— Я люблю Ирен как дочь. Искренне и глубоко! — шепотом возмущается Бошар. — Ее любовь к Решающему так искренна и глубока, как и безумна!
— Но он на ней не женится, — сочувственно перебиваю я. — Он пробовал — Алтарь не пустил. Эту часть истории я знаю.
— Алтарь не пропускает иномирянок и тех, кого считает недостойными Решающего, — соглашается Бошар. — Мы попробовали его… обмануть… но…
Хранитель закашлялся, явно испытывая неудобство и стыд.
— Чего же ты хочешь от Решающего, если Алтарь тебя не принял? Почему не воспользуешься любезным приглашением Елены и не вернешься домой? — допытываюсь я. — Так велика любовь твоя?
— Не смей смеяться надо мной! — обижается Ирен, ее голубые глаза необыкновенной красоты вспыхивают, изящная фигурка напрягается, плечи гордо расправляются. — Решающий не может жениться по любви.
— Но он должен жениться именно по любви! — подхватывает Бошар. — Вот такое противоречие было заложено в законы Империи. Когда-то эти законы передал от своих предков и оформил Главный Надзирающий, владевший Абсолютным Знанием.
— Вашу Империю надо было назвать Великое Причастие! — сержусь я. — Решающий, Надзирающий, Владеющий…
Ирен понимающе улыбается.
— Надзирающего как-то профукали. Великого и бессмертного. Решающий у вас Последний. Слабенький какой-то, нуждающийся в дополнительной энергии, для этого сотню за сотней невест перебирающий. Невест этих толпы, образованные, специально подготовленные и пачками достающиеся придворным Императора. Западное Королевство уничтожено. Империя в постоянной опасности. Император и Короли неженатые и бездетные. Бернард чокнутый, помешанный на поиске Sorcière и членов Культа Непрощенных. Хранители соревнуются в отборе невест. Все ждут свадьбы Решающего на Sorcière, надеясь на чудесное спасение Империи. Очень странный и запутанный сценарий у вашей истории! В моем мире хватило бы на многотомник фэнтези, — накручивая себя, говорю я. — Без хеппи-энда! И завтра я погибну у Алтаря!
— Почему погибнете? — пытается успокоить меня Бошар, вспомнив, что он мой Хранитель. — Алтарь вас просто отвергнет — остынет.
— Что просит у тебя Елена? — неожиданно спрашивает Ирен, пока я мысленно представляю, как Алтарь-утюг становится Алтарем-холодильником. — Имя Решающего?
— И у тебя просила его же? — догадываюсь я.
— Да… — Ирен обхватывает себя руками, словно внезапно замерзла. — Но я решила, что не буду…
— Ага… — иронизирую я. — Не буду, потому что Решающий нужен тебе самой. Это понятно.
Ирен нисколько не смущается, а только гордо вскидывает голову.
— А вы? — нападаю я на Бошара. — Вы помогали мне или всё-таки мешали? Сейчас я и не знаю, что думать, Господин Первый Хранитель Империи.
— Я всегда был искренен! Всегда! — очень достоверно изображая искренность, восклицает Бошар. — И когда думал, что вы Лунет Пэти, и когда узнал, что вы Sorcière, и когда оказалось, что вы из того же мира, что и моя дорогая Ирен!
— Елена запугала вас смертью Ирен? — не сомневаюсь я.
— И этим тоже… — вздыхает Бошар. — А еще местом Первого Хранителя.
— Вот ведь всесильная суч… тетка! — восхищаюсь я. — Кто она на самом деле? Sorcière?
— Не думаю… — медленно отвечает Бошар. — Если бы вы были настоящей Sorcière, тогда для вас она была бы совершенно не опасна. Силы ваши были бы равны, и запугать ей вас не удалось бы!
— Я не Sorcière — и силы точно неравные. Она передвигает людей из мира в мир, как пешки на шахматной доске! В моем мире она поставила эту деятельность просто на конвейер! Я же в свой мир вернуться не могу и помочь своим близким не в состоянии! — возмущаюсь я.
— На конвейер вряд ли… — сомневается Ирен. — Она ищет прямые подходы к Решающему. Ищет ему избранниц в других мирах. И всё для того, чтобы узнать его имя до Алтаря.
— А можно поточнее про имя? — прошу я. — Запугали всех его именем! Что в нем такого? Почему такая тайна? Это пароль? Код?
— Доподлинно неизвестно, — пожимает плечами Бошар. — Великий Надзирающий вещал, что для сохранения Империи в безопасности и для соблюдения равенства Тьмы и Магмы, надо держать имя Решающего в тайне. Иначе Тьма мгновенно его уничтожит — и Империя останется беззащитной.
— Только в ту минуту, когда Алтарь примет Решающего и его избранную, прозвучат настоящие имена обоих. Именно настоящие! — подхватывает Ирен. — Решающий получит огромную силу. А если избранницей будет Sorcière, то совершенно необыкновенную силу. Это часть древнего ритуала. Ее нельзя заменить.
— Имя, произнесенное раньше, позволит уничтожить Решающего, — добавляет Бошар. — Так говорил Великий Надзирающий.
— Понятно… — чувство отчаяния снова охватывает меня, несмотря на то, что теперь у меня есть те, кому я могу рассказать о своей беде. — Слушайте, с кем можно посоветоваться? Может, у вас тут какой-нибудь Смотрящий завалялся? Тот, который всё разруливает? Общак держит?
Ирен слабо улыбается:
— Есть. Решающий. За спокойствие Империи и само ее существование отвечает именно он.
— Дело табак! — с отчаянием говорю я. — Моя семья в опасности! Она дороже мне всей вашей Империи!
— Как бы наша Империя не стала твоей! — горько шутит Ирен.
— Есть один выход! — осеняет меня. — Решающий! Я всё ему расскажу! Про родителей, брата и Елену, которая хочет их уничтожить!
— Он не согласится! — несколько надменно заявляет Ирен. — Кроме того, выдаст тебя, как иномирянку, Бернарду!
— С чего это? — грубовато спрашиваю я. — С какого перепугу? Он знает. И до сих пор как-то не выдал.
Лица Бошара и Ирен вытягиваются так быстро и так синхронно, что я непроизвольно хихикаю.
— Да. Знает, — добиваю я внимательных слушателей, застывших в одинаковых позах с раскрытыми ртами. — И про мой мир. И про мое попадание в этот. И про мою семью, которую я бесконечно люблю и к которой стремлюсь вернуться.
— А он? — едва выдыхает Ирен.
— Он? — я пожимаю плечами. — То верит, то не верит. Но от венчания не отказывается. Видимо, прижало вашу Империю!
Ирен и Бошар обмениваются странными взглядами.
— Что? — не понимаю я. — Что не так?
— Да всё не так! — взволнованная Ирен вскакивает и начинает мерять шагами мою диванную комнату.
Кстати, одну из тех двадцати пяти, что выделил для меня Король Базиль. У меня, по словам Нинон, сама я не проверяла — лень, есть и чайная комната, и кофейная, и три зимних сада, и семь спален, и библиотека, и комната для музицирования, и даже фонтанная. Если застряну в этом мире навсегда — схожу на экскурсию.
— Он знает и ничего не предпринимает?! — Ирен не может упокоиться. — Как же так?! И всё равно хочет вести тебя к Алтарю?
— Как-то так… — устало подтверждаю я. — Сядь! Не мельтеши! Голова уже кружится!
— Я говорил тебе, родная! — Бошар нежно берет руку резко севшей обратно рядом с ним дочери. — И я, и Их Величества это видят и чувствуют! Тебе придется смириться!
— Что чувствуете вы и Их Величества? — подозрительно спрашиваю я.
Ирен закрывает блестящие каким-то непонятным чувством глаза, а Бошар, продолжая гладить ее руку, отвечает тремя словами:
— Господин Решающий влюбился.
— Да ладно! — фыркаю я. — Господин Решающий три горошка на ложку хочет! И девушку, которая приглянулась, и Империю, которая погибает, и меня переиграть и переспорить!
— Подумать только! — по-бабьи начинает причитать Ирен, что совершенно не вяжется с ее утонченной и интеллигентной натурой. — Он знает, но всё равно ведет ее к Алтарю!
— Он знает, но всё равно подвергает меня опасности! — по-другому объясняю я. — Видимо, прижало вашу Империю основательно!
— Ты хочешь рассказать ему про Елену? Опомнись! — Ирен нервно и картинно заламывает руки, что идет ей гораздо больше, чем бабьи причитания. — Она всех нас уничтожит!
— Вот мне интересно… — лихорадочно соображаю я, посчитав, что до венчания осталось меньше шести часов. — Если она такая всесильная, что угрожает вам и мне, причем шантажирует меня жизнью близких, находящихся в ином мире, то почему она не шантажирует самого Решающего?
