна —Прийди, вслед за дымом чужого костра.

Здесь вереска мёд смешан с кровью родной,

Зовёт он усталого брата домой,Откликнись, кто спит в подземных ключах,Кто дышит в беззвёздных и мёртвых ночах.

Я — пламя родное, что гаснет к заре.Не тронь и не рань, но ответь, прошу, мне.Пусть шаг твой приблизит границу времён.Приди на мой зов. Таков мой закон.

С последними словами Игла плеснула в костёр зелье. Огонь вспыхнул зеленью, взвился к небу, застилая взор. Игла отпрянула закрываясь рукой от жара. А когда осторожно выглянула из-за предплечья, охнула. За пламенем и дымом вырисовывалась высокая тёмная фигура. Игла попятилась от страха. Чернобог здесь! Он явился на её зов! Огромный, окутанный непроглядной тьмой.

Пламя опало, тьма рассеялась. И тогда Игла увидела перед собой мужчину в длинном тёмном, изрезанном временем плаще. Глубокий капюшон бросал тень на серебряную маску волка, которая скрывала лицо. На маске заключённая в алый круг сияла похожая на куриную лапу руна Чернобога. От неё, будто кровавая дорожка, спускалась к носу красная линия. Ещё две — будто слёзы — застыли под каждым глазом. Глаз самого Чернобога в тени капюшона было не разглядеть, казалось, на Игла смотрят два чёрных провала.

— Ведьма? Ты посмела позвать меня? — низкий, грозный голос Чернобога вывел Иглу из оцепенения. Он посмотрел себе под ноги, увидел соляной круг и из-под маски послышалось что-то вроде смешка. — Ещё и попыталась пленить?

— Я не хотела тебя пленить. Это... просто предосторожность, — пискнула Игла, и голос её прозвучал жалко. — Меня зовут Игла...

— И начать решила со лжи? — ещё один смешок. — Это ведь не твоё имя. В нём нет власти.

— Это не ложь, — Игла заставила себя выпрямиться и не гнуть голову. — Другого имени у меня нет.

Чернобог вздохнул так устало, будто слова Иглы не вызывали в нём ничего кроме скуки.

— И зачем ты меня позвала? Не так много существ в этом мире, знает, как это сделать.

Игла собралась с духом и шагнула ближе к границе круга.

— Я ищу сердце Кощея. Славна сказала, что оно у тебя.

Чернобог замер. А Игла почувствовала нечто странное, будто кто-то вдруг пощекотал её череп изнутри. Она вновь отпрянула.

— Ты в моей голове! Уходи! Так нельзя! — Она зажмурилась, мысленно пытаясь вытолкнуть вторженца. Никогда прежде она с таким не сталкивалась и не знала, что делать, но тут щекотка пропала, а Чернобог вдруг глухо захохотал.

— В твоей рыжей головушке не так интересно, как ты думаешь, лесная ведьма. Я не люблю тратить время на пустую болтовню, а, судя по тому, что я увидел, времени у тебя и так в обрез.

— Ты знаешь, что с Кощеем...

— Теперь знаю и дела мне особо нет. Как и нет дела до игр Забавы. Я-то думал, она дала мне на хранение что-то ценное... — Он вздохнул. — Знал бы, что это очередная её игра, давно бы выбросил ларец. Но... раз уж ты меня позвала...

— Ты отдашь мне ларец? — У Иглы перехватило дыхание. — Так просто? Никаких загадок и испытаний? Никаких сделок?

Снова глухой смешок.

— А Забава тебя знатно потрепала, я гляжу. Нет, ведьма, никаких загадок. Мне они неинтересны. Да и что взять с такой как ты? — Он раскрыл ладонь и в следующий миг на ней появился небольшой, украшенный самоцветами ларец, похожий на тот, который они нашли в убежище Славны. Чернобог протянул руку, и Игла с опаской взяла неожиданно тяжёлый ларец.

С замирающим от волнения сердцем, дрожащей рукой она откинула крышку...

— Здесь ничего нет, — выдохнула Игла. Взвился ввысь порыв ветра и из ларца поднялась серая пыль. Она тут же смешалась с дымом костра и мигом исчезла в ночи.

— Разумеется. Больше нет, — с насмешкой отозвался Чернобог. — Это же просто сердце. Оно давным-давно сгнило и превратилось в прах.

Глава 44

Ларец выпал из ослабевших рук. Глухо ударился о влажную землю, рассыпав остатки серой пыли. Глаза наполнились слезами, Игла упрямо замотала головой.

— Можно же что-то сделать. Забава ведь на это и рассчитывала? Этого и хотела. Значит, и ответ должен быть!

— Думаешь, Забава сберегла для Кощея счастливый финал? — прозвучала из-под маски знакомая усмешка.

— Если нет, тогда для чего всё это было? — Игла обвела руками лес. — Вся эта игра? Сказать, что всё было напрасно? Все старания, все жертвы, всё... — голос сорвался и Игла всхлипнула и прошептала. — Я не верю, что это конец.

Чернобог молчал. Игла не знала, рызмышляет он над чем-то или чего-то ждёт, но он не уходил и уйти не пытался, и это вселило в неё надежду.

— Помоги ему, — выпалила она. — Помоги Кощею.

Чернобог склонил голову на бок, будто от любопытсва.

— С чего бы мне помогать? Ты призвала меня, осыпала солью будто я какая-то жалкая нечисть да ещё и требуешь помощи? И давно лесные ведьмы стали такими зазнайками?

Игла его не слушала.

— Ты его старший брат, — горячо продолжала она. — Великий Чернобог. Никогда прежде ты не вставал на его защиту, позволял остальным издеваться над ним. Стоял в стороне и наблюдал. Так помоги ему хотя бы сейчас. Поступи так, как должны поступать старшие братья.

— Ты права, я никогда не вмешивался. И не вижу причин делать это теперь...

— Он умирает, Чернобог! — Игла сделала шаг к границе солевого круга. — Ты был в моей голове, ты видел! И я ничего... ничего не могу с этим поделать. Но уверена, что ты — можешь. Неужели ты позволись брату умереть по прихоти сестры?

— Кощей убил Баяна. Забава имеет право мстить.

— Ты знаешь, что Баян со мной сделал!

— Ты знаешь, что твоя жизнь не стоит и одного вздоха полубога! — взревел Чернобог, потеряв терпение.

— Я знаю, что Кощей не заслужил того, что с ним сделали! И ты это тоже знаешь! — крикнула в ответ Игла. — Ничего бы этого не случилось, если бы Забава и остальные не затеяли свою мерзкую, жестокую игру и не вырвали его сердце! Не делай вид, что кто-то тут поступил по справедливости. Нет её в этой истории! Но если ты можешь спасти своего брата...

— Не могу, — в приглушённом маской голосе Чернобога мелькнула тень печали. — Как бы я ни старался, я никого не могу спасти...

Игла опешила. Она не знала, о чём говорил Чернобог, о чём-то известном ему одному. Он вскинул голову и в чёрных провалах маски полыхнул красный огонь. Чернобог подался вперёд и переступил через границу круга так легко, будто его и не было. Игла попятилась, под холодным дыханием страха в миг растеряв весь пыл. В голове вновь защекотало. Под ногами захрустел снег.