— Забавно. Возомнила себя богиней? Способной играть чужими судьбами?
— Может я смогу стать ей на этой земле. Богиней. Мощью. Избранной. Я всё рассчитала заранее. Знала, что ты попадёшь в тело Ирис. Знала, что оно выдержит. Потому что я помогла ему выдержать. Я. Ирис умерла от моего артефакта. Так было надо. Или ты вправду решила, что РОСИ дали тебе, чтобы спасти? Нет, — усмехается она. — Мой брат просто проводил эксперимент.
Кэтрин лжет.
Не верю. Я видела глаза Фехоса в этот момент. Он и правда хотел спасти Ирис. Это Кэтрин все испортила!
— А постриг? — усмехается она. — Ты думаешь, это было унижение? Это был тест. Если ты погибнешь — ничего страшного. Но если выживешь… значит, в тебе есть сила. Сила, которой можно управлять. Или это значит, что я могу менять и свои воплощения. Не стану же я испытывать цикличный камень на себе?
Но ты выжила. Магия воды — древняя, капризная, и я хочу её обуздать. Хочу твою магию — себе.
Артефакт, который я подбросила, активировал слежение. Я знала, куда ты пойдёшь. И я знала, что Сиар заинтересуется. Он вечно ищет новых «невест». Ты думаешь, он сам тебя нашёл? Нет. Я подарила тебя ему. Сделка проста. Он хотел крылья. Я — власть.
— А я не удивляюсь. И знаешь почему? Потому что уже знаю, какая ты стерва, — усмехаюсь я. — Но могу и спасибо сказать.
— Спасибо? — она опешивает.
— Да. Спасибо. Я поняла, кто я есть. И знаешь что? Атертона можешь оставить себе. Он мне больше не нужен. Как только пройду испытание — буду свободна. Забирай, если хочешь.
— Прости, но он мне тоже не нужен. Атертон думал, что играет мной… А это я играла им. Идиот. Как он уговаривал меня купить артефакт — смешно. Нет, Ирис. Нужна мне ты. Ты — ключ. Инструмент. Фрагмент пути к власти. Атертон, беременность, крепость — всё это было ради тебя.
Я хочу быть рядом с сильными. Я хочу стать сильней всех. И если придётся уничтожить тебя — я сделаю это снова. Потому что вода принимает всё, да? Тогда прими и свою роль: быть моей ступенькой.
Мне кажется, что-то мелькнуло правее.
Сердце сжимается: вдруг это Ривз?
Я всматриваюсь в темноту.
Пусто.
— Ривен не спасёт тебя, — Кэтрин ловит мой взгляд. — Потому что он — один из драконов. И если придётся выбирать, он выберет клятву, а не тебя. А если всё же сделает иначе — погибнет. А я этого не допущу. Потому что Ривен — мой. Атертон не пустит его сюда. Даже если Ривен передумает. А когда ты умрёшь, я заберу твою силу. Он станет моим императором. А я — его императрицей.
— А чем тебе помешала Виви? — спрашиваю.
Кэтрин слегка морщится.
— Виви?
— Да. Невеста Ривза, — смотрю ей прямо в глаза. — Это ведь ты столкнула её с башни, верно?
Пауза.
Кэтрин молчит.
— Что, тоже принесла «напиток» перед прыжком? Или раньше? — я покачиваю пузырёк с жидкостью, и внутри что-то мутно вспыхивает.
— Это не имеет значения, — холодно отвечает она.
— Почему же? — я делаю шаг ближе. — Это ты устроила всё. И с ней, и со мной.
Кэтрин улыбается. Тонко. Безрадостно.
— Это было… очевидно, — говорит она спокойно. — Она тоже мешала. Я просто избавилась от лишнего. Ривен — мой. Я так решила. С детства. Он всегда был моим. И все его невесты будут умирать. И ты — умрёшь.
Тень шевелится у края башни. Воздух дрожит.
— Кэтрин, — голос звучит тихо, но в нём сталь. — Это правда?
Она вздрагивает. Я тоже.
Он появляется словно из воздуха — Фехос. Её брат. Лунный свет цепляется за его волосы, за холодные глаза. Он будто стал старше на сотню лет.
— Зэй… — Кэтрин шепчет едва слышно, глаза мечутся. — Ты… как давно ты здесь?
— Достаточно, — спокойно отвечает Фехос. — Достаточно, чтобы наконец увидеть тебя такой, как ты есть.
— Я… всё делала ради нас. Ради силы, ради будущего. Ты бы понял, если бы…
— Я делал всё ради тебя, — перебивает он. — Ради той девочки, которую помнил. Ради сестры. Я сам дал Ирис РОСИ, потому что хотел спасти её. Верил, что в тебе ещё есть свет. Но ты… ты использовала всех. Даже меня.
— Ты не понимаешь, — шипит Кэтрин. — Это ты слабый. Всегда был слабым.
— А ты всегда была пуста, — говорит он. — Ты заполнила себя чужой болью, чужими жизнями. Но это не сила, Кэтрин. Это отчаяние.
— Он прав, — вздыхаю я, рисую на стекле руну, которой научил Ривз. Потом слегка встряхиваю пузырёк с жидкостью. — Ты всего лишь копия того, кем могла бы быть. И власть не поможет. Тебе вообще ничто не поможет.
Кэтрин хмурится.
Я залпом выпиваю содержимое пузырька и бросаю его на каменный пол.
Стекло бьётся.
— Знаешь, почему? — спрашиваю.
— Почему? — интересуется она, бросив взгляд на брата
— Потому что… это не моя инициация.
— Ты лжёшь. Я за тобой следила. Ты не прыгала с башни Двенадцатого региона, — сжимает кулаки Кэтрин.
— Она не лжет, — подверждает Фехос. — Я был на инициации.
— Верно. Я прошла инициацию иначе. В воде. И те сутки, за которые ты могла украсть мою магию, давно прошли. Ты глупая, Кэтрин.
— Нет! Лжёшь. Вы оба лжете!
— Твоя игра закончилась. Больше никаких ступенек. — Я покачнулась — зелье чтоли начало действовать? Но прежде чем упасть, делаю шаг вперёд и раскрываю крылья. Водяные. Чистая, пульсирующая энергия, обтекающая воздух, как живое пламя.
— Тогда я сделаю по-другому, — выдыхает Кэтрин. Её голос становится ниже, почти змеиным. — Призову своё магическое воплощение. И ты всё равно умрёшь.
Она достаёт цикличный артефакт — гладкий камень, инкрустированный серебром. Он светится, словно дышит. Красиво и опасно.
— Остался один заряд, — говорит она. — Мне хватит. Я сделаю то же, что с тобой. Поменяю местами. Верну себя — и заберу Ривена. А ты… исчезнешь.
— Нет, Кэтти! — вмешивается Фехос. — Отдай его мне. Пойдем домой. Я заварю тебе брусниного чая. Ты не поменяешь свои воплощения. Пожалуйста.
Фехос шагает к ней.
Камень вспыхивает в её руке. Магия начинает пульсировать — неравномерно, слишком быстро.
Воздух вокруг становится густым, как перед грозой. Вспышки — рвущиеся искры. Что-то не так.
Кэтрин напрягается.
— Почему не выходит?.. — шепчет она. — Меняй! — Она трясёт артефакт. — Давай же!
Рывок. Фехос успевает выбить камень. Но он не падает на пол. Он взлетает.
Магия рвётся наружу. Не слушается. Свет не сосредотачивается — он расползается, как трещины по стеклу.
— Нет… нет! — кричит Кэтрин. — Работай же! Моя магия!
Фехос обнимает сестру, прижимает к себе.
Но в следующий миг камень взрывается. Не огнём — волной.
Ударная сила швыряет меня назад, как тряпичную куклу.
Край башни. Воздух вырывает из груди. Камень уходит из-под ног.
И я падаю.
Башня стремительно уходит вверх.
Но до того, как камень ушёл из-под ног, я успела увидеть, как свет артефакта разорвал Кэтрин на части. А Фехоса отбросило в сторону — его силуэт исчез в ослепительном свете.
147. Помни
Ветер рвёт одежду, хлещет по коже, вырывает дыхание.
Подо мной — бездна. Чернильная ночь, наполненная тишиной.
Крылья исчезают. Растворяются в воздухе, как сон.
Я просто падаю.
Конечно, Кэтрин что-то добавила в этот «напиток». Я чувствую это каждой клеткой. Но отказаться — значит бросить вызов Совету. А им не нужен вызов. Им нужна смерть. Ведь вода — слишком древняя сила. Они не могут её контролировать. А я — могу.
— Руни! — кричу в пустоту. — Крылья!
Нет ответа. Ни вспышки, ни света. Только рев ветра, разрывающий мой голос.
Это конец?
Так не должно было быть…
— Руни! Крылья!
И вдруг — жжение. Запястье вспыхивает огнём. На коже вновь зажигается браслет с драконьими рунами, и от него — волокна света, как живые нити.
Ривз. Он возникает из ветра — словно сам воздух вдруг вспомнил, кого должен слушаться.
Его руки крепко, до дрожи, сжимают мою талию. Нас обоих обвивает вихрь — небо трещит, магия поёт.
