Соляные копи попаданки (СИ) - Скор Элен

Каша сварилась, бабуля подцепила немного большой ложкой, подула, а затем, попробовав, кивнула головой. Тётушка Васелина тут же скомандовала:

- Берём чашки, подходим по одному. А ты куда прёшь, а ну встань в очередь, - она замахнулась поварёшкой на прыткого мужичка, пытавшегося пробраться ближе к котелку. – Господин Николас, это вам!

Первую миску каши она передала хозяину обоза, хотя тот в никакую очередь вставать даже не думал. Затем свою порцию получили и все остальные. Последними, миски с кашей взяли мы с бабушкой. Присоединяясь к остальным, уселись на одеялах возле костра. Есть деревянными ложками было немного непривычно, но я так проголодалась, что не обращала на это внимания.

- Ммм, вкушно-то как, - с полным ртом прошамкал один из мужиков, - тётка Васелина, ты пошто раньше так не готовила?

- Дак, я сегодня и не готовила, это всё Софи и госпожа Селия.

Теперь комплименты полетели уже в нашу сторону, одна Наталка презрительно фыркнула и отвернулась, кашу, правда, есть не перестала.

Пока все ели, тётушка Васелина успела помыть котёл, снова налить воды и повесить над огнём. В него она бросила листочков полевой мяты, что в изобилии росла возле родника и веточек смородины, которые кто-то из мужчин принёс из полдеска.

Поужинав, долго пили ароматный чай, слушая потрескивание костра и стрекот сверчков. Первым поднялся Николас, с ним ушли ещё несколько человек. Двое в охрану, ещё один – следить за лошадьми.

Остальные тоже начали расходиться и устраиваться на ночлег. Стоило только отойти от костра и ночная прохлада тут же окутала нас, пробираясь под одежду. Джими бросил нам охапку душистого сена, сказав, что будет спать под другой телегой.

Постелив одно одеяло поверх сена, мы с бабушкой легли, тесно прижавшись друг к другу и накрываясь вторым одеялом. Несмотря на усталость, я ещё долго не могла уснуть, прислушиваясь к каждому шороху. А вот бабуля, хоть и боялась ночевать в открытом поле, почти сразу засопела, проваливаясь в сон.

Глава 7

К утру я основательно продрогла, поэтому приготовленный тётушкой Василиной чай стал настоящим спасением.

Возле догорающего костра уже сидело несколько сонных мужчин, я обхватила ладонями кружку с горячим ароматным напитком и села рядом. Столько лет проработала в мужском коллективе, что это произошло само собой.

Солнце едва позолотило верхушки деревьев, из ближайшей рощицы раздавались многоголосые птичьи трели, обещая погожий денёк.

Выпив чаю и наскоро перекусив, мужики отправлялись за лошадьми. Поняв, что сейчас их будут запрягать в телеги, я быстро допила кипяток и пошла будить бабушку.

Она, чуть постанывая, на четвереньках, выбралась из-под телеги, а когда поднялась на ноги, поморщилась, разгибая спину. Видимо, сон на голой земле не прошёл даром.

Набросив ей на плечи колючее, но очень тёплое шерстяное одеяло, я отвела бабулю к костру и вручила в руки кружку с чаем, а сама вернулась к телеге, достала второе одеяло и кучку сена, на которой мы спали, укладывая всё это на подводу.

Джими уже привел с луга нашу лошадку и возился с кожаными ремнями сбруи.

- Помочь? – предложила я.

- А ты умеешь?

- Нет, - качнула я головой, - но ты же меня научишь?

Паренёк широко улыбнулся и принялся подробно рассказывать и показывать, как запрячь лошадь в телегу. Это оказалось не так уж просто, но очень увлекательно.

Лошадка, чуть скосив на меня блестящий глаз, терпеливо, почти не шевелясь, наблюдала, как я под руководством Джими креплю дугу, соединяя оглоблю и хомут гужами сначала с одной стороны, а затем повторяю то же самое с другой.

Неподалёку Николас возился со своей упряжью и косил в нашу сторону глазами не хуже той самой лошадки. А ведь я так и не поговорила с ним на счёт оплаты. Может, сейчас? Но меня отвлёк Джими, а когда я освободилась, Николоса рядом уже не было.

Мы помогли бабуле забраться на телегу, и вскоре уже обоз выехал на дорожный тракт, отправляясь в дальний путь. Поначалу мы с бабушкой жались друг к другу, делясь своим теплом, но с каждой минутой солнышко припекало всё сильнее.

Оставив одеяло бабуле, я перебралась ближе к Джими, наблюдая, как он управляет лошадью. Раньше я с удовольствием управляла любой, попавшей в мои руки машиной, но раз тут из транспорта лишь лошади, стоит научиться и этому. Жизнь научила меня быть самостоятельной. Для меня самостоятельность – равно независимости.

Управлять лошадью оказалось совсем не сложно, нужно лишь потянуть повод в нужную сторону. А в обозе лошадка и вовсе сама следовала за предыдущей телегой, надо лишь следить, чтобы она не свернула на обочину, соблазнившись пышными кустиками придорожной травы.

Джими даже разрешил мне «порулить», а когда понял, что у меня отлично получается, решил немного подремать. Он, как и все мужчины обоза, дежурил этой ночью, присматривая за лошадиным табуном.

- Только если что, сразу буди, – велел он, сворачиваясь калачиком и тут же засыпая.

Так что я до самого обеда была занята, забыв про скуку.

После полудня мы добрались до очередной реки, останавливаясь на отдых. Джими давно уже проснулся и сидел рядом, он позволил мне самой «припарковать» лошадку, которая послушно остановилась, стоило мне правильно потянуть за повод.

Справившись, я радостно улыбнулась и тут же ощутила на себе взгляд льдисто голубых глаз Николоса. Снова хмуриться, зовёт к себе Джими и что-то в полголоса выговаривает ему. Надеюсь, не ругает, за то, что парнишка позволил мне управлять лошадью. Тот что-то эмоционально говорит в ответ, оба снова смотрят в мою сторону.

Я передёрнула плечами, у меня от его взгляда мороз по коже.

Стоянка была недолгой, и как пояснил Джими, нужна была по большей части, чтобы напоить и накормить лошадей.

Настроение у парня по-прежнему было отличным, поэтому я не стала спрашивать, что ему там говорил Николас, возможно, меня это и вовсе не касается, а я напридумывала себе всякого. Лучше помогу бабушке.

Я видела, как бабуле тяжело даётся эта поездка, но она даже не думала жаловаться. Мало того, она старалась никому не показывать своей усталости. Предложила ей немного прогуляться, чтобы размять ноги, и ещё меня беспокоила её спина, заметив, что при некоторых движениях бабушка непроизвольно замирает и морщится.

Вскоре к нам присоединилась тётушка Васелина, женщиной она была тучной, долгое сидение на телеге и ей давалось непросто. Неожиданно, пожилые женщины нашли общую тему для разговора. Оставив их вдвоём, я разыскала Джими, который как раз нёс нашей лошадке большую охапку травы, и спросила, не сможем ли мы немного передвинуть лежащие на телеге тюки так, чтобы бабушка смогла прилечь.

- Сейчас что-нибудь придумает, - пообещал парень.

Потому, вместо отдыха мы принялись перекладывать закреплённую на телеге поклажу. Тюки только на вид оказались лёгкими, на самом деле весели они немало, когда я попыталась поднять один из них, меня мягко, но настойчиво отстранили в сторону.

- Спасибо, - я вскинула голову, чтобы поблагодарить того, кто решил мне помочь.

К моему удивлению, это оказался Николас. Он легко, словно тюки ничего не весели, переложил в другую часть телеги, велев Джими хорошенько закрепить их верёвкой. Я некоторое время смотрела за его работой, даже забыв прикрыть рот, но потом опомнилась, понимая, что сейчас лучшее время спросить об оплате проезда.

- Николас, - я подошла к нему, когда он спрыгнул с телеги, - сколько мы вам должны за проезд? Простите, что не спросила об этом сразу, вы были заняты, не хотелось вас отвлекать.

Он окинул меня взглядом с головы до ног, словно прикидывая цену не проезда, а меня самой, а потом буркнул:

- Поговорим об этом, когда доберёмся до места.

После этого резко развернулся и пошёл прочь. Странный он, нелюдимый какой-то. Хотя, с мужиками вроде общается. Может он только с женщинами такой?

В это время к Николосу подошла Наталка, и немного кокетничая, о чём-то заговорила. Тот коротко буркнул и пошёл к реке. Девушка обернулась, зло зыркнула в мою сторону, и побежала его догонять.